Пески времени
Шрифт:
Что-то странное слышалось в ее голосе.
– С тобой все в порядке, сестра?
– Да, конечно.
С сестрой Терезой было далеко не все в порядке. Она чувствовала жар и головокружение. С ее рассудком опять творилось что-то неладное. «Мне нельзя болеть, – думала она. – Сестра Бетина рассердится на меня». Но сестры Бетины рядом не было. И все казалось слишком непонятным. Кто были эти люди? «Я не верю им. Что им от меня надо?»
Рубио Арсано попробовал завязать с сестрой Терезой разговор, пытаясь ее хоть как-то
– Тебе, должно быть, непривычно оказаться вновь в этом мире, сестра? Сколько времени ты пробыла в монастыре?
«Почему он этим интересуется?»
– Тридцать лет.
– Боже мой! Как долго. Откуда ты?
Ей было тяжело даже произносить это слово.
– Эз.
Его лицо осветилось улыбкой.
– Эз? Я как-то летом отдыхал там. Замечательный городок. Я его хорошо знаю. Я помню...
«Я его хорошо знаю. Хорошо? Может, он знает Рауля? И Рауль послал его сюда?» Мысль поразила ее, словно молния. Эти незнакомцы были подосланы, чтобы вернуть ее в Эз к Раулю Жирадо. Они хотели похитить ее. Господь решил покарать ее за то, что она бросила ребенка Моник. Теперь она точно знала, что тот ребенок, которого она видела на площади в Вильякастине, был ребенком ее сестры. «Но этого не может быть. Ведь прошло тридцать лет, – бубнила себе под нос Тереза. – Они мне лгут».
Слушая ее бормотание, Рубио Арсано наблюдал за ней.
– Что-нибудь случилось, сестра?
Сестра Тереза отпрянула от него:
– Нет.
Теперь-то она их раскусила. Она не допустит, чтобы ее увезли назад к Раулю и его ребенку. Она должна добраться до Мендавии и передать золотое распятие монастырю, и тогда Господь простит ей ее страшный грех. «Мне следует быть умнее. Я не должна подавать виду, что разгадала их тайну».
И, взглянув на Рубио, она сказала:
– Я чувствую себя замечательно.
Продолжая свой путь по лишенным влаги и высушенным солнцем равнинам, они вышли к маленькой деревушке, где одетые в черное крестьянки стирали белье у ручья под крышей, которая держалась на четырех старых брусьях. Вода заливалась в длинное деревянное корыто и тут же вытекала из него, сменяясь чистой. Женщины терли белье на каменных плитах и полоскали его в проточной воде.
«Такая мирная картина», – думал Рубио. Она напомнила ему об оставленной им ферме. «Вот такой и была Испания. Без бомб и убийств. Настанет ли когда-нибудь для нас мир опять?»
– Добрый день.
– Добрый день.
– Нельзя ли нам напиться? Путешествие – дело нелегкое.
– Конечно. Пейте на здоровье.
Вода была холодной, освежающей.
– Спасибо. До свидания.
– До свидания.
Рубио страшно не хотелось уходить.
Две женщины продолжали путь в сопровождении своих спутников. Они проходили мимо пробковых и оливковых деревьев, летний воздух наполняли запахи спелого винограда и апельсинов. Они миновали яблоневые, вишневые, сливовые сады и фермы с доносившимся оттуда кудахтаньем кур, хрюканьем свиней и блеянием коз.
Рубио и Томас шли немного впереди и негромко разговаривали между собой.
«Они
– ...Пятьсот тысяч песет в награду за наши головы. За Хайме полковник Акока наверняка заплатил бы и побольше. Но ему нужна не столько голова, сколько его яйца.
Мужчины рассмеялись.
Слушая их разговор, сестра Тереза все больше убеждалась: «Эти люди убийцы от сатаны, слуги дьявола, посланное мне проклятие, чтобы обречь меня на нескончаемые муки ада. Но Господь сильнее их. Он не позволит им вернуть меня домой».
Рядом с ней был Рауль Жирадо с такой знакомой ей улыбкой на лице.
« – Ваш голос...
– Простите?..
– Я слышал, как вы вчера пели в церкви. Великолепно!»
« – Чем я могу быть вам полезен?
– Мне, пожалуйста, три ярда муслина.
– Конечно. Сюда, пожалуйста... Этот магазин принадлежит моей тете, ей нужна помощь, и я решил, что поработаю у нее немного».
«Я уверен, что ты могла бы покорить любого, кого захотела, но, я надеюсь, ты выберешь меня».
«Я никогда не встречал такой, как ты, дорогая».
«Ты будешь очаровательной невестой...»
«Но теперь я – невеста Христа. Я не могу вернуться к Раулю».
Лючия внимательно наблюдала за Терезой. Она разговаривала сама с собой, но Лючия не могла разобрать слов.
«Она сломается, – думала Лючия. – Ей не дойти. Надо поскорее завладеть этим крестом».
Уже темнело, когда вдалеке показался Ольмедо. Рубио остановился.
– Там солдаты. Давайте поднимемся в горы и обойдем город стороной.
Свернув с дороги, они стали удаляться от равнин, направляясь к возвышавшимся над Ольмедо горам. Солнце уже скрывалось за вершинами, и небо начинало темнеть.
– Нам осталось пройти всего несколько миль, – пытался подбодрить сестер Рубио Арсано. – Потом можно будет отдохнуть.
Они уже добрались до вершины высокого хребта, и вдруг Томас Санхуро поднял руку.
– Стойте, – прошептал он.
Рубио поспешил к нему, и, подойдя к краю обрыва, они посмотрели вниз. В долине лагерем расположились солдаты.
– Дерьмо! – шепотом сказал Рубио. – Там чуть ли не целый взвод. Мы проведем ночь здесь. Утром они, возможно, снимутся, и мы сможем идти дальше.
Стараясь не показывать своего беспокойства, он повернулся к Лючии и сестре Терезе:
– Мы останемся здесь на ночь, сестры. Мы должны вести себя очень тихо. Внизу солдаты. Нельзя, чтобы они нас обнаружили.
Для Лючии это было самое лучшее, что она могла услышать. «Замечательно, – подумала она. – Ночью я с крестом и исчезну. Из-за солдат они побоятся меня преследовать».
Для сестры Терезы эта новость имела несколько иное значение. Она слышала, как мужчины говорили, что их разыскивает какой-то полковник Акока. «Они называли полковника Акоку своим врагом. Но эти люди сами враги, значит, полковник Акока должен быть мне другом. Благодарю Тебя, Боже милостивый, за то, что Ты посылаешь мне полковника Акоку».