Песня рассвета
Шрифт:
– Где Маргарита?
– строго вопросил Алексей, и тётушка обратилась к везущему её повозку пожилому цыгану:
– Баро? Останови-ка в сторонке.
Тот послушно кивнул. Отстав от продолжающего медленно удаляться табора, повозку остановили на обочине.
– Девица та, Анналис, спряталась в доме купца Морозова, - продолжила тётушка говорить внимательно слушающему Алексею и смолкла сразу, как рядом с ними остановили коней прибывшие с Алексеем трое друзей.
– Они со мной. Говорите, - строго сказал Алексей, и тётушка вздохнула:
–
– Где эта ваша цыганочка?
– усмехнулся Алексей, и тут ему на плечо легла рука Островского:
– Обожди, она вряд ли что знает. Скрывать бы уже не стала.
– Стоит, и правда, отыскать саму Анналис, - усмехнулся Никита.
– Вот мотается. Вот издевается.
– Ничего. Дело за малым, - поддержал Андрей и вопросил цыганку, с которой беседовали.
– Где живут эти Морозовы? Мы сами к ним доберёмся.
– Да, пожалуйста. Мы, правда, всё одно к деревне туда направляемся, но Вы быстрее доедите, - понимала она.
– Во Пскове они сейчас. В доме купца Морозова.
– Вот куда занесло, - вздохнул Алексей.
– Лёшка, отправляемся вместе. Одного не пущу, - сказал Никита.
Алексей видел, что друзья не оставят, но и отказываться от их помощи сейчас не мог: знал, что один вряд ли справится с трудностями, которые наверняка будут.
Простившись с тётушкой Маргариты, они договорились встретиться в трактире на выезде из Петербурга, откуда бы и отправились в Псков. Распрощавшись, друзья разъехались каждый по своим домам, чтобы взять деньги и попрощаться с родными...
Очень скоро Алексей вновь оставлял детей в руках родителей, рассказав обо всём происходящем. Отец с матерью поддержали его и словами, и объятиями, благословив на путь...
– Я вернусь не один, - сев на коня, сказал родителям Алексей, прежде чем покинуть их усадьбу.
– А там... Готовьте всё к свадьбе. Ждать я не намерен!
– Да будет так, - всплакнула матушка его, а отец сделал тяжёлый выдох:
– Надо будет с Петром Сергеевичем всё уладить. Не дело это так вот под венец идти вопреки воле родительской.
– Уладим!
– веря в лучшее, Алексей пришпорил коня...
Глава 44
Белым туманом окутав деревья,
Утром на травах оставив росу,
Медленно осень ступает, не грея,
С
Только теперь это диво не мило.
Поры золотой мне не видно красы.
Листья летают цветные уныло.
Боюсь я прихода нежданной зимы.
Осень пройдёт, только грусть оставляя.
Горько, тоскливо теперь мне одной.
Больше не в сказку, в беду попадая,
Теряю я веру в спасенье своё.
Выглянув утром ранним в окно сразу, как послышались на дворе чьи-то шаги, Маргарита с печалью вздохнула. Она уже который день сидела здесь, в этой комнате незнакомой усадьбы, взаперти. Довольно просторная спальня, богато обставленная, была для неё тюрьмой. Только за что заключена здесь - пока не знала.
Помнила, как очнулась с перевязанным ртом и мешком на голове. Знала, что похитили её в ночь, которая подарила счастье принадлежать любимому, о котором и не мечталось, а теперь... Одна. Холод ветра из окна. И никто ничего не отвечает, как бы ни звала, как бы ни просила сказать, где она и почему.
Лишь одна молодая крестьянка приносила ей в спальню еду, но молчала, смотрела пугливым взглядом и скорее уходила...
Этим утром прислуга в доме снова всё начала чистить, убирать все комнаты, кроме спален. Чистили ваксой сапоги, одежду — вениками. В столовой накрыли стол для утреннего чая, к которому подали калачи и бублики...
Через окно Маргарита наблюдала за всем происходящим. Она заметила, как на противоположной стороне дома, а он был построен в форме буквы П, строгая женщина, на вид гувернантка, шла впереди пятерых детей разного возраста.
В просторной столовой они расселись за столом, куда вскоре пришёл и отец семейства с супругой. Пока он не сел на своё место, во главе стола, все стояли у своего стула и покорно ждали, опустив головы. Видя эту неприятную картину, Маргарита понимала, что люди здесь из самых строгих. Боясь именно этого отца семейства, она не представляла, чего можно ожидать. Лишь зов к Богу помогал не терять надежды, что её найдут или отпустят.
В последние пару дней Маргарита сидела уже тихо. Она никого не звала, а только просила приносившую еду девушку помочь. Этим утром, когда хозяин поместья уехал куда-то по делам, дверь в спальню Маргариты вновь открылась.
Снова вошла та самая молодая крестьянка с подносом еды в руках. Она поставила его на столик и исподлобья взглянула на прослезившуюся пленницу...
– Смилуйся, милая, - вымолвила Маргарита.
– Расскажи, зачем я здесь, коли знаешь.
– Вернётся барин скоро... Этот Кандалинцев... Навестит тебя, - вымолвила та сочувственно и стала говорить ещё тише.
– Барыня ничего не знает пока... Опасно... Понадобилась ты барину, а как он пожелает какую девицу, не спастись, - подошла девушка ближе и достала из под подола припрятанный там кинжал.