Песни народов Северного Кавказа

Автор неизвестен

АДЫГЕЙСКИЕ, КАБАРДИНСКИЕ, ЧЕРКЕССКИЕ ПЕСНИ

ГЕРОИЧЕСКИЕ И ВЕЛИЧАЛЬНЫЕ ПЕСНИ

4. НАРТСКАЯ ПЕСНЯ

Моя сабля, ой, дуней, словно зуб собаки. Ой, дуней, текло по ней много крови всякой. Вдаль смотрю я, ой, дуней, с берега река видней, Сорок черных кораблей, ой, дуней, плывет по ней. А на каждом, ой, дуней, а на каждом корабле К каменистым берегам черные плывут войска, Черные плывут войска, ой, дуней, издалека. Войско на берег крутой, ой, дуней, сгрузилось, На три части, ой, дуней, войско разделилось. Скачет войско без дорог во главе с Тотрешем, Нашей кровью, если б мог, он себя потешил. Ой, дуней, да есть у нас сын Химиша — Батараз, Сын Химиша — Батараз, чьи усы как семь колбас, Чьи усы как семь колбас, а тело слоновье. Меч окрасит он сто раз вражескою кровью.

5. ПЕСНИ ОБ АНДЕМЫРКАНЕ

1

Обесчещена князем из дома Беслана, Убежала рабыня на остров морской, Чтобы там обрести и приют, и покой, И на острове том родила

мальчугана. Вдруг орел увидал среди моря утес, Прилетел — и ребенка на крыльях унес. Пересек он безбрежную даль океана, И едва лишь достиг долгожданной земли — Андемыр, знатный всадник, дружинник Беслана, Отнял метким копьем у орла мальчугана, И младенцу тотчас молоко принесли. И кобылье пошло ему впрок молоко — Приоткрыл он глаза и вздохнул глубоко. Дали имя тогда ему — Андемыркан. Вот и отроком сделался тот мальчуган. Он кольчугу надел в молодые года, Он сказал: «Это наша земля — Кабарда!» Он отправился в путь по простору степному, Он решил, что отца ему надо найти, И когда приближался он к отчему дому, Встретил множество резвых коней на пути. Белой масти коня увидал в табуне — Предназначен был юноше конь белоногий. И поймал он коня, поскакал на коне, Поскакал по высокой, нагорной дороге, И, сказав: «Здесь надежно, здесь по сердцу мне», — Он воздвиг себе дом на скалистом отроге.

2

Повсеместно уже прославляется воин, Высшей чести уже богатырь удостоен: В дар живого оленя ему привели. На коне, по уступам, помчался он к бою, В крепость вражью вступил, и крылатой стрелою Он сразил предводителя ханской земли. «Никого не боюсь, — крикнул юноша смелый,— Крепко лук мой натянут, летят мои стрелы!» Тлепш могучий в ту пору сработал свой меч. Этот меч был короткий, хотя и широкий. «Кто возьмет его, — люди услышали речь,— Тот смельчак настоящий, джигит без порока». Но джигиты приходят — находят изъян. «Слишком короток меч!» — говорят и уходят. Вот и юношу к грозному Тлепшу приводят, И мечом восхищается Андемыркан: «Ничего, что короткий: я сделаю шаг И ударю — и ляжет на землю мой враг!» Он повел Кабарду против полчища хана, На врага налетел его белый скакун, И стремительным всадникам Андемыркана Откликался, гудя и дрожа, Барагун. Он сподвижникам храбрым на поле сраженья Раздавал и мечи, и щиты, и коней, А когда не хватало ему снаряженья, Помогал ему юный джигит Хатуней. «Так не будет! — воскликнул он. — Хватит нам горя!» Он собрал землепашцев со всей Кабарды, Кабардинцев повел против ханской орды, На коне он приблизился к берегу моря. Он дружину приводит к верховьям реки, Переправу находит, выходит на поле. Не страшат его ханской орды смельчаки. Всюду ищет врагов — пусть их будет поболе, Пусть мечи обнажат — всех сразит наповал, Он — высокая крепость родимого края. Вот он ринулся в бой — и, как будто играя, Косоглазого ханского сына помял.

