Песня для оборотня
Шрифт:
— Такой дар я приношу в честь павших, — выдохнула Айла, разрушая царившую вокруг тишину. Глаза девушки сверкали и румянец красил щеки. А как упрямо она смотрела вокруг!
— И он бесценен, — звенящий от напряжения, голос вожака дал волю восторженному шуму и глухим просьбам «Еще!»
Глава 20
Нет, в это невозможно поверить! Франко отбила бы ей пальцы и месяц заставила петь сутки на пролет, а оборотням понравилось! У них же чуткий слух! Они не могли не услышать, как иногда соскальзывали непривычные к новому грифу пальцы, а неразработанный голос срывался на
Айла вскинула голову, не веря своим ушам и тут же забыла и о восторженных оборотнях, и обо всем остальном. Напротив нее стоял Кайрон. И смотрел так… У нее перехватило дыхание от того восхищения, что горело в темных глазах. Он слушал ее! И любовался ею… Без пошлости, желания затащить после выступления в койку. Один лишь чистый восторг и… гордость? Или это все блики костра, танцующие в его невозможных глазах? В голову бросился хмельной жар. Как будто выпила залпом огромную кружку эля. Только что она пела поминальную балладу, и вот уже не помнит ничего! И видит лишь огромную фигуру в рубашке, что так и трещит на широких плечах, любуется и гордой посадкой головы, и тем напряжением, что сковало строгие черты лица. Да, это все она! И может повторить это снова!
Пальцы пробежались по грифу легко и упруго. И голос сделался вдруг гибче, обретая новые, глубокие и теплые ноты.
— Обернули жемчужины шею, в три ряда, в три ряда* …
Уже забытый азарт охватил сердце. Она ведь так давно не пела! Кажется, вечность назад обмирала то от хвалебных выкриков, то от громкого «У-у-у», если не получалось вытянуть сложные переходы. Кельвин был против ее увлечения, он запретил даже подходить к таверне. И Айла согласилась… Исцеление ведь важнее, чем какая-то музыка.
Воспоминания о женихе мелькнули и пропали. Айла пела. Так страстно, как только могла после долгого молчания. И лютня пела вместе с ней. Пальцы еще соскальзывали, и ноты фальшивили, но это уже было не важно. Когда смотрят так, словно ты не просто девушка, а настоящая драгоценность, глоток чистого воздуха для утопающего, капля воды умирающему от жажды — все становится не важно. Сейчас сама душа расправляла смятые страхом и обречённостью крылья, стряхивала с себя пепел надежд и вместе с музыкой обретала утраченную силу.
Да, она человек! Ну и пусть! Может не так ловка и не так фигуриста, не бегает на четырех лапах и не чувствует обман носом, но она тоже кое-что умеет! А иначе бы оборотни не сидели так смирно вокруг. И глаза рыжей Нельги не полыхали настолько глубоко-отчаянной злобой. Айла посмотрела на нее с вызовом и в ответ получила клыкастый оскал. Красавица была повержена без боя.
Песня закончилась, утопая в одобрительном гуле.
— Ещё, Айла, спой ещё! — тряс ее за рукав Лейф. — Споешь?
Мальчик был таким милым. Айла не могла удержаться от теплой улыбки
— Спою, — согласилась она, заметив, что Кайрон со всеми остальными уселся на землю, — почему бы не спеть.
***
Он вытерпел ровно семь песен. И то лишь потому, что видел, как нравится самочке восторг и внимание слушателей. Сжимал кулаки, впиваясь когтями в ладони, и в то же время едва
Едва только длинные пальцы замерли, отпуская на волю последний звук, он вскочил на ноги и направился прямиком к сидевшей в кругу соплеменников девушке.
— Я увожу свою пару, — объявил всем. Девушка прикусила губы, покорно опуская взгляд. Его послушная, нежная самочка… Кайрон жадно оглядел стройную фигуру.
— Пусть споёт ещё! — крикнул мужской голос.
— Позже! — прорычал Кайрон и никто больше не осмелился спорить. Приличия были соблюдены. Самка показала свое мастерство и оборотни его признали.
— Спасибо, — девушка передала инструмент владелице.
Волчица милостиво кивнула. А он поскорее перехватил тонкое запястье, прижимая пару к себе. Скорее увести ее отсюда! Далеко, чтобы только они одни. И звёзды над головой. А луна горячила и так распалённую кровь. И это платье на ней — лишнее!
Волк внутри пробовал на зуб выщербленные прутья самообладания. Его бросало то в жар, то в холод при одном воспоминании как смотрела Айла, исполняя вторую песню. Ее взгляд был таким же дерзким, как и слова, но природная покорность и смущение взяли верх. Она уступила. И должна уступить ему сейчас…
— Кайрон… куда… Куда ты ведешь меня? — дыхание самочки сбивалось. Он и сам не заметил, как перешёл почти на бег.
— У меня есть желание. Время его исполнить!
Пальчики в его ладони дрогнули, и судорожный вздох облачком пара слетел с пухлых губ. Но она промолчала! Не заупрямилась, требуя отвести ее обратно, а решительно шла вперед, полная решимости ответить за свои слова.
И будь он проклят, но сейчас Кайрон ни за что не назвал бы людей слабыми грязными созданиями. Айлу — никогда. Его пара, как удивительный цветок ночной звёзды, прятала свою красоту за плотными неказистыми обертками-лепестками, но, раскрываясь, шаг за шагом обретала нежное очарование и приятность.
Волку было совсем все равно, что девушка никогда не станет на четыре лапы и не поставит ответной метки. И Кайрону, кажется, тоже.
— Что… что это? Вода? Нет! Нет, я не пойду туда, — затрепыхалась самочка, когда он привел ее к озеру. Не тому, в которое бросал однажды. Другое. Горячие ключи. Только у Сумеречных и Снежных было такое чудо. — Я не умею плавать! Нет! Кайрон, я отказываюсь! Я… я боюсь!
Да, она боялась. Но ее страх был тем, что могло сыграть на руку ему. Айлу не интересовали ни подарки, ни его статус беты. Но, если помочь ей преодолеть себя, стать для нее опорой в собственных кошмарах… Не это ли сблизит лучше ухаживаний и льстивых слов? Однажды по его вине она чуть не захлебнулась. Испугалась так, что расплакалась, каждой слезой оставляя ожог в его сердце. Теперь же Кайрон твердо вознамерился исправить свой промах.