Пестрые человечки
Шрифт:
— Очень удобно жить возле работы, — заметила Мариша. — На дорогу время совсем не тратишь.
Однако возле подъезда, в котором жил Симон, стояла «Скорая помощь», а из подъезда выносили тело, закрытое простыней. Подруги переглянулись и почувствовали, как их пробирает озноб.
— Что тут случилось? — с тревогой спросила Мариша у какой-то тетки с громадной продуктовой сумкой.
— Вроде бы ранили кого-то, — неуверенно сказала она.
— Да не ранили, а по голове дали, — вмешалась заросшая грязной щетиной синего цвета личность, обдав обеих собеседниц запахом многодневного перегара. — Парню одному, который у Парамонихи комнату снимал.
— Это кто же такая? — поинтересовалась Мариша.
— Пьяница есть тут одна, — вздохнула женщина с сумкой. — Квартира у нее двухкомнатная. В одной комнате она сама со своим сожителем обретается, а вторую уже который год сдает. И все личности из жильцов какие-то попадаются неприятные. То торговцы с рынка. Выглядят, будто два раза в жизни всего и моются — после рождения и перед смертью. Или проститутки какие-нибудь совсем уж дешевые, которым все равно, где клиентов принимать. Ну, и публика соответствующая к Парамонихе ходит. Небось кто-то из ее гостей парню по голове и дал. Так ей и надо! Давно пора эту пьянь к ногтю прижать.
— А парень кто?
— Да бог его знает, — вздохнула женщина. — Пострадал, наверное, ни за что. Он у Парамонихи месяца два жил. По сравнению с остальными ее жильцами вроде бы даже приличный.
— Да и не жил он, почитай! — вмешалась в разговор тощая и сухая, как палка, старуха. — Утром придет, вещи переоденет и уходит. Не жил он тут. И ночевать почти не ночевал. Мне Парамониха сама хвасталась, как ей с жильцом повезло. Деньги исправно платит, а сам только на полчаса показывается. И гостей никого к себе не водит. Он в ночном клубе работает. Тут, по соседству.
И старуха ткнула пальцем в сторону ночного бара, где танцевал Симон.
— Утром Сима с работы возвращался, а ему кто-то по голове дал, а тело оттащил к чердаку, — сказала старуха.
— Сима? — переспросила у нее Инна.
— Ну да, Парамониха так его называла, — пожала плечами старуха. — Небось ограбить парня хотели. Он и комнату у Парамонихи снимал, чтоб вещи там держать. Утром придет, оставит. Вечером придет, переоденется и уходит. Наверное, дорогой костюм, коли он с ним так носился. Вот небось и позарились. Сейчас ведь и за копейку убить могут. А у Симы деньги водились. Парамониха всему дому об этом растрезвонила. Такая дура! Из-за нее парня и угробили. Небось кто-то из ее кавалеров постарался. Вечно им на бутылку надо.
— А как его нашли? — спросила Юля.
— Да как нашли? Обыкновенно и нашли, — пожала плечами старуха. — Дворничиха наша на крыше целый огород развела. Там у нее и зелень первая поспевает, а летом и помидоры вызревают. А на крышу, известное дело, только через чердак попасть и можно. Вот она двор вымела, да и отправилась грядки свои драгоценные проведать да перед зимой их от старой ботвы почистить, или уж и не знаю, что она там делать собиралась. А только Симу она и нашла. И «Скорую» тоже она вызвала.
— Жалко парня, — сказала Юля. — Молодой совсем. И не пожил еще.
— Может быть, и выживет, — ответила старуха. — Врачи вроде бы сказали, что раз сразу не помер, так надежда есть.
— Что? — переспросила у нее Юля. — Так он жив?
— Когда дворничиха его нашла, он без сознания лежал, но жив был, — кивнула старуха.
Подруги обрадованно переглянулись.
— А где Парамониху найти можно? — спросила у старухи Мариша.
— Да вам она зачем? — насторожилась бабка.
— Комнату у нее снять хотим, — брякнула Инна. — Коли освободилась.
— Совсем у вас, у молодых, ума нет! — внезапно рассердилась на нее старуха. — Зачем вам именно эта комната понадобилась? Тоже по голове, как Сима, получить хотите? Нехорошая женщина эта Парамониха! Тьфу на нее! И комната у нее поганая! Дрянь, а не комната! А Парамониха, она дома. Где же ей еще быть?
И старуха поспешно заковыляла от подруг подальше.
— Пошли, чего встали? — спросила Инна. — Адрес мы знаем. Наверняка этот Сима, который снимал комнату у Парамонихи, и есть наш Симон.
— Похоже, — кивнула Мариша. — Я так поняла, что от матери он скрывал, что стриптизером работает. Вот и снял поблизости от своей работы комнатку, чтобы вещи оставить и себя без помех в порядок привести. В баре, там только хлипкие шкафчики, а у Симона сценические костюмы всякие с блестками да разными штучками. Наверное, денег стоили. Так не будешь же их без присмотра на работе оставлять. Вот он их у Парамонихи и держал.
Подруги сначала поднялись на последний этаж двенадцатиэтажного дома к чердаку, где нашли тело Симона. Милиции там еще не было. Стражи закона что-то запаздывали. К чердачной двери от лестничной площадки последнего этажа вел еще один пролет лестницы. Возле самой двери на чердак, кстати говоря, закрытой на огромный висячий замок, был маленький закуток, который снизу был практически не виден.
— Вот тут лежало тело, — сказала Мариша. — Кровь еще не высохла.
— Ой, мне сейчас будет плохо! — простонала Юлька. — Бедный Симон! Кто же его пытался убить?
— Если бы дворничихе не приспичило обиходить свой огород, парень мог вполне благополучно пролежать тут бог знает сколько времени! — воскликнула Аня. — Его бы и нашли-то, когда он уже. — И Аня поднесла ладошку к носу.
Впечатлительная Юля побледнела. И даже Инне стало не по себе.
— Замолчи, — хором зашипели они на Аню.
— На ступенях крови нет, — бормотала тем временем Мариша, погрузившись в свои размышления и не слыша перепалки подруг. — Выходит, что Симон поднялся к чердаку сам. Интересно, зачем? Вряд ли его интересовали грядки дворничихи.
— Его кто-то сюда пригласил, — предположила Аня. — Или он сам заметил что-то неладное. Ой!
— Что? — нервно отозвалась Мариша.
— Ногу подвернула, — пожаловалась Анька. — Раскидали тут кирпичи.
И она попыталась пнуть здоровой ногой обломок кирпича, на котором оступилась.