Песня моей души
Шрифт:
Она не должна была узнать меня при следующей встрече, да и, вообще, мы не должны были встречаться ни в первый раз, ни во второй. Однако мы встретились. И оба раза случайно. И она как-то сумела меня узнать. Даже определила, что я оказался почти без иллюзий. Она полюбила меня. Она почему-то полюбила меня… Всё-таки, это даже приятно – быть любимым, хотя теперь никакая иллюзия не скроет меня от неё. Но… это был глупый выбор любви. Зачем я в жизни Алины? Да и зачем мне отвлекаться от моей цели?
А впрочем, в то, что любовь – разумная и способная выбирать с каким-то особым практичным расчётом, не верили уже давно: уж слишком часто она выбирала людей по многим признакам несоединимых. Она своими приходами и уходами, своим подбором пар или навязанной кому-то одному тягой к другому плевала на многие человеческие обычаи и законы. Люди плевались на неё за её своеволие и выли от её поступков уже не одну тысячу лет. Много людей. Собственно, и другие Основные народы эта участь не минула…
Алине придётся смириться с моим уходом. Не буду её обманывать, не буду ей ничего обещать. Я давным-давно мечтаю об одной лишь мести. Меня ничто не сумеет остановить. Того огня, в котором я едва не сгорел заживо, и Чёрную чашу, поднесённую моим родителям, я никогда не забуду! И пусть у меня обычная магия, а у защитников Хэла – древняя. Наплевать, что со мной сделают, если схватят.
Точнее, я так себе говорил не один десяток лет. Говорил, что мне всё равно, как со мной расправятся, когда схватят. А теперь мне почему-то стало не всё равно. Отчего-то мне вдруг захотелось жить. Жить не в одиночестве, а как-то иначе.
Рана, как назло, заживала медленно. К моей досаде, эту рану получил не в бою, не в очередном поединке, затеянном для испытания моей силы, а из-за негодяя, внезапно подкравшегося ко мне со спины. Разворачиваясь и отшвыривая его заклинанием, не знал, кого ненавидел в тот миг больше: себя или его? Столько лет учился драться с оружием и заклинаниями, столько поединков выдержал, и из-за какого-то трусливого воришки…
Ну, вот, снова теряюсь среди отчаяния, злости и ненависти. Нужно взять себя в руки, нужно успокоиться. Если бы ещё знать, как успокоиться?.. Мятный отвар сегодня нисколько не помогает. Только греет тело. Отчего-то мне очень холодно.
Большими глотками опустошаю чашку и тихо ставлю на широкий стол. В день нашей первой встречи мне тоже было плохо, но я как-то сумел успокоиться.
Заглядываю в кувшин и вижу последние капельки отвара да дно.
– Прости, Кан, пока нет горячей воды, – тихо сказала Алина.
Да, она всегда внимательно наблюдает за мной. Мне… отчего-то греет душу мысль об этом.
А ещё она почему-то упрямо звала меня настоящим моим именем. Сначала брат её смотрел на меня волком из-за этого, ведь имена сокращённо использовали только для близких, а с чего бы нам близкими быть?.. Но она часто ошибалась, а я слишком часто проявлял много эмоций, когда меня неожиданно звали родным именем. Эндарс, приметив, сам стал упрямо звать меня Каном. Раз пошутил, что я как ребёнок радуюсь именно этому имени, а больных надо радовать почаще, чтоб благополучно и в ближайшее время поправлялись.
Словом, из-за Алины ко мне спустя несколько десятилетий вернулось моё родное имя. То, которое исчезло с обвинением родителей и тем страшным пожаром. Вначале оно слишком волновало меня, и я даже злился. Даже срывался на Алину, мол, всю жизнь был Канрэл и давайте-ка без панибратства. Однако она опять случайно назвала меня моим истинным именем. И я в тот раз невольно улыбнулся. Уже и Роман заметил, проворчал, что имя действует на меня будто заклинание. И Эндарс упрямый опять влез, мол, тогда точно мне здоровья намагичат. И через несколько дней моё настоящее имя осталось со мной. Не Канрэл. Только Кан.
Конечно, я волновался, как они не выяснили, откуда я родом, особенно, дотошный Эндарс. Но, к счастью, в эльфийском народе часто дают детям короткое имя. Что-то там связано с традициями Жёлтого края. То ли остроухих предок был оттуда, то ли связи давнишние между мастерами искусств… Словом имена из трёх букв, очень часто повторяются. А отличаются имена семьи и рода, длинные и поэтические. У рода своё, которое принимаем как подаренное предками. Для семьи зарождающейся жених и невеста вдвоём выбирают своё имя. И имена семьи крайне редко повторяются. И ещё надобно каждому эльфу отличиться хоть в каком-нибудь деле. Так что даже если настырный Эндарс и поймёт, что я из Эльфийского леса – Канов там много. А имени семьи и рода я ему не сказал. Ладно, в крайнем случае, можно врать, что я полукровка, да ещё и внебрачный ребёнок. Тогда понятно, почему живу вне Эльфийского леса. А эльфы полукровок не любят.
– Всё в порядке, Кан?.. – взволнованно уточнила девушка, не дождавшись моего ответа, - Ты плохо себя чувствуешь?
Улыбнулся ей:
– Не нужно. Просто наполни мне кувшин холодной водой. Прости, мог бы сам подняться и наполнить, но…
– Пустяки, ведро ко мне ближе.
Не справедливо заставлять её подходить к ведру. Но эта проклятая слабость мешает мне даже подняться с лавки. Кан, ты ведь и сам понимаешь, какое никчёмное у тебя оправдание. Но делать лишние движения сегодня не хочется.
Через несколько ударов сердца девушка опустила наполненный холодной водой кувшин передо мной. Подтянув к себе свою сумку, вынул из мешочка несколько щепоток сухой мяты, бросил в воду. Затем прижал ладони к горшку и мысленно проговорил заклинание. Хорошо, у меня сейчас есть крыша над головой. В таком состоянии противно идти под дождём. Вот когда спокоен, дождь редко раздражает…
Кувшин вместе с водой быстро нагрелся, затем начал покусывать руки. Горячо, но так хочется погреть ладони, не отрывать их от глиняных боков.
– Тебе холодно? – спросила девушка встревожено.
– Наверное, - смущённо улыбнулся.
– Принести одеяло?
Почему её так заботит моё состояние? Ведь от меня ей никакой пользы, лишь страдания.
Проворчал:
– Не надо, обойдусь.
А она не отставала, чрезмерно заботливая:
– По-моему, тебе нужно согреться.
Какой прок мне от шерстяного одеяла? Разве может какой-то кусок ткани согреть душу?
Пока прижимал ладони к перегревшемуся горшку, пытаясь хоть как-то отвлечься, Алина успела сходить за одеялом. Оно неожиданно накрыло мои плечи. И стало легче.