Песня для тумана
Шрифт:
Ши страдальчески закатил глаза.
— О, боги! Твоих людей? Вот этих? — Мер небрежно отодвинул в сторону целый пласт леса, открыв панораму яблоневого сада. Спелые плоды блестели в ветвях, перекатывались в сочной траве. Викинга обдало густым запахом домашней выпечки, ласкового лета и чего-то беззаботного, чему нет названия, и что можно в полной мере ощутить только в детстве. Альвгейр же мог лишь стоять и смотреть, как по деревьям карабкаются неуклюжие медвежата, волчата с широкими лапами кружатся, пытаясь поймать за хвост себя или друг друга. А между ними кувыркаются карапузы, самому старшему из
— Это… Ангус их? Так? — простонал ярл.
— О, нет, — Мер подозрительно щурился, любуясь мирной картиной. — Зачем ему? Но не забывай, где мы находимся. Яблочный Эмайн — остров блаженства и вечной юности. В ваших краях считают, что за этими садами присматривает Идунн. Что, по-твоему, сделали твои люди, как только наткнулись на вожделенные плоды, избавляющие от старости, болезней и смерти?
Альвгейр тоскливо взвыл:
— Расколдовать их можно?
— А разве они заколдованы? — фыркнул Мер. — Они блаженны и счастливы, как боги. Как большинство из здешних богов.
— Я не могу просто так их бросить!
— Тогда оставайся, — Мер кивнул на поляну. — Можешь за няньку побыть, хотя она тут и без надобности. Только имей в виду, твои хирдманы тебя даже не вспомнят. А мне пора. С внучкой познакомиться хочу.
— Сигрид! — Альвгейра окатило холодом. Как он мог о ней забыть! — Она… она тоже?!!
— Да не-е-ет, — Мер небрежно выпустил ветку, которую держал всё это время в руке, и чудесная поляна уменьшилась, отдалилась и вовсе исчезла за непролазными зарослями леса. — Нашу девочку Брокк перехватил.
— Откуда ты знаешь? — подозрительно прорычал викинг, следуя за ши.
Мер только рассмеялся и засвистел очень похоже на малиновку.
***
— Ах ты ж, Двалин! — взревел Брокк, сбросил с себя и Сигрид, и мешок с орехами, боевая секира взрезала воздух…
— Дорогой, ты же не станешь бить этим детей, — интонация Вионы была отнюдь не вопросительной, так что цвергу ничего не оставалось, как сопеть и сжимать в крепких ладонях любимое оружие, пожирая взглядом любимый корабль, облепленный любопытными подростками, как виноградная гроздь мошками. Корабль, надо сказать, был исключительным, и вполне стоил внимания, которое ему оказывало юное население острова: небольшой, изящный, как дельфин, гордо изогнувший носовую часть, он сверкал на солнце, так что было больно глазам. Корабль из стекла. Не совсем обычного, конечно, цвергского стекла, секрет которого Брокку открыл завалявшийся в кармане со времён похищения Вионы орешек. Волшебное судно стало общим детищем для цверга, ши и той, что упорно называла себя лепреконихой. Выглядело это творение золотых рук мастера-цверга не менее впечатляюще, чем дворец Короля-под-Горой.
— Копья у них отнюдь не детские, — Онни вышел на берег одновременно с Мером и Альвгейром, только с другой стороны леса. Коротким движением вогнал в землю подтверждение своих слов.
Викинг тут же схватился за древко, повертел, попробовал в руке. Усмехнулся:
— Неплохо, шаман! Меньше часа на острове — и уже с трофеем. Как ты?.. — Пока говорил, Альвгейр, наконец, осознал, что рассматривает медленно тающий снег на сапогах нойда.
Онни проследил его взгляд и энергично топнул пару раз, уничтожив погодную несуразицу. Хмуро произнёс:
— Да пришлось тут пару ушей надрать. Чтоб к медведям спящим не лезли.
Виона тихонько прыснула в ладонь.
Раздался скрежет: юные «блаженные» пытались взломать люк в палубе. Почти в той же тональности заскрипел зубами Брокк. Мер покосился на него сапфировым глазом, накрутил на палец золотистый локон, привалился к ближайшему дереву и звонко заявил:
— Тоже мне корабль! Он даже не похож на настоящий. А в лагуне стоит драккар викингов!
Полтора десятка вихрастых голов повернулись в его сторону. Благородный эйп Аквиль словил каждый взгляд в отдельности, связал единой сетью и подсёк, плавно переведя центр общего внимания на мужественную фигуру Альвгейра.
— Викинги! — разорвал небо радостный ор. — Чур, я буду ярлом! — А я — конунгом! — А я… а я… тогда Тор!!!
Ураганный ветер пронёсся мимо, и вот уже только мягкий бриз ласкает лица и волосы собравшихся на берегу, играет их растрепавшимися локонами. Молчание оседает вместе с песком, взбитым твёрдыми маленькими пятками.
— Ты… только что отдал им наш корабль, отец? — медленно, с расстановкой произнёс Альвгейр. — Тот, что мы с Ульвом ладили своими руками, с которым я отвоевал себе жену и землю, на котором…
— Забудь о нём, — Бард отряхнул плащ и зелёным морем спокойствия встретил шквал ярости викинга. — Каким бы хорошим ни был деревянный корабль, ему никогда уже не покинуть здешних берегов.
Мер положил руку сыну на плечо и проникновенно произнёс:
— Считай, что это прощальный дар вождя своему хирду.
— Эти — не мой хирд! — вскричал Альвгейр, махнув рукой в сторону леса.
— Поднимайтесь на борт, — прервал его Брокк. — Отчаливаем как можно скорее. Виона зря полошить не будет.
Первым по сходням взбежал Онни и принялся оглядываться, как ни в чём ни бывало. Мер с Альвгейром под руки вели беспрестанно оглядывающуюся на Ульва Сигрид. Семейство Брокка слегка замешкалось на берегу. Цверг хмуро оглядел сына.
— Дай угадаю. Ты с нами не поплывёшь?
Тот покачал головой.
— Мне с вами сейчас не по пути. Прослежу, чтобы вышли гладко, и по времени не очень глубоко.
— А сам? — Брокк нервно поглаживал рукоять секиры.
— К Мэб, — ответил Ульв без тени колебания. Виона чмокнула его в щёку и не очень понятно изрекла:
— Я горжусь, что ты сделал меня своей матерью.
Брокк тяжело вздохнул и тоже обнял сына. Тихо сказал ему на ухо:
— Суровую бабу ты себе выбрал. Тяжело будет.
Ульв покосился на мать и усмехнулся:
— Это семейное.
— А где вёсла? — спросил Онни, не обнаруживший даже уключин. — Или парус?
— Не надо ничего, — Мер погладил корабль по длинной шее, тот игриво изогнулся. Альвгейр остро затосковал по своему драккару.
Брокк с Вионой подошли к водному ши, палуба вздрогнула, и сверкающее судно заскользило по воде. Довольно скоро море подёрнулось рябью, волны, прежде ласково облекавшие борта, бились о них всё яростнее. Тоскующий Альвгейр хотел, было, их успокоить, но Мер его остановил: