– Баю-баю-баюшки-баю…Что за привередливый ребенок!Будешь вырываться из пеленок —Я тебя, бай-баюшки, убью!– До чего же голос тонок, звонок —Просто баю-баюшки-баю!Всякий непослушный поросенокВырастает в крупную свинью.– Погибаю, баюшки-баю! – Дым из барабанных перепонок!Замолчи, визгливый поросенок, —Я тебя, бай-баюшки, убью!– Если поросенком вслух с пеленокОбзывают, баюшки-баю, —Даже самый смирненький ребенокПревратится в будущем – в свинью!
Чеширский Кот
Прошу запомнить многих, кто теперь со мной знаком:Чеширский Кот – совсем не тот, что чешет языком;И вовсе не Чеширский он от слова «чешуя»,А просто он – волшебный кот, – примерно как и я.Чем шире рот, тем чеширей кот,Хотя обычные коты имеют древний род, —Но Чеширский Кот — совсем не тот:Его нельзя считать за домашний скот!Улыбчивы, мурлывчивы, со многими на тыИ дружески отзывчивы чеширские коты, —И у других улыбка, но – такая, да не та!..Ну так чешите за ухом Чеширского Кота!
Мартовский Заяц
Миледи, зря вы обижаетесь на Зайца!Он, правда, шутит неумно и огрызается, —Но он потом так сожалеет и терзается!..Не обижайтесь же на Мартовского Зайца!
Шляпник
Ах,
на кого я только шляп не надевал!Mon dieu! – с какими головами разговаривал!..Такие шляпы им на головы напяливал,Что их врагов разило наповал!Сорвиголов и оторвиголов видал:В глазах – огонь, во рту – ругательства и кляпы!..Но были, правда, среди них такие шляпы,Что я на них и шляп не надевал…И на великом короле, и на сатрапе,И на арапе, и на римском папе, —На ком угодно шляпы хороши!Так согласитесь наконец, что дело – в шляпе, —Но не для головы, а для души!
Соня
Ох, проявите интерес к моей персоне!Вы, в общем, сами тоже – форменная соня:Без задних ног уснете – ну-ка добудись, —Но здесь сплю я – не в свои сони не садись!
Песня об обиженном времени
Приподнимем занавес за краешек —Такая старая тяжелая кулиса:Вот такое Время было раньше —Такое ровное, – взгляни, Алиса!Но… плохо за часами наблюдали счастливые,И нарочно Время замедляли трусливые,Торопили Время, понукали крикливые,Без причины Время убивали ленивые.И колеса ВремениСтачивались в трении, —Всё на свете портится от тренья…И тогда обиделось Время —И застыли маятники Времени.И двенадцать в полночь не пробило,Все ждали полдня – но опять не дождалися, —Вот какое Время наступило —Такое нервное, – взгляни, Алиса!И… на часы испуганно взглянули счастливые,Жалобные песни затянули трусливые,Рты свои огромные заткнули болтливые,Хором зазевали и заснули ленивые…Смажь колеса Времени —Не для первой премии, —Ему ведь очень больно от тренья.Обижать не следует Время, —Плохо и тоскливо жить без Времени.
Королевское шествие
Мы браво и плотно сомкнули ряды —Как пули в обойме, как карты в колоде.Король среди нас – мы горды, —Мы шествуем бодро при нашем народе!..Падайте лицами вниз, вниз!Вам это право дано:Пред Королем падайте ниц, —В слякоть и грязь – все равно!..Нет-нет, у народа не трудная роль:Упасть на колени – какая проблема?!За всё отвечает Король,А коль не Король – ну, тогда Королева!Падайте лицами вниз, вниз!Вам это право дано:Пред Королем падайте ниц, —В слякоть и грязь – все равно!..
Песня про крохей
Король, что тыщу лет назад над нами правил,Привил стране лихой азарт игры без правил, —Играть заставил всех графей и герцогей,Вальтей и дамов – в потрясающий крохей!Названье крохея – от слова «кроши»,От слова «кряхти», и «крути», и «круши».Девиз в этих матчах: «Круши, не жалей!»Даешь королевский крохей!
