Песнь Лихорадки
Шрифт:
– Но у тебя есть вечность. В твоем распоряжении каждый момент.
– Нет. Как и у тебя, у меня есть лишь этот момент. Смерть - не единственный враг, крадущий у тебя вещи, которые тебе дороги. Ты думаешь, что монстр властен над тобой.
– Так и есть.
– Он властен над тобой лишь с твоего согласия.
Ощетинившись, я выдергиваю свои пальцы из его руки, провожу ими по влажным волосам и говорю:
– Это не правда. Я не выбирала Книгу. Я не впускала ее. Она завладела мной в утробе. Не было ни согласия, ни отрицания.
–
– А твоего зверя так легко приручить, - говорю я ядовито-сладким раздраженным тоном. Он ведет себя так, будто это просто. Типа, почему я все еще не справилась?
– Никогда не говорил, что это так. Но я сделал это. И я не сидел в раздумьях, колеблясь между самоубийством и бегством. Оба для меня неприемлемы.
– Держись подальше от моей головы, черт подери, - срываюсь я.
– Как ты вернула контроль?
На мгновение я прикусываю нижнюю губу зубами, а затем сознаюсь:
– Я не знаю, что сделала. Возможно, она просто уснула.
– Гадал, случится ли это.
– Но в то же время я разобралась. Она слабела, а я обретала силу.
– И тогда она уснула?
– Вопрос на миллион долларов. Так как мне с ней бороться?
– Стань ею.
Я с недоверием таращусь на него.
– Помнишь руны, которые защищали стены тюрьмы Невидимых? Они черпали силу из сопротивления. Не сопротивляйся. Стань ею, - он встает и протягивает руку.
– Идем.
Я отталкиваюсь от пола.
– Куда мы идем?
– Я отвезу тебя обратно в Честер, - он медлит, затем добавляет: - Где мы заточим тебя с помощью камней.
Я застываю.
– Ты только что навешал мне лапши про борьбу с ней. А теперь хочешь попросту запереть? Ты понятия не имеешь, что это сделает со мной или с Книгой. Это может привести нас обеих в подвешенное состояние, и я не смогу с этим бороться.
– Это может парализовать только книгу.
– Точно. Оставив меня полностью в сознании. Заточенной в ловушку. Навеки, - резко произношу я. Однажды я приняла эту судьбу ранее. Но я добилась успеха. Я была уверена, что могу победить в этой битве, если у меня будет достаточно времени.
– Ты сама сказала, что не уверена, захватит ли Книга контроль, когда проснется.
Моя челюсть напрягается.
– Может, я сумею с ней справиться.
– Мне это нравится не больше, чем тебе, Мак.
– Я, черт подери, уверена, что мне это нравится куда меньше, - с жаром отвечаю я.
– Не тебя вот-вот запрут.
– Нет, но это мне придется вынести, что тебя запрут. Нет ни малейшей вероятности, что я останусь в подвешенном состоянии, пока ты будешь страдать. Я буду осознавать каждый гребаный момент.
Я вздрагиваю. Если посмотреть на это с такой точки зрения, все очень походит на то, что он пережил со своим сыном.
– Риодан вне игры, Джада держится на чистой силе воли, ши-видящие в полном раздрае в Честере, Дэйгис в полном гребанном хаосе, и мы понятия не имеем, что делать с черными дырами. Нам нужно избавиться от какой-то проблемы, и Книга - это то, что наиболее вероятно принесет немедленный катастрофический урон, - его темные глаза
– Книга пока не сделала ничего, за что ты не сможешь себя простить, - осторожно произносит он.
– Со временем.
Я слишком взбешена его фразой «избавиться от проблемы», что едва слышу его слова. Как будто я не аппетитный овощ, который можно запихнуть в контейнер и убрать в холодильник.
– И что потом? Мне пассивно ждать, пока вы либо спасете мир, либо нет? И если спасете, ты освободишь меня, чтобы я продолжила свою битву? А если нет, меня засосет в забвение черной дыры?
– раздраженно говорю я. Я не хочу быть запертой. Не хочу быть пассивной. Недели своей жизни я потратила впустую, пассивно страдая и отрицая. Его последняя фраза запоздало доходит до меня, и я пристально смотрю на него, перепуганная, потому что он только что ясно дал понять, что я совершила нечто, за что буду ненавидеть себя. Мое раздражение гаснет под сокрушительной волной угрызений совести. Я убила кого-то. Кого-то знакомого. Кого-то, кто был для меня важен. Я закрываю глаза.
– Теперь ты понимаешь, почему мы должны это сделать. Не только потому, что Книга, возможно, разрушит планету куда быстрее черных дыр, но и потому, что владея твоим телом, она может сделать вещи, которые оставят на тебе неизгладимые шрамы. Я не имею в виду физические. Как только ты окажешься в заточении, я перенесу тебя в место, где я смогу убрать камни, и у тебя будет свобода для сражения.
Я открываю глаза.
– Что ты имеешь в виду? Что за место?
– Кого я убила? Я сжимаю руки в кулаки и опускаю их вдоль своего тела, отчаянно желая знать. Отчаянно не желая знать. Он отдельно подчеркнул, что Джада и мои родители «в порядке». Значит, кто-то другой. Не из Девятки, потому что они бы возродились. Ши-видящие? Дети? Невинные случайные встречные? Кристиан? Джейн? Все они? Я убила тысячи одним сокрушительным ударом?
– Место, где твоя битва может длиться сколько угодно без последствий, без боязни разрушить миры. Даже те, которые тебе кажутся незначительными, - сухо добавляет он.
– И ты по чистой случайности знаешь такое место?
– я прищуриваюсь.
– О Боже, ты был так уверен, что я потерплю неудачу, так уверен, что я открою книгу, и приготовился к этому!
– У тебя внутри неизведанная страна. Это дает тебе два варианта - притвориться, что ее не существует и никогда туда не ступать, хотя ты знаешь, что ею правит маленький маньяк-Гитлер, собирающийся урезать твои границы и завоевать тебя - или прошагать прямиком туда и начать войну. Я был бы разочарован, если бы ты поступила иначе.
Он только что облек в слова то, что я чувствовала с того самого момента, как узнала, что во мне есть Книга, и оба варианта приводили меня в ужас. Я начинала все больше и больше склоняться к варианту «начать войну». Тогда я хотя бы не была бы бесхребетной. Жить в страхе двух вариантов всегда хуже, чем стиснуть зубы и выбрать один, с которым столкнешься лицом к лицу.
Потому что жить в страхе - это не жизнь.
– Но ты не дал мне взять заклинание для моего сына. Я могла бы войти туда еще тогда.