3

Не на быстром коне — на тяжелой арбе Выезжал на охоту Беслан Жирнотелый, И охотников звал он сначала к себе, Он осматривал луки, осматривал стрелы. Подошел к нему Андемыркан не смутясь. Этот юноша стройный Беслана тревожит. Князь пыхтит — натянуть его лук он не может. «Тетива твоя слабая», — вымолвил князь. Возвращает он лук, улыбаясь надменно. Поднимается в гору арба постепенно. Рог трубит — и охота в лесу началась. Въехал тучный хвастливый Беслан на поляну. Кабана верховые пригнали к Беслану. Промахнулся Беслан — разучился стрелять. Кабана верховые пригнали опять. Долго целился князь — промахнулся он снова. За добычей отправился Андемыркан. Он пригнал кабана — великана лесного. Вот и стал перед княжьей арбою кабан. Быстро прянула Андемыркана стрела, В кабана, смертоносная, сразу вонзилась, Колесо поразила, в ступицу вошла, И широкая княжья арба накренилась. Молвил Андемыркан: «Говори, сделай милость, Толстобрюхий Беслан на широкой арбе, Тетива моя нравится нынче тебе?» Жаждой мести душа у Беслана объята, И ее не развеет охотничий рог. Князь призвал к себе низкого Канибулата, Обещал ему много почета и злата, Только б Андемыркана убить он помог.

4

«Он из Тохова рода, он стройный джигит,— Богом дружбы да будет он, подлый, убит! С ним дружил я, с коварным, дружил я с проклятым,— Был я предан завистливым Канибулатом. Он сказал: „Поохотимся утром в горах.— И в ловушку завел он меня, лицемерен. — Погуляем, — сказал он мне. — Вот тебе мерин, Пусть твой конь отдохнет супостатам на страх“. Через горный хребет он меня переправил — Там Беслан свою хищную челядь расставил: Пожелал моей смерти бесчестный Беслан, Для меня его латники рыли капкан. Я взглянул на князей, на коварных врагов, Перепрыгнул я через погибельный ров. Посмотрел я вперед — там ловушки, преграды, Посмотрел я назад — там Беслана отряды. Каждый князь мне готовит смертельный удар… Я от вас ускакал бы, да мерин мой стар, Состязался бы с вами, погнал бы коня, Да скакун мой проворный далек от меня. Поиграл бы я с вами, чтоб ярость разжечь,— Да исчез почему-то короткий мой меч». Он взлетел и клинок обнажил на лету. Обернувшись, увидел он князя Биту. «Ты коварство избрал, ты избрал клевету.— И отрезал он бороду князю Биту. — Я хочу, чтоб меня ты вовек не забыл. — И три пальца он князю Биту отрубил.— Знаю, любишь по разным местам разъезжать, Так мою ты показывай людям печать». Так сказав, полоснул он врага по щеке, Княжья кровь запылала на остром клинке. Громко вскрикнули всадники княжьего стана, Окружили отважного Андемыркана. Кровь горячим потоком втекает в Черек. С целым войском воюет один человек. Он стоит, опершись подбородком на меч. Даже мертвый, на землю не хочет он лечь!

5

Расскажу вам преданье об Андемыркане,— Не слыхали вы более славных преданий! Много песен сложили мы про полководца, — Столько песен у нас ни о ком не поется! Воин — Тлепша любимец, он в битвах испытан. Он сжимает меча своего рукоять, Острие обнажив, Аушгеру грозит он Там, где к битве готова дворянская рать. Не касаясь земли, верховых обгонял он. Тлепш для храброго витязя выковал меч. Предводителя чинтов сразил наповал он,— Удалось ему чинтского князя рассечь. Вражье войско дрожало пред Андемырканом. Он соперника-князя стрелою настиг. По земле своей стлался он легким туманом, А врагов табуны он топтал, словно бык. Перед гневом его трепетали злодеи. И, добычу деля, нартов был он щедрее. Он сказал: «Это наша земля — Кабарда!» — И разбил Эльмурзу — ненавистного хана, И бежала тогда чужеземцев орда От бесстрашных воителей Андемыркана. Не щитом он себя охранял, а копьем, Он мечом разрубал смертоносные стрелы. Он погиб — и худеет скакун его белый, Верный конь умирает, тоскуя о нем, А Ельбича, супруга его молодая, Вспоминает любимого, горько рыдая.

