Пьесы
Шрифт:
Бидерман. Ну хорошо, хорошо.
Бабетта. Я его ничем не обижу, я ласково...
Бидерман. Ну хорошо, хорошо. (Ставит свою чашку.) Мне нужно к адвокату. (На ходу целует Бабетту.)
В это мгновение появляется Шмиц с овчиной на плечах; они его еще
не видят.
Бабетта. Почему ты уволил Кнехтлинга?
Бидерман. Потому что он мне больше не нужен.
Бабетта. Ты всегда был им доволен.
Бидерман. Вот этим он теперь и пользуется. Доля в изобретении! Он же прекрасно знает, что такое наша туалетная вода;
Бабетта. Готлиб!
Бидерман. Но это же так! (Проверяет, все ли у него в папке.) Ты права, я слишком мягкосердечен. Но этому Кнехтлингу я таки сверну шею. (Собирается уходить и замечает Шмица.)
Шмиц. С добрым утром, господа!
Бидерман. Господин Шмиц...
Шмиц (протягивает ему руку). Ах, называйте меня просто Зепп!
Бидерман (не подает руки). ...вот жена с вами обо всем поговорит, господин Шмиц. А мне пора. К сожалению. Но я желаю вам всего доброго... (Трясет Шмицу руку.) Всего доброго, Зепп, всего доброго! (Уходит.)
Шмиц. Всего доброго, Готлиб, всего доброго!
Бабетта смотрит на него онемев.
Ведь вашего мужа зовут Готлиб?
Бабетта. Как вам спалось?
Шмиц. Спасибо, холодновато. Но я позволил себе взять овчинку, мадам... Сразу вспомнил детство в отцовской избушке... Да... К холоду мы привычные...
Бабетта. Ваш завтрак готов.
Шмиц. Мадам!
Она жестом предлагает ему кресло.
Ах, нет-нет, что вы!
Бабетта (наливает ему кофе). Ешьте как следует, Зепп. Вам ведь, наверное, далеко идти.
Шмиц. То есть как?
Бабетта (еще раз предлагает ему сесть). Яичко всмятку?
Шмиц. Два.
Бабетта. Анна!
Шмиц. Вот видите, мадам, я уже чувствую себя как дома... Так приятно... (Садится.)
Входит Анна.
Бабетта. Два яйца всмятку.
Анна. Как вам угодно.
Шмиц. Три с половиной минуты.
Анна. Как угодно. (Собирается уходить.)
Шмиц. Барышня!
Анна останавливается в дверях.
Доброе утро!
Анна. Здравствуйте. (Уходит.)
Шмиц. Как эта особа на меня смотрит! Черт побери! Будь ее воля, наверное, я сейчас стоял бы за дверью под проливным дождем.
Бабетта (наливает ему кофе). Господин Шмиц...
Шмиц. Да?
Бабетта. Если говорить откровенно...
Шмиц. Вы дрожите, мадам?!
Бабетта. Господин Шмиц...
Шмиц. Вас что-нибудь беспокоит?
Бабетта. Сыр, пожалуйста.
Шмиц. Благодарю вас.
Бабeтта. И конфитюр.
Шмиц. Благодарю вас.
Бабетта. И мед еще.
Шмиц. Не все сразу, мадам, не все сразу! (Откидывается в кресле и начинает есть бутерброд, приготовившись слушать.) Так в чем дело?
Бабетта. Так вот, говоря попросту, господин Шмиц...
Шмиц. Да называйте меня просто Зепп.
Бабетта. Так
Шмиц. Вы хотели бы от меня отделаться?
Бабетта. Нет-нет, господин Шмиц! Я бы так не сказала...
Шмиц. А как бы вы сказали? (Берет сыр.) Тильзитский - вот уважаю! (Опять откидывается в кресле и ест, приготовившись слушать.) Мадам, стало быть, считает меня поджигателем...
Бабетта. Нет-нет, поймите меня правильно! Разве я что-нибудь сказала? Я далека от мысли обидеть вас, господин Шмиц. Честное слово! Вот видите, вы меня даже смутили. Ну кто говорит о поджигателях? Я вовсе не хотела жаловаться на ваше поведение, господин Шмиц...
Шмиц (отодвигает вилку и нож). Я знаю: манеры у меня никуда.
Бабетта. Да нет же, господин Шмиц, не в этом дело...
Шмиц. Когда человек чавкает...
Бабетта. Какие глупости!
Шмиц. Еще в сиротском доме мне все время говорили: Шмиц, не чавкай!
Бабетта (берет кофейник, чтобы налить кофе). Ах господи, вы совсем не так меня поняли.
Шмиц (закрывает чашку рукой). Я пойду.
Бабетта. Господин Шмиц!
Шмиц. Я пойду.
Бабетта. Еще чашечку?
Он качает головой.
Бабeтта. Полчашечки?
Он качает головой.
Так я вас не отпущу, любезный, я вас совсем не хотела обидеть, я же ни слова не сказала о том, что вы чавкаете!
Он встает.
Разве я вас обидела?
Шмиц (складывает салфетку). Мадам, конечно, ни при чем, что у меня такие манеры. Мой отец был угольщиком. Откуда нашему брату взять манеры! Голодать, мерзнуть, мадам,- это мы пожалуйста, а вот образования, мадам, нет, манер - нет, культуры - нет...
Бабетта. Я понимаю.
Шмиц. Я пойду.
Бабетта. Куда?
Шмиц. На улицу. В дождь...
Бабетта. О господи!
Шмиц. Ничего. Мы привычные...
Бабетта. Господин Шмиц... Не смотрите на меня так! Ваш отец был угольщиком, я же это понимаю, господин Шмиц; у вас, наверное, было тяжелое детство...
Шмиц. У меня не было детства, мадам. (Опускает глаза и, волнуясь, перебирает пальцы.) Детства у меня не было. Мне пошел восьмой год, когда умерла мама... (Отворачивается и утирает глаза.)
Бабетта. Зепп! Ради бога, Зепп...
Входит Анна с яйцами всмятку.
Анна. Еще что-нибудь? (Не получив ответа, уходит.)
Бабетта. Я же совсем вас не прогоняю, дорогой, я ничего такого не говорила. Ну что я такого сказала? Вы в самом деле меня не поняли, господин Шмиц, это ужасно. Ну что я должна сделать, чтобы вы мне поверили? (Трогает его, не без колебания, за рукав.) Садитесь, Зепп, и ешьте как следует!
Шмиц снова садится за стол.
За кого вы нас принимаете? Я вовсе не заметила, что вы чавкаете, честное слово! А если даже и чавкаете - мы не обращаем внимания на подобные мелочи, господин Шмиц, это все внешнее, вы же должны были почувствовать, господин Шмиц, что мы не из таких...