О знаках зодиака
(из рекламного фильма «Знаки Зодиака» (1975)
Неправда, над нами не бездна, не мрак —Каталог наград и возмездий:Любуемся мы на ночной зодиак,На вечное танго созвездий.Глядим, запрокинули головы вверх,В безмолвие, в тайну и вечность:Там трассы судеб и мгновенный наш век —Отмечены в виде невидимых вех,Что могут хранить и беречь нас.Горячий нектар в холода февралей —Как сладкий елей вместо грога, —Льет звездную воду чудак ВодолейВ бездонную пасть Козерога.Вселенский поток и извилист, и крут,Окрашен то ртутью, то кровью, —Но, вырвавшись мартовской мглою из пут,Могучие Рыбы на нерест плывутПо Млечным протокам – к верховью.Декабрьский Стрелец отстрелялся вконец,Он мается, копья ломая, —И может без страха резвиться ТелецНа светлых урочищах мая.Из августа изголодавшийся ЛевГлядит на Овена в апреле.В июнь – к Близнецам свои руки воздев,Нежнейшие девы созвездия ДевВесы превратили в качели.Лучи световые пробились сквозь мрак,Как нить Ариадны конкретны, —Но и Скорпион, и таинственный Рак —От нас далеки и безвредны.На свой зодиак человек не роптал —Да звездам страшна ли опала! —Он эти созвездия с неба достал,Оправил он их в драгоценный металл —И тайна доступною стала.<1974 или 1975>
«Я еще не в угаре…»
Я еще не в угаре, не втиснулся в роль.Как узнаешь в ангаре, кто – раб, кто – король,Кто сильней, кто слабей, кто плохой, кто хороший,Кто кого допечет, допытает, дожмет:Летуна самолет или наоборот? —На земле притворилась машина – святошей.Завтра я испытаю судьбу, а пока —Я машине ласкаю крутые бока.На земле мы равны, но равны ли в полете?Под рукою, не скрою, ко мне холодок, —Я иллюзий не строю — я старый ездок:Самолет – необъезженный дьявол во плоти.Знаю, силы мне утро утроит,Ну а конь мой – хорош и сейчас, —Вот решает он: стоит – не стоитИз-под палки работать на нас.Ты же мне с чертежей, как с пеленок, знаком,Ты не знал виражей — шел и шел прямиком,Плыл под грифом «Секретно» по волнам науки.Генеральный конструктор тебе потакал —И отбился от рук ты в КБ, в ОТК, —Но сегодня попал к испытателю в руки!Здесь возьмутся покруче, — придется теперьРасплатиться, и лучше — без лишних потерь:В нашем деле потери не очень приятны.Ты свое отгулял до последней черты,Но и я попетлял на таких вот, как ты, —Так что грех нам обоим идти на попятный.Иногда недоверие точит:Вдруг не все мне машина отдаст,Вдруг она засбоит, не захочетИз-под палки работать на нас!…Мы взлетали как утки с раскисших полей:Двадцать вылетов в сутки — куда веселей!Мы смеялись, с парилкой туман перепутав.И в простор набивались мы до тесноты, —Облака надрывались, рвались в лоскуты,Пули шили из них купола парашютов.Возвращались тайком — без приборов, впотьмах,И с радистом-стрелком, что повис на ремнях.В фюзеляже пробоины, в плоскости – дырки.И по коже – озноб, и заклинен штурвал, —И дрожал он, и дробь по рукам отбивал —Как во время опасного номера в цирке.До сих пор это нервы щекочет, —Но садились мы, набок кренясь.Нам казалось – машина не хочетИ не может работать на нас.Завтра мне и машине в одну дуть дудуВ аварийном режиме у всех на виду, —Ты мне нож напоследок не всаживай в шею!Будет взлет – будет пища: придется вдвоемНам садиться, дружище, на аэродром —Потому что я бросить тебя не посмею.Правда, шит я не лыком и чую чутьемВ однокрылом двуликом партнере моемИгрока,
что пока все намеренья прячет.Но плевать я хотел на обузу примет:У него есть предел — у меня его нет, —Поглядим, кто из нас запоет – кто заплачет!Если будет полет этот прожит —Нас обоих не спишут в запас.Кто сказал, что машина не можетИ не хочет работать на нас?!1975
Песня о погибшем летчике
Дважды Герою Советского Союза Николаю Скоморохову и его погибшему другу
Всю войну под завязку я все к дому тянулся,И хотя горячился — воевал делово, —Ну а он торопился, как-то раз не пригнулся —И в войне взад-вперед обернулся за два года – всего ничего.Не слыхать его пульсаС сорок третьей весны, —Ну а я окунулсяВ довоенные сны.И гляжу я дурея,И дышу тяжело:Он был лучше, добрее,Добрее, добрее, —Ну а мне – повезло.Я за пазухой не жил, не пил с Господом чая,Я ни в тыл не просился, ни судьбе под подол, —Но мне женщины молча намекали, встречая:Если б ты там навеки остался — может, мой бы обратно пришел?!Для меня – не загадкаИх печальный вопрос, —Мне ведь тоже несладко,Что у них не сбылось.Мне ответ подвернулся:«Извините, что цел!Я случайно вернулся,Вернулся, вернулся, —Ну а ваш – не сумел».Он кричал напоследок, в самолете сгорая:«Ты живи! Ты дотянешь!» — доносилось сквозь гул.Мы летали под Богом возле самого рая, —Он поднялся чуть выше и сел там, ну а я – до земли дотянул.Встретил летчика сухоРайский аэродром.Он садился на брюхо,Но не ползал на нем.Он уснул – не проснулся,Он запел – не допел.Так что я вот вернулся,Глядите – вернулся, —Ну а он – не успел.Я кругом и навечно виноват перед теми,С кем сегодня встречаться я почел бы за честь, —Но хотя мы живыми до конца долетели —Жжет нас память и мучает совесть, у кого, у кого она есть.Кто-то скупо и четкоОтсчитал нам часыНашей жизни короткой,Как бетон полосы, —И на ней – кто разбился,Кто взлетел навсегда…Ну а я приземлился,А я приземлился, —Вот какая беда…1975