6. ПЕСНЯ НАРТУГА

Ныне девушки смотрят на юношей стройных, — А не лучше ли спеть нам о самых достойных? Князь жестокий нас грабит и ночью и днем… Старики, не зовите меня хвастуном: Пусть я сделал немного, немногого стоил — Князя Тыку зато я мечом успокоил! Князя я разрубил, он землею покрыт, И в ногах его лук его мощный зарыт. Я каштановый ус его спрятал в кармане, И лежат в сундуке одеяния брани. Отпустил я на волю его скакуна, — Рассчитался я с князем свирепым сполна. Княжий труп кобели охраняют да суки, Княжьи гончие псы умирают от скуки. Чтобы скуку прогнать, чтобы жить веселей, Целый день я играю на скрипке своей. Всюду ищут меня, только ищут впустую, Только топчут напрасно долину речную. Тот, кто уши закроет от песен моих, Каждый день пусть хоронит друзей и родных! Пусть я сделал немного, немногого стоил — Князя Тыку зато я мечом успокоил!

7. ДАМАЛЕЙ ШИРОКИЕ ПЛЕЧИ

О-ой, Дамалей, гей, Широкие Плечи, Крестьянское войско ведет Дамалей. Вожатый Пшикан, он готовится к сече,— Чувячное войско ведет Дамалей. Живется нам плохо, нам трудно и больно, Мы плачем под гнетом князей и дворян. «Живется нам плохо, терпеть нам довольно!» — Разгневался гневом горячим Пшикан. О-ой, Дамалей, он могуч и бесстрашен, Уходит, покинув свой дом, Дамалей. Людей собирает он с пастбищ и пашен, Ведет он в сраженье крестьянских людей. Испуг и сумятица в княжеском стане — Крестьяне приходят с великой войной. Бегут от повстанцев князья и дворяне И прячутся в трепете в чаще лесной. О-ой, Дамалей, гей, Широкие Плечи, Гей, маржа, берет в свои руки страну! Князья и дворяне боятся с ним встречи, Таясь, в одиночку ведут с ним войну. Сошлись на совет и князья и дворяне: Крестьянского надо убить вожака! Князья и дворяне искусны в обмане, — Обманом они завлекли смельчака. Отважно воюют крестьянские люди, — На свете не сыщешь героев смелей. Бесстрашно воюют крестьянские люди, А самый бесстрашный из них — Дамалей, Предательством княжья порода богата; На голое место героя ведут… Ищите проклятого князя Булата, Скажите всю правду, вершите свой суд! К свободе зовет вас могила героя, К свободе вас кличет вожак Дамалей. Кто саблей владеет для честного боя — Гей, маржа, садитесь на быстрых коней!

8. КЕРБЕЧ

Чтобы от недруга край свой сберечь, Не затевают длинную речь. Коня вороного седлает Кербеч, Храбрых джигитов сзывает Кербеч — Им по руке и кремневка, и меч. Недруга грудью встречает Кербеч, Саблей кровавой сверкает Кербеч, Головы вражьи срубает он с плеч, В бегство врагов обращает Кербеч. Враги отступают, чтоб в чаще залечь, В чаще залечь и тебя подстеречь, — Лазутчики метко стреляют, Кербеч. Над нами на небе одна луна. Под нами тропа на земле одна. На этой тропе есть кровавый след, И мертвые есть, а трусливых нет. Жена у твоих несчастливых дверей Встречает весь день молчаливых гостей, Суровых друзей, терпеливых людей. Ты мчался туда, где бой да беда. Кербеч, ты с коня не слезал никогда,— Лишь мертвым спешился навсегда.

9. ПЕСНЯ О ТОКЕ

Уэй, сын Кадзова, доблестный воин, Тока достоин славы отцовской. Лук за спиною, щит на груди, В битве суровой он впереди. В битве суровой он не согнется — Он пронесется ветром над полем. Ханы пред ним цепенеют со страху, Даже Анаху он в трепет вгоняет. Тока летит на коне и с размаху Саблей ломает ханскую саблю. Ловко копьем он владеет и луком. Эту науку он с детства постиг, С детства с отцовскою саблей он дружен — На рукояти — десять жемчужин. Саблею бьется джигит удалой, Враг увернется — догонит стрелой. В мужестве с Токой никто не сравнится — Птицей летит он вдогонку врагам. Но расквитались враги с великаном: Силой не взяли, так взяли обманом. Ядом они отравили копье, Вонзилось копье в тело твое, Уэй, ослабело тело твое, Наземь осело тело твое.