Петербургские истории
Шрифт:
— Приветствую, дамы! — коротко поклонились.
— Господа, — бабушка встала и показала на меня, — разрешите представить мою внучку Кристину.
— Сударыня, рады знакомству, — они почтительно приложились к моей ручке и непринужденно подсели к нам, — дамы, вы слышали новость?.. Бирже таки быть!!
— О! — Любава и бабушка оживились, — уже известно, где и как?
К столику подскочил Жужик и обслужил новых гостей.
— Добромир приехал на днях, должен сегодня быть. — Велимир взял в руки чашку, — он и расскажет подробности. Сами понимаете, путникам и карты в руки в этих делах.
— Я, признаться, предвкушаю, — Коршун отпил глоток чая, — нам, алхимикам, сложнее всего без таких товаров.
— Надеюсь, цены хоть немного снизятся, — вздохнула Любава.
— Все будет хорошо, — бабушка была оптимистична.
Тут в кафе начали входить один за другим мужчины и женщины. Последним приехал статный старик в генеральском мундире эпохи царской России — сам Юденич.
Завязалась праздничная кутерьма: играла негромкая классическая музыка, гости сидели за столиками или бродили по залу от группы к группе. Общались, смеялись и шутили.
Было сложно: бабушка меня подвела к каждому гостю, познакомила, сообщила краткую информацию. Я старательно запоминала имена и внешность, улыбалась, бросала пару общих фраз.
Когда время подошло к десяти часам, мы откланялись: завтра мне на учебу, а бабушке на работу.
— Да и что там уже делать? Мужчины хорошо подогрелись, смотреть на их пьянку — моветон. Обществу я тебя представила, новости узнала. Можно ехать домой.
— Успеем на метро?
— Вполне.
— Бабушка, а Вовановны ведь на празднике не было?
— Не было, иначе бы я вас познакомила.
— Интересно, почему? Она же из старшего поколения.
— Шептуньи — народ специфический. Они на шабаши крайне редко ходят, почитают себя особенными. Чаще всего из-за ограничений, налагаемых договором.
— Договором? С кем?
Ба засмеялась:
— Шептуний так называют, потому что они не колдуют в прямом смысле этого слова. Они… нет, давай, лучше, мы приедем домой, отдохнем. А завтра вечером я тебе все-все подробно объясню. Тема сложная, и для метро не подходит.
— Хорошо, договорились.
На следующий день, отужинав, бабушка налила себе чаю и перешла на итальянский:
— Шептуны, Криста, это особый род колдунов. Не имея магического дара, даже самого слабенького, они вынуждены заключать договор с божеством, духом или демоном. Шептуньи проводят ритуал, после которого контрактор напрямую присоединяется к тонким телам человека, образуя симбиотическую связь. Дух получает энергию и исполнителя своей воли, человек — исполнение желаний и чудеса. Для этого они и шепчут, напрямую обращаясь к духу. Чаще всего договора заключают женщины, у мужчин энергетика мало приспособлена для такого плотного обмена энергий. Поэтому шептунов еще иногда называют договорницами или контрактниками.
— То есть, шепот — это вроде как их способ общения с духом, так?
— Именно. Обычно для удобства каждая шептунья вырабатывает свой особый стиль: тембр голоса, ритм, набор определенных фраз, слов и формул, чтобы не путать с повседневным разговором.
— Ба, получается, шептуньи не могут быть потомственными?
— Верно, Криста. У Вовановны, например, уже правнуки взрослые, а других ворожей в семье нет. И живут они далеко все, с ней знакомства не водят.
— Почему?
— Бабка злобная, вредная, напакостить может на пустом месте. Чего судьбу испытывать?
— Неужели и семью не пожалеет?
— А что они ей? Бабочки-однодневки. Она второй век живет, царя самолично видела. Ее сын самым первым уехал, куда-то за Урал, дочь попозже на Волгу перебралась. То, что уже правнуки есть — чужие люди передали. Муж еще в войну погиб, она совсем одна осталась. Так и живет, пакости делает, деньги зашибает.
— А смысл?
— Какой у одержимого смысл? Будет жить, пока возможно. А потом просто умрет. Обычно по контракту дух заберет себе душу шептуньи, поступит с ней по своему усмотрению, так что даже перерождение Вовановне не светит. Ну, или будет оно такое, что лучше бы его не было.
Я подумала и кивнула. Да, сколько всего на свете бывает!.. Вздохнула и предложила:
— Когда за саженцами поедем? Хотелось бы хоть что-то купить и посадить до снега. А Найс поможет прижиться и перезимовать.
— Завтра с кафедры позвоню Евдокии и договорюсь.
За саженцами мы поехали в четверг: на себе много не увезешь, так что решили взять что-то небольшое. Малину и смородину, например. А еще — бабушка подсчитала наличность и решила поискать-прицениться к автошколе. Уж больно тяжело все на себе возить…
Евдокия жила в небольшом поселке при совхозе Тельмана, под городком Колпино. Поселок примыкал к городским кварталам Колпино и отделялся от него только на карте. Микрорайон, где жила Евдокия, относился к индивидуальному строительству. Домики и садики: все чинно и пасторально. Вороны каркают, собаки брешут. Мы туда приехали на электричке, потом сели на автобус, а потом долго шли пешком. Я предвкушала новые знания и заранее постанывала от предстоящей поездки с саженцами домой. Возле калитки нужного дома висел потрепанный временем почтовый ящик и новенький дверной звонок. Ба позвонила, за забором залаяла собака.
— Иду-иду!.. — голос Евдокии.
Через одну минуту собака смолкла, а еще через одну старушка отперла нам калитку:
— Здравствуйте! Кристиночка, рада тебя видеть! Проходите, милости прошу!
Мы поздоровались и вошли в чистенький дворик. От конуры на нас с любопытством смотрела небольшая собачка дворянской породы.
— Дружок, фу, свои!
Собакен вильнул хвостом. Понюхав воздух, он скрылся в будке.
— Ох, погодка стоит — дай бог иному!.. Прошу за мной. Что вас интересует?