Песни Невинности и Опыта
Шрифт:
ДРЕВО ЯДА
Друг обидел, разозлил Я в словах свой гнев излил. Враг нанес обиду мне Гнев зарыл я в глубине.
Сон утратил и покой, Окроплял его слезой, Над ростками колдовал, Ковы тайные ковал.
Древо выросло, и вот Золотистый вызрел плод, Глянцем радуя меня И врага к себе маня.
Он тайком во тьме ночной Плод отведал наливной... Мертвым я врага нашел И с улыбкою ушел!
A LITTLE BOY LOST
Nought loves another as itself Nor venerates another so, Nor is it possible to Thought A greater than itself to know:
And Father, how can I love you, Or any of my brothers more? I love you like the little bird That picks up crumbs around the door,
The Priest sat by and heard the child, In trembling zeal he siez'd his hair: He led him by his little coat: And all admir'd the Priestly care.
And standing on the altar high, Lo what a fiend is here! said he: One who sets reason up for judge Of our most holy Mystery.
The weeping child could not be heard, The weeping parents wept in vain: They strip'd him to his little shirt, And bound him in an iron chain.
And burn'd him in a holy place, Where many had been burn'd before: The weeping parents wept in vain. Are such things done on Albions shore.
ЗАБЛУДШИЙ
"Превыше собственного Я Никто не ставит никого! Того Рассудку не понять, Что за пределами его.
Отец! Как больше мне любить Тебя и ближних заодно? Люблю тебя я, как птенца, Что с паперти клюет зерно".
Священник, это услыхав, Схватил дитя за волоса И к пастве выволок его Под одобренья голоса.
Затем с амвона возопил: "Се Диавол в образе людском! Проникнуть тщилась тварь сия В Святые Таинства умом!"
Заплакал мальчик, но вотще! Не помогли и мать с отцом: Он до исподнего раздет, И цепь железная на нем.
Дитя на площади сожгли, Где жег отступников Закон Не помогли и мать с отцом... Ты видел это, Альбион?
A LITTLE GIRL LOST
Children of the future Age, Reading this indignant page; Know that in a former time, Love! sweet Love! was thought a crime.
In the Age of Gold, Free from winters cold: Youth and maiden bright, To the holy light, Naked in the sunny beams delight.
Once a youthful pair Fili'd with softest care: Met in garden bright, Where the holy light, Had just removd the curtains of the night.
There in rising day, On the grass they play: Parents were afar: Strangers came not near: And the maiden soon forgot her fear.
Tired with kisses sweet They agree to meet, When the silent sleep Waves o'er heavens deep; And the weary tired wanderers weep.
To her father white Game the maiden bright: But his loving look, Like the holy book, All her tender limbs with terror shook.
Ona! pale and weak! To thy father speak: 0 the trembling fear! 0 the dismal care! That shakes the blossoms of my hoary hair.
ЗАБЛУДШАЯ ДОЧЬ
"С гневом, Будущего дети, Прочитайте строки эти, Где поведано стихом, Как Любовь сочли Грехом!"
В древней той стране Нет конца весне Там и жили Двое Жизнию святою, Не смущаясь вовсе наготою.
Как-то раз Они Вышли в Сад одни И сердца забились, Светом озарились, Ибо тьмы завесы приоткрылись.
И Обоих пыл На траву склонил В этот час рассвета Все дремали где-то, И Она не вспомнила Запрета!
И познав Любовь, Сговорились вновь Выйти на свиданье В час, когда в молчанье На закате слышится рыданье.
Пред Отцом Она Радости полна Но, пронзая взглядом, Он грозит ей Адом, Словно Он в Саду был с нею рядом!
"Уна! Ты молчишь! Отчего дрожишь? О! С какой Виною Встала предо Мною?! Ты Меня покрыла сединою!"
TO TIRZAH
Whate'er is Born of Mortal Birth, Must be consumed with the Earth To rise from Generation free: Then what have I to do with thee?
The Sexes sprung from Shame Pride Blowd in the morn; in evening died But Mercy changd Death into Sleep; The Sexes rose to work weep.
Thou Mother of my Mortal part, With cruelty didst mould my Heart. And with false self-decieving tears, Didst bind my Nostrils Eyes Ears.
Didst close my Tongue in senseless clay And me to Mortal Life betray: The Death of Jesus set me free. Then what have I to do with thee?
К ФИРЦЕ
Рожденному в земную часть Придется снова в землю пасть, Чтоб встать однажды, не скорбя И что мне жено до тебя!
В Саду два пола расцвели, Отбросив Стыд, - на гибель шли; Но грешных пожалел Господь, На труд и плач обрекший Плоть.
О Мать моих земных цепей И горестной тюрьмы моей! Меня ты заточила в склеп, В котором я и глух, и слеп.
Ты рот забила мне землей И тяжек жребий мой земной! Но спас меня Христос, скорбя И что мне жено до тебя!
THE SCHOOL-BOY
I love to rise in a summer morn, When the birds sing on every tree; The distant huntsman winds his horn, And the sky-lark sings with me. O! what sweet company.
But to go to school in a summer morn, O! it drives all joy away; Under a cruel eye outworn, The little ones spend the day, In sighing and dismay.
Ah! then at times I drooping sit, And spend many an anxious hour, Nor in my book can I take delight, Nor sit in learnings bower. Worn thro' with the dreary shower.
How can the bird that is born for joy, Sit in a cage and sing. How can a child when fears annoy, But droop his tender wing, And forget his youthful spring.
0! father mother, if buds are nip'd; And blossoms blown away, And if the tender plants are strip'd Of their joy in the springing day, By sorrow and cares dismay,