Пьесы
Шрифт:
Вскоре с ружьем, с гармошкой под мышкой появляется П е т р. Он слегка пьян.
П е т р. Вон чо! Я тут лишний, кажись? Прошу пардону… не вовремя явился.
Т а т ь я н а. Уж точно что не во время. В пять часов обещал. А сейчас сколь?
И г о ш е в (смущен). Щас двадцать три пятнадцать. Точно так. Двадцать три и даже пятнадцать.
П е т р. Ты брось. Во Владивостоке пяти еще нет. (Поставил гармошку.) Вы не стесняйтесь,
И г о ш е в. Сушь-ка, Петр, ты это… ты не нагнетай тут черт те чего. Она мне пуговицу пришивала.
П е т р. Неаккуратно любитесь — пуговицы летят.
Т а т ь я н а. Что ты плетешь, Петя? Я ужин готовила. Я тебя ждала…
П е т р. Не дождалась. И ужин достался другому. Аппетит у него, вижу, зверский. Вон даже рубаху снял. Крепконько промялся!
И г о ш е в. Да я же токо так. Я тут, понимаешь, про учебу с ней толковал. Учиться, мол, надо. И — сына в интернат…
П е т р. А что с ним чикаться-то? В интернат, и все… чтоб не мешал вам… учиться.
И г о ш е в. Да я тебя за такие слова… Это знаешь как называется?
П е т р. Догадываюсь. И за такие дела… (Щелкнул затвором.)
И г о ш е в. Сушь-ка, ты с ружьем-то не балуй! Это тебе не игрушка!
П е т р. Боишься?
Т а т ь я н а. Петя, ты напрасно все это затеял… все не так, честное слово!
П е т р. Конечно, не так. Если бы все было так, я бы не застал в своем доме чужого мужика без рубахи. (Снова щелкнул затвором.)
И г о ш е в (не выдержав, кинулся на него, отнимает ружье. Он крупнее, сильнее, да и Петр не слишком сопротивляется). Отдай! Ишо хлопнешь кого-нибудь сдуру!
Т а т ь я н а. Пусть стреляет, если не верит. (Подает мужу ружье.) Стреляй, Петя. Я вся тут, как есть.
Петр отстраняет ружье.
И г о ш е в. Я ему выстрелю! Я ему так выстрелю, что своих не узнает!..
П е т р. Не бойся. Жив будешь. А твоего паршивца я вздул.
И г о ш е в. Витьку? Что он там еще набедокурил?
П е т р. В собаку стрелял гаденыш. Собака, она же… друг человека… Вообще верное существо. (Раздумчиво.)
«В синюю высь звонко Глядела она, скуля…»И г о ш е в. В собаку?! Вот паразитина! Ну, я ему всыплю!
П е т р. Не в тех кобелей стреляет… следовало бы в иных, которые по чужим бабам шастают.
Т а т ь я н а. Петя!
И г о ш е в. Петр!
П е т р. Чо заметались? Совестенка-то не чиста? Сиди, сиди, доедай чужой ужин. Для новых подвигов сил набирайся. (Уходит, тут же возвращается.) Хотел я в Хорзову насовсем вернуться… не вышло. Не жить мне, видно, в родной деревне. Землякам своим песен не петь. Рассыпалась жизнь на осколочки! (Рванул гармошку, ушел, хлопнув дверью.)
И г о ш е в (не
Т а т ь я н а. Ружье-то возьмите!
И г о ш е в. Ни к чему оно мне, ружье… Пущай у вас повисит. Мне теперь не до охоты. Ну, я ему покажу, паршивцу! (Уходит.)
Т а т ь я н а (повесив ружье на гвоздь). Юра, Юра! Ты спишь?
Г о л о с Ю р ы (из другой комнаты). Сплю.
Т а т ь я н а (заглянув к нему). Ох, врушка! Полночь, а он читает. Подслушивал?
Ю р а (входя). Говорю, нет. Спал. Проснулся от ваших воплей. Вечно ссоритесь! Вот возьму и уеду в интернат.
Т а т ь я н а. Не отпущу я тебя туда! Не отпущу!
Ю р а. Как не отпустишь, когда сам Игошев приказал отпустить?
Т а т ь я н а. Пускай своими делами занимается! В мои не суется!
Ю р а. Ну, мать, это ты про божка своего, про Иегову? Какое кощунство! А вообще-то он прав. Еще утописты, не помню кто, это самое советовали. Давно уж пора в колбе детей выращивать, потом вешать на шею государству. Нечего тратить на них нервные клетки!
Т а т ь я н а. Вот болтун-то!
Ю р а. Не-ет, мать, я человек деловой. Вот увидишь, лет в тридцать министром стану. Правда, еще не решил — каким.
Т а т ь я н а. Без портфеля.
Ю р а. Сейчас портфели не в моде.
Т а т ь я н а. Спи. Я отца разыщу.
Ю р а. А чо его искать? Сам явится.
Т а т ь я н а. Ой, не знаю, явится ли…
Ю р а. Не он, так Иегова придет… Он тебя без внимания не оставит.
Т а т ь я н а. Не смей! Не смейся над человеком. Сергей Саввич этого не заслуживает.
Ю р а. А чего он заслуживает?
Т а т ь я н а. Уважения и вообще…
Ю р а. Не уважения он ждет от тебя. Это даже я понимаю.
Т а т ь я н а. Поговори у меня!
Ю р а. Ладно, мать! Спать пора! А то будем к утру неполноценными гражданами.
Затемнение.
Первый Татьянин сон. Возможно, навеянный разговором с сыном. Возникает Б о г — И г о ш е в, он все так же без рубахи, но с венчиком над головой.
Рядом с ним — П е т р. Деревенская библиотека.
Б о г — И г о ш е в. Сушь-ка, это уж ни в какие ворота не лезет. Всю библиотеку растранжирил…
П е т р. Чо я растранжирил-то? Совсем не транжирил. Токо что книжки роздал на руки. Между прочим, в воспитательных целях. И для всеобщего сближения. Прочтет один книжку — другому передаст, тот — третьему. Вот и вся музыка.
Б о г — И г о ш е в. Черта с два передаст! Тьфу, опять нечистого помянул! Не отдаст, голову даю на отсечение! Что я, людей не знаю? Сам сотворил их по образу и подобию…