Пески времени
Шрифт:
«Невероятно».
– Ваши мать с отцом ждут в приемной. Вы хотите с ними сейчас повидаться?
– Конечно...
– Я приглашу их.
«Вот это да! Со мной еще так никогда не обходились в больнице», – думала Элен.
Вошедшие мать с отцом подошли к ее кровати. Они родились в Польше, и их английский был далек от совершенства. Отец Элен, крепко сложенный, грубоватый мужчина пятидесяти с небольшим лет, работал механиком; ее мать была простой крестьянкой из Северной Европы.
– Я принесла тебе суп, Элен.
– Мамочка...
– Такого супа, как мой, тебе здесь не дадут. Поешь, ты скорее поправишься.
– А ты газету читала? – спросил отец. – Я принес тебе.
Он протянул ей газету. Она увидела заголовок: «Рискуя жизнью, служащая спасает своего босса».
Она прочитала статью дважды.
– Ты храбро поступила, спасая его.
«Храбро?! Глупо! Если бы я успела подумать, я бы спасалась сама. Это был самый идиотский поступок в моей жизни. Да я же могла погибнуть!»
Несколько позже тем же утром Элен навестил Майло Скотт. Он принес очередной букет цветов.
– Это вам, – смущенно начал он. – Доктор сказал мне, что у вас все будет замечательно. Я... я не могу выразить, как я вам благодарен.
– Не стоит.
– Это был самый отважный поступок, который мне доводилось видеть. Вы спасли мне жизнь.
Она попробовала пошевелиться, движение вызвало у нее резкую боль в руке.
– С вами все в порядке?
– Вполне. – В боку появилась пульсирующая боль. – Доктор говорил вам, что со мной?
– У вас перелом руки и трех ребер.
Это было самое худшее, что она могла от него услышать. Ее глаза наполнились слезами.
– Что с вами?
Как она могла объяснить ему? Он только посмеется над ней. Она копила деньги на долгожданный отпуск, который собиралась провести со своими заводскими подругами в Нью-Йорке. Она мечтала о нем. «Теперь я не смогу работать месяц, а то и больше. Вот тебе и Манхэттен».
Элен работала с пятнадцати лет. Она была крайне независимой и самостоятельной, однако сейчас она думала: «Поскольку он мне так благодарен, может быть, он оплатит часть моих больничных счетов? Но я скорее сквозь землю провалюсь, чем попрошу его об этом». Она почувствовала, что ее клонит в сон. «Это, должно быть, от лекарств».
– Я очень благодарна вам за цветы, мистер Скотт, – сказала она сонным голосом. – Мне было очень приятно.
«А там видно будет, что делать с больничными счетами».
Элен Дудаш уснула.
На следующее утро в палату к Элен вошел высокий человек респектабельного вида.
– Доброе утро, мисс Дудаш. Как вы сегодня себя чувствуете?
– Спасибо, мне лучше.
– Меня зовут Сэм Нортон. Я начальник отдела информации «Скотт индастриз».
Она никогда не видела его раньше.
– Вы живете здесь?
– Я прилетел из Вашингтона.
– Чтобы встретиться со мной?
– Чтобы помочь вам.
– Помочь в чем?
–
– А что они хотят?
– В основном они будут просить вас рассказать о том, как и почему вы спасли мистера Скотта.
– Ну, это не так сложно. Если бы у меня тогда было время подумать, я бы убежала сломя голову...
Нортон вытаращился на нее:
– Мисс Дудаш... думаю, на вашем месте я бы не стал так говорить.
– А что? Это же правда.
Это было совсем не то, что он ожидал. Казалось, девушка не осознавала своего положения.
У Элен были причины для беспокойства, и она решила выложить все начистоту.
– Вы увидите мистера Скотта?
– Да.
– Не окажете ли вы мне одну услугу?
– Конечно, если это в моих силах.
– Я понимаю, что он не виноват в случившемся и он не просил меня отталкивать его с того места, но...
Присущее ей сильное стремление к независимости заставило ее замолчать.
– Впрочем, не стоит.
«Ага, вот оно, – подумал Нортон. – Какое же вознаграждение хочет она заполучить? Деньги? Повышение? Что же?»
– Продолжайте, пожалуйста, мисс Дудаш.
– Честно говоря, у меня не так много денег, – начала она, – а тут еще из-за этого я потеряю часть заработка, и я не думаю, что смогу позволить себе оплатить все эти больничные счета. Я не хочу беспокоить мистера Скотта, но если бы он смог предоставить мне некоторую ссуду, я бы вернула деньги.
Она посмотрела на Нортона, но неправильно истолковала выражение его лица.
– Извините. Я, наверное, выгляжу корыстной. Дело в том, что я копила деньги на поездку, а из-за этого все летит к черту. – Она глубоко вздохнула. – Впрочем, пусть это его не касается. Я как-нибудь выкручусь.
Сэм Нортон едва удержался, чтобы не расцеловать ее. «Когда же я в последний раз встречал такую невинность? Эдак я вновь поверю в порядочных женщин».
Он присел к ней на кровать, и его официальный тон куда-то делся. Взяв ее за руку, он произнес:
– Элен, я чувствую, что мы с вами будем хорошими друзьями. Обещаю, что вам не придется беспокоиться по поводу денег. Но в первую очередь нам с вами нужно выдержать эту пресс-конференцию. Мы хотим, чтобы вы выглядели достойно, чтобы... – Он осекся. – Я буду с вами откровенен. Моя задача – позаботиться о том, чтобы «Скотт индастриз» выглядела достойно. Вы меня понимаете?
– Думаю, да. Вы имеете в виду, что будет не очень хорошо, если я скажу, что я на самом деле не собиралась спасать Майло Скотта? И будет лучше, если я скажу что-нибудь вроде: «Мне так нравится работать на „Скотт индастриз“, что когда я увидела Майло Скотта в опасности, я поняла, что должна попытаться спасти его даже ценой своей собственной жизни»?