Баллада о детстве
Час зачатья я помню неточно, —Значит, память моя – однобока, —Но зачат я был ночью, порочноИ явился на свет не до срока.Я рождался не в муках, не в злобе, —Девять месяцев – это не лет!Первый срок отбывал я в утробе, —Ничего там хорошего нет.Спасибо вам, святители,Что плюнули да дунули,Что вдруг мои родителиЗачать меня задумали —В те времена укромные,Теперь – почти былинные,Когда срока огромныеБрели в этапы длинные.Их брали в ночь зачатия,А многих – даже ранее, —А вот живет же братия —Моя честна компания!Ходу, думушки резвые, ходу!Слова, строченьки милые, слова!..В первый раз получил я свободуПо указу от тридцать восьмого.Знать бы мне, кто так долго мурыжил, —Отыгрался бы на подлеце!Но родился, и жил я, и выжил, —Дом на Первой Мещанской – в конце.Там за стеной, за стеночкою,За перегородочкойСоседушка с соседочкоюБаловались водочкой.Все жили вровень, скромно так, —Система коридорная,На тридцать восемь комнаток —Всего одна уборная.Здесь на зуб зуб не попадал,Не грела телогреечка,Здесь я доподлинно узнал,Почем она – копеечка.…Не боялась сирены соседка,И привыкла к ней мать понемногу,И плевал я – здоровый трехлетка —На воздушную эту тревогу!Да не всё то, что сверху, – от Бога, —И народ «зажигалки» тушил;И как малая фронту подмога —Мой песок и дырявый кувшин.И било солнце в три луча,Сквозь дыры крыш просеяно,На Евдоким КирилычаИ Гисю Моисеевну.Она ему: «Как сыновья?»«Да без вести пропавшие!Эх, Гиська, мы одна семья —Вы тоже пострадавшие!Вы тоже – пострадавшие,А значит – обрусевшие:Мои – без вести павшие,Твои – безвинно севшие».…Я ушел от пеленок и сосок,Поживал – не забыт, не заброшен,И дразнили меня: «Недоносок», —Хоть и был я нормально доношен.Маскировку пытался срывать я:Пленных гонят – чего ж мы дрожим?!Возвращались отцы наши, братьяПо домам – по своим да чужим…У тети Зины кофточкаС драконами да змеями, —То у Попова ВовчикаОтец пришел с трофеями.Трофейная Япония,Трофейная Германия…Пришла страна Лимония,Сплошная Чемодания!Взял у отца на станцииПогоны, словно цацки, я, —А из эвакуацииТолпой валили штатские.Осмотрелись они, оклемались,Похмелились – потом протрезвели.И отплакали те, кто дождались,Недождавшиеся – отревели.Стал метро рыть отец Витькин с Генкой, —Мы спросили – зачем? – он в ответ:«Коридоры кончаются стенкой,А тоннели – выводят на свет!»Пророчество папашиноНе слушал Витька с корешем —Из коридора нашегоВ тюремный коридор ушел.Да он всегда был спорщиком,Припрут к стене – откажется…Прошел он коридорчиком —И кончил «стенкой», кажется.Но у отцов – свои умы,А что до нас касательно —На жизнь засматривались мыУже самостоятельно.Все – от нас до почти годовалых —«Толковищу» вели до кровянки, —А в подвалах и полуподвалахРебятишкам хотелось под танки.Не досталось им даже по пуле, —В «ремеслухе» – живи да тужи:Ни дерзнуть, ни рискнуть, – но рискнулиИз напильников делать ножи.Они воткнутся в легкие,От никотина черные,По рукоятки легкиеТрехцветные наборные…Вели дела обменныеСопливые острожники —На стройке немцы пленныеНа хлеб меняли ножики.Сперва играли в «фантики»,В «пристенок» с крохоборами, —И вот ушли романтикиИз подворотен ворами.…Спекулянтка была номер перший —Ни соседей, ни бога не труся,Жизнь закончила миллионершей —Пересветова тетя Маруся.У Маруси за стенкой говели, —И она там втихую пила…А упала она – возле двери, —Некрасиво так, зло умерла.Нажива – как наркотика, —Не выдержала этогоБогатенькая тетенькаМаруся Пересветова.Но было всё обыденно:Заглянет кто – расстроится.Особенно обиделоБогатство – метростроевца.Он дом сломал, а нам сказал:«У вас носы не вытерты,А я, за что я воевал?!» —И разные эпитеты.…Было время – и были подвалы,Было дело – и цены снижали,И текли куда надо каналы,И в конце куда надо впадали.Дети бывших старшин да майоровДо ледовых широт поднялись,Потому что из тех коридоров,Им казалось, сподручнее – вниз.1975