Песнь о Нибелунгах. Прозаическое переложение средневекового германского эпоса
Шрифт:
Гунтер спросил дружину, кто из бургундских витязей принял смерть в бою. Убитых оказалось всего шестьдесят, и в дальнейшем все они были достойно оплаканы. На уцелевших вражеское оружие тоже оставило немало отметин, почти у каждого был изрублен шлем или щит.
Приехав ко дворцу, витязи сошли с лихих коней. Стоявшая вокруг несметная толпа громогласно славила бургундских воинов.
Гунтер определил войско по Вормсу на постой, велев, чтобы приезжих принимали со всем радушием, а о раненых заботились, как о родных. Не обошёл он вниманием и пленных.
– Хоть вы и причинили мне жестокую обиду своей дерзостью, я всё же рад видеть вас в Вормсе, – сказал он Людегасту. – Теперь, когда вы у меня в плену, я не стану вспоминать причинённое зло, а лучше воздам моим друзьям за верную дружбу.
– Они того достойны! – воскликнул Людегер. – Никто ещё не брал пленников более высокородных. Мы же обещаем щедро отплатить вам добром и золотом за радушный приём и гостеприимство.
– Я дам вам свободу, – молвил Гунтер, – если вы пообещаете не покидать мою страну, покуда я сам не отпущу вас.
– Вот вам моя рука, – ответил королю Людегер.
По распоряжению короля все отправились отдыхать. Раненых уложили в постели, здоровым принесли вино и крепкий мёд, чтобы витязи позабыли о трудностях похода. Дабы женщины не проливали слёз, убрали с глаз долой изрубленные доспехи и сёдла, покрытые запёкшейся кровью. Надо признать, победа недёшево обошлась бургундам.
Немало гостей было у Гунтера, но всех он чествовал равно, и своих, и чужих, а увечных окружил такой заботой, что сердца всех пленных тут же расположились к нему.
Не жалея казны, Гунтер приставил к раненым самых искусных лекарей, чтобы те помогли героям поскорее подняться на ноги. Он осыпал гостей подарками и не соглашался отпускать домой, уговаривая подольше погостить в Вормсе.
– Как наградить наших бойцов, столь доблестно защищавших Бургундию? – обратился король с вопросом к своим вельможам.
– Давайте отпустим их домой, – ответил брату Гернот, – а через шесть недель, когда заживут их раны, пусть они вернутся сюда, и тогда мы устроим в их честь великое пиршество.
Собрался и Зигфрид возвращаться к себе в Нидерланды. Гунтер, узнав об этом, попросил его остаться. И не будь у Гунтера сестры, не удержать бы ему героя, ведь Зигфрид был слишком знатен и могуществен, чтобы ему можно было предложить подарки. Да и, кроме того, хозяин был в долгу перед витязем, столько тот совершил подвигов, когда крушил его врагов. Нет, Зигфрид остался в Вормсе только ради Кримхильды, и вскоре ему довелось повидаться с ней, а потом, как и мечтал, он назвал красавицу своей женою и отбыл с ней в родные края, но об этом речь впереди.
В те шесть недель, что предшествовали пиру, за Вормсом возводились шатры для гостей, а молодёжь устраивала турниры и всяческие забавы.
Когда до празднества оставалась одна неделя, Кримхильда вызнала у братьев, что Гунтер собирается дать пир для друзей и все благородные дамы немедленно сели за шитьё нарядов. Королева Ута тоже узнала о скором пире и приказала достать из кладовых лучше одежды. Соблюдая древние традиции и заботясь о чести своих детей, она приказала богато разодеть придворных дам и челядь. Да и для приезжих витязей было припасено в дар немало богатых одеяний.
Авентюра V
О встрече Зигфрида и Кримхильды
Праздник приближался, всё больше и больше бойцов съезжалось в Вормс. Никто не был обделён хозяйской щедростью: каждый получил в подарок коня и платье. И хотя на пир явилось тридцать одних только королей, всем на торжестве Гунтер отвёл места по сану, рождению и старшинству. Молодой Гизельхер и Гернот радушно принимали гостей, для каждого нашлось у них приветливое слово, каждый был встречен с должным почтением и учтивостью.
Куда ни посмотри, всё вокруг сверкало и вызывало восхищение: щиты с дорогой отделкой, пышные наряды, расшитые золотом сёдла. От такой красоты у раненых прибавилось сил, и даже те, кто из-за увечий не мог стоять на ногах и кому жить оставалось лишь несколько дней, забыли о том. Никто больше не рыдал о раненых и болеющих, одно было в мыслях у горожан – удастся ли празднество, и что оно принесёт гостям. Всех при дворе переполняла радость, каждый надеялся вволю повеселиться и выпить вина.
Утром Троицына дня на берег Рейна съехалось множество приезжих бойцов. Тысяч пять или даже более собралось их на шумное торжество.
Гунтер давно приметил, что Зигфрид влюблён в его сестру, пусть даже нидерландец и не видел ни разу той, что затмевала своей красой всех девиц.
Доблестный Ортвин обратился к королю с советом:
– Ваше величество, если хотите, чтобы праздник удался, прикажите пригласить сюда красавиц, что составляют гордость Бургундии. Мало радости для мужчины, если нет рядом прекрасных дам, скука одолевает его. Дозвольте также и вашей сестре сесть вместе с гостями за стол.
Всех витязей обрадовал этот совет.
– Так я и сделаю, – ответил державный Гунтер и вызвал тем всеобщую благодарность.
Он приказал, чтобы Ута и Кримхильда, равно как и дамы их свиты, явились на торжество.
Женщины достали из скрыней [4] и кладовых дорогие платья и уборы, запястья, серьги и кольца. Каждая хотела, чтобы чужеземные воины удивились её красоте.
И юноши, храбрясь, тоже желали привлечь внимание прекрасных бургундок. Известно, что молодые люди подчас и трон готовы отдать за нежный девичий взгляд.
4
Скрыня – в данном случае ларец, короб.