Петербург таинственный. История. Легенды. Предания
Шрифт:
Двор и замечательные люди в России во второй половине XVIII столетия.
Тип. Вейдемейера, Спб. 1846.
Принадлежавшие императрице антики, слитки и другие ценные вещи находились в ведении надворного советника А. И. Пушкова. Екатерина весьма уважала его, оказывала полную доверенность и всегда без расписок присылала к нему куски драгоценных металлов, редкости и т. п.
Раз, посетив его отделение и осматривая шкафы, императрица по рассеянности заперла их и положила ключи в карман.
Душков этим обиделся, на
— Что тебе надобно, Александр Иванович? — ласково спросила его Екатерина.
— Увольнения от службы, Ваше Величество, — отвечал он.
— Что это значит? — с удивлением сказала государыня.
— Я, Ваше Величество, дорожу моей честью, всегда пользовался вашим добрым обо мне мнением, а вчера приметил, что вы начали меня подозревать и в первый раз взяли к себе ключи. После этого я ни при вас, ни при других местах служить не намерен.
— Помилуй, Александр Иванович, — возразила Екатерина, — я это сделала по ошибке, без всякого намерения. Извини меня. Вот тебе ключи, не оскорбляйся.
Этот самый Лушков, тотчас после кончины императрицы, представил не записанного в книгах золота и серебра с лишком на двести тысяч рублей и вышел в отставку.
Обозрение царствования и свойств Екатерины Великой.
Тип. П. Сумарокова. Спб., 1832.
На даче одного из приближенных Екатерины II обер-шталмейстера Льва Александровича Нарышкина (на Петергофской дороге) и на даче графа А. С. Строганова (на Выборгской стороне, за Малой Невкой) в каждый праздничный день был фейерверк, играла музыка, и если хозяева были дома, то всех гуляющих угощали чаем, фруктами, мороженым. На даче Строганова даже танцевали в большом павильоне не званые гости, а приезжие из города повеселиться на даче — и эти танцоры привлекали особенное благоволение графа А. С. Строганова и были угощаемы.
Кроме того, от имени Нарышкина и графа А. С. Строганова ежедневно раздавали милостыню убогим деньгами и провизией и пособие нуждающимся. Множество бедных семейств получали от них пансионы.
Домы графа А. С. Строганова и Л. А. Нарышкина вмещали в себе редкое собрание картин, богатые библиотеки, горы серебряной и золотой посуды, множество драгоценных камней и всяких редкостей.
Императрица Екатерина II в шутку часто говорила:
— Два человека у меня делают все возможное, чтоб разориться, и никак не могут!
Булгарин Ф. В. Воспоминания. Спб., 1846.
Елагин Иван Перфильевич, известный особенно «Опытом повествования о России до 1389 года», главный придворный музыки и театра директор, про которого Екатерина говорила: «Он хорош без пристрастия», имел при всех своих достоинствах слабую сторону — любовь к прекрасному полу.
В престарелых уже летах Иван Перфильевич, посетив любимую артистку, вздумал делать пируэты перед зеркалом и вывихнул себе ногу, так что стал прихрамывать. Событие это было доведено до сведения государыни. Она позволила Елагину приезжать во дворец с тростью и при первой встрече с ним не только не объявила, что знает настоящую причину постигшего его несчастья, но приказала даже сидеть в ее присутствии.
Елагин воспользовался этим правом, и в 1795 году, когда великий русский полководец, покоритель Варшавы, А. В. Суворов имел торжественный прием во дворце, все стояли, исключая Елагина, желавшего выказать свое значение. Суворов бросил на него любопытствующий взгляд, который не ускользнул от проницательности императрицы.
— Не удивляйтесь, — сказала Екатерина победителю, — что Иван Перфильевич встречает вас сидя: он ранен, только не на войне, а у актрисы, делая прыжки!
Загробные записки князя Н. С. Голицына. По сказаниям дяди его, князя Александра Николаевича // Русский Архив, 1905.
У императрицы Екатерины околела любимая собака Томсон. Она просила графа Брюса распорядиться, чтобы с собаки содрали шкуру и сделали бы чучелу.
Граф Брюс приказал об этом обер-полицмейстеру Никите Ивановичу Рылееву. Рылеев был не из умных; он отправился к богатому и известному в то время банкиру по фамилии Томпсон и передал ему волю императрицы. Тот, понятно, не согласился и требовал от Рылеева, чтобы тот разузнал и объяснил ему.
Тогда только эту путаницу разобрали.
Из старой Соймоновской записной книжки // Русский Архив, 1904.
Известная в свое время оперная актриса Уранова была влюблена в актера Сандунова и готовилась выйти за него замуж. К несчастию Урановой, она очень понравилась Безбородко, который всеми мерами добивался ее благосклонности. Употребив безуспешно различные хитрости, Безбородко решился наконец достигнуть своей цели посредством насилия и намеревался похитить упрямую артистку. Уранова, узнав об этом замысле, в порыве отчаяния, в свою очередь решилась на смелый поступок. Играя однажды в присутствии императрицы, на эрмитажном театре, оперу «Федул с детьми», Уранова превзошла себя. Екатерина была в восхищении и по окончании последней арии бросила ей свой букет. Уранова схватила его, прижала к сердцу и, подбежав на авансцену, упала на колени и закричала: «Матушка царица! Спаси меня!» Можно судить, какое впечатление произвела на зрителей эта неожиданная сцена! Императрица встала со своего места и с участием обратилась к певице. Уранова тотчас же подала государыне заранее приготовленную просьбу, где были подробно изложены все интриги Безбородко против счастья возлюбленных. Императрица приняла это дело весьма горячо, жестоким образом распекла страстного князя, через три дня приказала обвенчать Уранову с Сандуновым в придворной церкви и пожаловала новобрачным богатые подарки.
Неделю спустя после свадьбы Сандунова играла в большом театре всеми любимую тогда оперу «Cosa гага». Безбородко, по обыкновению, сидел в крайней ложе бельэтажа. Когда нужно было петь лучшую арию, Сандунова ловко вынула из ридикюля кошелек с деньгами, выступила к оркестру, подняла кошелек кверху и, устремив на Безбородко свои большие, лукавые глаза, с сардонической улыбкой запела:
«Перестаньте льститься ложно И думать так безбожно, Что деньгами возможно В любовь к себе склонить! Тут нужно не богатство, Но младость и приятство… Еще что-то такое…»