Петлистые времена(Повести. Рассказы)
Шрифт:
— Козлы… — равнодушно обронил Володя. — Опять дорогу ломали — трубу у них там какую-то пробило…
Сережа чуть ли не с отчаянием всматривался в покачивающуюся на ниточке спираль.
— Слушай, — спросил он наконец. — А зачем она?
— Сам, что ли, не видишь? — недовольно сказал Володя. — Висит. Переливается. Денег стоит.
— Переливается?..
Володя досадливо шевельнул тяжелой челюстью.
— Да тут, понимаешь, какое дело… Она ж не на наше зрение рассчитана. В ультрафиолете, говорят, переливается…
«Волга» нырнула под
— Странно все-таки, ей-богу… — как-то жалко усмехнувшись, сказал Сергей.
— А что странного? — не понял Володя.
— Да вот, казалось раньше… прилетят они — и все пойдет по-другому…
Володя хмыкнул и задумался. Надолго. До самого поворота. Потом внимательно посмотрел на бывшего одноклассника.
— А по-другому — это как?
— Ну, знаешь!.. — только и смог сказать Сергей, глядя на дверь Володиной квартиры.
Дверь представляла из себя прямоугольник листовой стали изрядной, видимо, толщины, с металлическим штурвальчиком вместо ручки.
— Да грабанули меня месяц назад, — нехотя пояснил Володя. — А тут фирма одна… Такую вот броню навешивает…
— Да-а… — с уважением молвил Сергей. — Черта с два теперь откроешь…
— Открыва-ают… — утешил Володя, извлекая из кармана кожаный чехол с многочисленными ключами. — У бугорка одного такая же дверь была — с тремя замками, ну? Вверху, внизу и посередке… Так они что сделали! Дождались, когда уйдет, поставили на лестничной площадке флажки: осторожно, мол, сварка… Подвели автоген, разрезали петли, ну и открыли в другую сторону, где замки… Мою-то, правда, хрен так откроешь, у меня ручку повернул — и четыре штыря входят в косяки, в порог и в притолоку. Так что только со стеной вынуть можно… На, подержи…
Он отдал Сереже прихваченную из машины инопланетную висюльку и принялся крутить штурвальчик и проворачивать ключ. Открыл, забрал вещицу, и бывшие одноклассники прошли в голую, с ободранными обоями прихожую. Изнутри дверь выглядела и вовсе устрашающе: маслянисто отсвечивающие штыри и сваренная из швеллеров рама. Особенно поразил Сер гея глазок призматический, на манер перископа.
— Это чтоб в глаз через дырку не выстрелили?
— А чего ты ржешь? — без улыбки отозвался Володя. — Стреляли уже.
— В тебя?
— Ну ты даешь! — сказал Володя, замыкая дверь изнутри. — Если бы в меня, ты бы сейчас со мной не разговаривал…
Несколько ошарашенный, Сережа повесил куртку на торчащий из стены гвоздь-двухсотку, и они, миновав открытую дверь в спальню, где стояла прикрытая пледом раскладушка да валялось всевозможное спортивное железо, очутились в обширной комнате, казавшееся больше истинных своих размеров из-за полного отсутствия обстановки. Видимо, первым приобретением ограбленного Володи была бронированная дверь с глазком и штурвальчиком.
— Неужели и мебель вынесли? — пришибленно спросил Сережа.
— А ты думал? Открыли квартиру, подогнали фургон, наняли грузчиков… А соседям сказали: переезжает… Съездил, короче, позагорал… Ты посиди, я сейчас…
Сережа прислонил этюдник к одной из голых стен и присел на табуретку возле покрытого клеенкой кухонного стола, вгляделся. Комната была освежевана так же, как и прихожая. Надо полагать, Володя решил, воспользовавшись случаем, заодно и отремонтировать квартиру.
В открытую форточку с улицы ползло какое-то невнятное глухое бормотание, время от времени стираемое шумом проходящих машин. Невольно создавалось ощущение огромной толпы под окнами.
Вернувшийся Володя поставил на стол початую бутылку коньяка, два разнокалиберных стакана, какие-то консервы и надорванную пачку галет.
— Другой закуски нету, — предупредил он. — Так что — чем богаты…
И принялся вскрывать баночку черной икры иранского производства.
Глухое бормотанье на улице тем временем становилось все явственней — не было уже никакого сомнения, что под окнами собралась толпа человек в пятьдесят. Затем бормотанье взбурлило гомоном, из которого прорезался вдруг совершенно нечеловеческий крик: «За кем? За ним?»
— Во! — заметил Володя, разливая коньяк. — Десять часов ровно. Акционеры, блин… Ох, кину я им как-нибудь туда «черемуху»…
— Черемуху? — удивился Сережа.
Володя рассмеялся и, опустив на свой стакан огромную оббитую лапу, заставил друга сделать то же самое. Посуда была сдвинута основаниями, и звук получился, как от столкновения двух булыжников. Бывшие одноклассники выпили и за неимением ложек подцепили икру из баночки обломками галеты.
— Слушай, — сказал Сергей. — А эта спиралька… откуда она у тебя?
Володя насмешливо разглядывал совершенно не изменившегося приятеля.
— Ну, скажем, купил…
— Слушай, а у кого?
Последний вопрос почему-то сильно не понравился Володе.
— Да иди ты к черту! — сказал он. — Нашел вообще, о чем говорить!.. Из наших кого-нибудь видел?
— Из наших? — Сережа подумал. — Скляра видел. В автобусе.
На мужественном лице Володи был изваян живой интерес.
— В автобусе? Ну-ну, и как он?
— Да знаешь, не очень… — признался Сережа. — Грязный какой-то, на ногах еле держится…
Володя скорбно кивал.
— Да, — сказал он наконец. — Спился Скляр. Мне об этом уже год назад говорили… А еще кого видел?
— Ленку видел, — улыбаясь от уха до уха, сообщил Сережа. — По телевизору.
Глаза у него блестели — видно было, что за пять лет пить он так и не научился.
— Да? — сразу оживившись, вскричал Володя. — И ты тоже?.. А я, ты понимаешь, смотрю в программке: конкурс красоты, финал… Включил — гляжу: елки-палки! Ленка наша в купальничке… дефилирует… Ну что ты? Без пяти минут королева… — Он оборвал фразу, помрачнел и закончил ворчливо: Насажали козлов в жюри… Видел, какую они мымру выбрали? Куплены все на корню…