Песнь алых кленов. Том 1
Шрифт:
— У тебя красивые волосы. Пока мы не спим, можно их заплести? – прервала его мысли Сяо Тун. Лин Ху обернулся, чувствуя, как загорелись щеки и кончики ушей.
На самом деле Лин Ху считал красивыми не только свои волосы, но и всего себя. Раньше даже гордился этим, потом не до того стало. Он любил в себе острые скулы, прямой нос, блеск глаз (хотя казалось, что сейчас он уже пропал). Ему нравилось свое отражение и когда-то это прибавляло уверенности. Он гордился даже шрамами на руке, потому что все знали, откуда они взялись. Если бы его спросили, что бы он поменял в своей внешности, он бы не нашелся, что ответить. Хотелось ресницы более пушистыми, но тогда, казалось, он стал бы похож на девочку, к тому же некрасивую.
И волосы свои ему тоже нравились. Хотя он перестал возиться с тем, чтобы сделать сложную прическу, но ухаживать за ними не забывал. А теперь ощущал себя неловко, словно его поймали на том, что он вместо тренировок лишний раз мылся.
— Я оскорбила тебя? — осторожно спросила Сяо Тун, поняв свою ошибку. Лин Ху замотал головой, потом быстро, пока она не передумала, положил подушку вплотную к ней и послушно сел спиной к девушке, сложив руки на коленях, как послушная дочь перед матушкой. — Не волнуйся, потом расплетем.
Лин Ху не волновался, он ощущал себя котом, которого решили погладить и почесать за ушками. Даже глаза закрыл, чтобы расслабиться. Сяо Тун действовала без спешки, осторожно. Казалось, она тоже решила вспомнить что-то, и Лин Ху задумался, кому она могла так расчесывать и заплетать волосы?
— Младшие братья или сестры? — вслух спросил он, и Сяо Тун поняла, засмеялась:
— Да. Но мы предпочитали просто завязывать волосы в хвост или пучок. Я заплетала их близкому другу. Правда, его были жестче. После них твои — одно удовольствие. Кажется, из них получилась бы ткань сродни шелку.
— Ты меня перехваливаешь, — посмеялся Лин Ху. Его снова потянуло на откровенность: — Раньше мама заплетала.
— Такой необычный оттенок — это в маму?
— Да, — Лин Ху подумал, но решил сказать. — Она из западных магов.
— Она жива?
— Да, — кивнул Лин Ху осторожно, чтобы не помешать.
— У вас большая семья?
— Нет.
— У всех заклинателей семьи небольшие? Много детей — удел крестьян? — Сяо Тун вроде и не спрашивала, да и времени на ответ не дала. — Я узнала — Фа Ханг был пятым в семье. И еще неизвестно, сколько родилось после.
— А после тебя? Тоже могли родиться еще братья и сестры?
Сяо Тун помолчала, ее работа замедлилась.
— Могли бы. Если бы мама была жива. Отец ненавидел меня. Винил в ее смерти.
— В этом мы похожи. Отец не любил меня еще до войны.
— Почему?
— Я был слишком легкомысленный. Старался жить, как ты. Если что-то не нравится — то зачем оно? Я решал за других. Я решил за брата…
— И что же решил, если не секрет?
— На ком ему не надо бы жениться. И, кстати, был прав, но отец этого никогда не признает.
— А брат? Любил невесту?
— Нет, конечно. Я бы не влез в это, если бы он любил. Но мне казалось тогда, что брата надо спасти… — Лин Ху задумался, пока Сяо Тун убирала волосы с лица на затылок. — Это не очень помогло. Сейчас он снова женится, и я даже не видел невесты, чтобы понять, лучше она или тоже ужасный вариант.
— Тебя даже на свадьбу не позвали? — удивилась Сяо Тун. Лин Ху качнул головой — снова осторожно. — Но ведь все они живы?
— Да, это замечательно, — отстраненно подтвердил Лин Ху. Некоторое время Сяо Тун еще задумчиво сплетала прядь в косу, потом заговорила:
— В семье были старики, дети. Мы жили большой толпой в домике размером не больше этого. Зимой было очень холодно, летом можно было купаться. Я тогда даже не думала, что соленая вода — какая-то диковинка. Я никогда не выбиралась дальше деревни. Я знала, что есть заклинатели — были сказки про них. Знала, что есть мир кроме нашей деревни… потом мама умерла, а заклинатели пришли выкупить меня. Я не хотела уходить, но меня не приняли бы обратно. Сделка есть сделка.
— Ты не хотела быть заклинателем? Я не знал, что детей забирают против воли.
Сяо Тун снова замедлилась, понизила голос:
— Ты не понял, Лин Ху. Меня забрали не как заклинателя. Меня забрали как девушку. Я не должна была учиться заклинаниям, у меня не должно было быть оружия… Меня ругали за то, что я ела больше отведенного мне, потому что глава клана ценил тощих девушек. Меня не подпускали ни к чему, кроме домашних дел, нарядов, украшений и тканей, и все вокруг думали, что я должна быть благодарна и счастлива. Меня бы не спасло ничего, но, к счастью, наследник хотел вовсе не такую девушку. Он нашел мне учителя, он уговорил его. Он наслаждался тем, что на соревнованиях я могу быть его поддержкой и помочь ему с победой. Ему нравилась сила. Плохо то, что даже если он делал все это, даже если казалось, что он действует так, как хочу я — этого хотел он. Все было хорошо, пока наши желания совпадали.
Лин Ху обернулся. Его волосы рассыпались из ее рук, словно сорванные травы.
— Ян Шанюан говорил, что наследнику клана купили невесту. Значит, тебя?
— Всем сыновьям главы купили невест. Не только меня, — Сяо Тун силилась улыбаться, словно все это было пустым, незначительным. — Так повелось в клане. Выбирать прилежных девушек из крестьянских семей. Без амбиций, без защиты. Их никто не обижает. Это неплохое положение, если ты ничего в жизни больше не хочешь, кроме как сидеть в клане и заниматься в нем порядком. Рожать и воспитывать новых наследников. Если бы таким было мое желание — я была бы самой счастливой на свете.
— Тебе что — стыдно? — удивился Лин Ху. Сяо Тун кивнула, прикрыв глаза. Она больше не улыбалась.
— Как иначе? Я понимаю, что без этого клана все еще жила бы на берегу моря… или не жила бы уже, а умерла от бури, голода, от чего угодно.
Лин Ху быстро отвернулся, забрав к себе и волосы, чтобы их больше не трогали. Заговорил, сбиваясь:
— Дело не только в благодарности. И не в том, что за мной погонятся… Дело в том, что у меня была… скажем, была коробочка злых дел и я ее исчерпал. Если я не хочу оказаться плохим человеком, то лучше оставаться на месте.