Песнь койота. Дилогия
Шрифт:
Дверь кабинета распахнулась, и оттуда вышел Марик, заносчивый овчар из убойного отдела. Он работал с куратором высокого ранга, поэтому считал стражей, чьи боссы не дослужились до звёзд на погонах, грязью из-под когтей. Боевые коллеги ненавидели этого типа, но приходилось его терпеть, чтобы не вздорить со старшим по званию.
Марик посмотрел на Джара, словно по пустое место, и, выпятив грудь, прошествовал вглубь коридора. Каким бы особенным он себя ни считал, ему приходилось подчиняться уставу и проходить через ту же самую бумажную волокиту,
— D-016! — крикнули из кабинета.
Каждый раз, когда его называли по номеру, Джару хотелось съежиться, потому что это не предвещало ничего хорошего. В этот раз его ждал обычный осмотр, однако псу всё равно стало не по себе.
Чёрный овчар встал, отряхнулся и вошёл.
От яркого света ему пришлось зажмуриться. В отличие от тёмного коридора на потолке кабинета горело несколько мощных ламп дневного света. Их мерцание не нравилось стражу. Такое освещение било по чувствительным глазам, способным видеть в кромешной тьме.
— Джаред? — обратилась к нему блондинка, проводящая осмотр.
Она сидела, закинув ногу на ногу и внимательно смотрела на пса, застывшего по стойке смирно в центре комнаты.
От того, что его назвали по имени, овчар засмущался. Не все кураторы оказывали боевым псам подобные почести. Некоторые обходились номером, сокращением или, в худшем случае, сами давали кличку стражу. Альтар называл его Джар, что нравилось псу даже больше, чем полное имя, но так везло далеко не всем.
Когда глаза понемногу приспособились к яркому свету, и пёс взглянул на женщину, пытаясь понять, в чём тут подвох. Её лицо показалась ему знакомым.
— Мари? — спросил страж растерянно.
Ветврач приветливо улыбнулась.
Несколько лет назад, когда он только начал службу в конторе, в одной из первых схваток с оборотнем Джар серьёзно повредил лапу. Поговаривали, что подвижность конечности не восстановится, поэтому его как безнадежного передали аспирантке, проходившей практику в клинике. Девушка взялась за лечение с присущим молодости энтузиазмом. Она выхаживала пса с большой заботой, и ей удалось поставить четвероного пациента на ноги.
— Узнал! — Улыбнулась Мари.
— Вы нисколько не изменились! — ответил страж.
Конечно же, четвероногий лукавил. Когда они виделись в последний раз, Мари была юной, а теперь выглядела как взрослая женщина. К своим пациентам практикантка относилась внимательно и питала самые тёплые чувства. Теперь взгляд её стал уверенным и холодным, а из голоса исчезли ласковые нотки.
С человеческими самками овчару приходилось общаться редко. В основном это были врачи или офисные работницы, которых он иногда встречал в отделах конторы. Они выглядели и вели себя странно, и не обращали никакого внимания на служебного пса. Из разговоров куратора Джар помнил, что женщинам нравится, когда окружающие не замечают возрастных изменений, поэтому при случае воспользовался этой картой. Боевому псу хотелось угодить Мари. Если бы не она, вряд ли страж продолжил вести полноценную жизнью после травмы. Судя по всему, ему это удалось. Женщина улыбнулась теплее.
— Как твоя лапа? — спросила Мари.
— Благодаря вам отлично! — ответил овчар.
— А ты такой же милый дуралей, только возмужал.
Ветврач подошла и осмотрела конечность.
— Теперь даже лучше прежнего, — сказала она, вращая плюсной из стороны в сторону, — если бы ни шрам, в жизни бы не подумала, что сухожилие было раскромсано на клочки. Знаешь, я ведь вспоминала о тебе. После практики мне предложили работу в другом городе. Я хотела потом встретиться, но знаешь, в питомниках не приветствуют подобное общение.
— Такие порядки, — смущённо ответил овчар.
Ему стало немного не по себе от мысли, что женщина хотела с ним увидеться. С одной стороны, это было приятно, а с другой, такие разговоры — это прямое нарушение устава. Как от человека могла исходить подобная инициатива? Всем известно, что люди строго соблюдают дисциплину.
— Как служба? В карте сказано, у тебя новый куратор?
— Да.
Пёс опустил глаза. Смена проводника в его случае не являлась трагедией, как это чаще всего бывало, а скорее позором, от которого его спас Альтар — новый сотрудник, согласившийся стать его вожатым.
Обычно смена куратора происходит только после смерти человека, но проводник решил отказаться от Джара при жизни, чтобы прибрать к рукам недавно освободившуюся звезду отдела, Мухтара, после того как его вожатый подорвался на противопехотной гранате.
Мухтар славился почти мистической способностью находить оборотней. Всё сотрудники отделения хотели работать с ним, но так как стражи плохо переносили смену проводника, псов передавали под новое начало только после гибели оного. Правдами и неправдами куратору Джара удалось вынудить руководство на замену, а бывшего пса спихнуть кому-то из новеньких.
— Мои соболезнования, — сказала Марина.
— С ним всё хорошо, — ответил Джар, готовый провалиться сквозь землю, — он просто решил сменить собаку.
— Так твой куратор не погиб? — удивилась Мари.
— Он выбрал Мухтара, звезду отдела, после того как его проводник не вернулся из патруля.
Мари нахмурилась.
— Я не слышала о такой практике, ведь ваш брат плохо переносит смену вожатого. Ты, должно быть, ужасно себя чувствуешь?
— Всё в порядке, — бесцветным тоном ответил Джар.
Чувство обиды сжигало его изнутри, так как проводник отказался работать с ним без всяких причин. Несколько дней овчар не ел и не пил, а только лежал и ждал, что тот вернётся и скажет, что это была шутка.
Дни проходили один за другим, но никто не появлялся. Кто знает, что стало бы с псом, если б не Альтар, появившийся так вовремя.
Ветврач поняла, что светских бесед от стража не дождёшься и молча провела осмотр.
— Кажется, я простудился, — пожаловался чёрный пёс, надеясь воспользоваться дружелюбием давней знакомой, — может, выдадите мне лекарство?