Петлистые времена(Повести. Рассказы)
Шрифт:
— Так а если нам чертежи выдали только до пятого этажа!
— Простите, — вмешался проектировщик. — А как же мы их выдадим, если до сих пор не знаем, какие конструкции закладывать? Что вы, понимаете, с больной головы на здоровую?..
— Да хватит вам! — забеспокоился субподрядчик. — Нашли время!
Спорщики опомнились.
— Так, значит, говорите, редко заходят? — заулыбавшись, продолжил беседу проектировщик.
— Редко, — подтвердил строительный. — Поймал это я одного ночью на третьем этаже. Батарею
— Я представляю, — заметил проектировщик. — Ну, а батарею-то он потом забрал?
— Да нет, — развел арматуринами строительный. — Я говорю: забирай батарею-то, а он ее на место привинчивает…
— То есть отгадал он? — подсек проектировщик.
Проволочная башка чуть не сорвалась со штыря. Такого коварства строительный не ожидал. Испепелив проектировщика глазами, он с негодующим бряцаньем повернулся к комиссии спиной и ноги на ту сторону перекинул.
— Хитрый какой… — пробубнил он обиженно.
Легкий ветерок свободы коснулся узников. В одиночку, оказывается, люди выбирались, а их-то четверо.
— Строительный, — отчетливо проговорил генподрядчик.
— Ась? — недружелюбно отозвался тот, не оборачиваясь. Круглые глаза слабо просвечивали сквозь проволочный затылок.
— Отгадка такая, — пояснил генподрядчик. — Летит — свистит. Ответ: строительный.
— Нет, — буркнул тот, не меняя позы. — Свистеть не умею.
— Этого сторожа уволить надо, — сказал вдруг заказчик. — У него на стройке комиссия пропала, а он никаких мер не принимает.
— А правда, как же Петрович-то уберегся? — подскочил субподрядчик. Что ж он, за три года ни разу в здание не зашел?
— Ничего удивительного, — скривился глава комиссии. — Принимаете на работу кого попало, вот и заводится тут… всякое.
— Если я только отсюда выберусь!.. — рыдающе начал генподрядчик.
Повеяло средневековым ужасом.
— Я сниму людей с гостиницы!.. — надрывно продолжал он. — Я сниму людей с микрорайона!.. Я… я сдам эту стройку за месяц, будь она проклята!..
Слушать его было страшно. Строительный беспокойно заерзал и закрутил своим проволочным ежом — даже его проняло. И тут кто-то тихонько заскулил по-собачьи. Волосы у пленников зашевелились. Они посмотрели вверх и увидели на краю прямоугольной дыры в потолке черную, похожую на таксу дворняжку. Затем до них донеслись неторопливые шаркающие шаги, и рядом с Верным возник сторож Петрович. По-стариковски, уперев руки в колени, он осторожно наклонился и заглянул в подвал.
— А, вот вы где… — сказал он. — Колька, ты, что ли, опять хулиганишь? Опять про ласточек про своих? И не стыдно, а?
Строительный со звоном и лязгом соскочил с козел.
— Так нечестно! — обиженно заорал он.
— А так честно? — возразил сторож. — Шкодишь-то ты, а отвечатъ-то мне. Эгоист ты, Колька. Только о себе и думаешь.
Строительный, не желая больше разговаривать, в два длинных шага очутился у стены. Мгновение — и он уже шел по ней вверх на четвереньках, всей спиной демонстрируя оскорбленное достоинство. На глазах присутствующих он добрался до потолка и заполз в широкую вытяжную трубу. Затем оттуда выскочила его голова на штыре и, сердито буркнув: «Все равно нечестно!», — втянулась обратно.
— Вот непутевый, — вздохнул сторож.
Субподрядчик, бесшумно ступая, приблизился к проему в потолке и запрокинул голову.
— Петрович! — зашептал он, мерцая золотом зубов и опасливо косясь на трубу. — Скинь веревку!
— Так вон же лестница, — сказал сторож.
И члены комиссии, солидные люди, толкаясь, как школьники, отпущенные на перемену, устремились к ступенькам.
И на этот раз лестница не оборвалась, не завела в тупик — честно выпустила на первом этаже, родимая.
Давненько не слышала замороженная стройка такого шума. Сторожа измяли в объятиях. Заказчик растроганно тряс ему одну руку, проектировщик другую, генподрядчик, всхлипывая, облапил сзади, субподрядчик — спереди.
— Петрович!.. — разносилось окрест. — Дорогой ты мой старик!.. Век я тебя помнить буду!.. Вы же спасли нас, понимаете, спасли!.. Я тебе премию выпишу, Петрович!..
Потом заказчик выпустил сторожа и принялся встревоженно хватать всех за рукава и плечи.
— Постойте, постойте!.. — бормотал он. — А что же делать с этим… со строительным? Надо же сообщить!.. Изловить!
Возгласы смолкли.
— Ну да! — сказал сторож, освобождаясь от объятий. — Изловишь его! Он теперь где-нибудь в стене сидит. Обидчивый…
Члены комиссии отодвинулись и долго, странно на него смотрели.
— Так ты, значит… знал про него? — спросил субподрядчик.
— А то как же, — согласился Петрович. — Три года, чай, охраняю.
— Знал и молчал?
— Да что ж я, враг себе, про такое говорить? — удивился сторож. — Вы меня тут же на лечение бы и отправили. Да он и не мешает, Колька-то. Даже польза от него: посторонние на стройку не заходят…
В неловком, молчании они подошли к вагонке, возле которой приткнулась серая «Волга».
— Слушай, Петрович, — спросил субподрядчик, — а почему ты его Колькой зовешь?
Старик опешил. Кажется, он над этим никогда не задумывался.
— Надо же как-то называть, — сказал он наконец. — И потом внук у меня есть — Колька. В точности такой же обормот: из бороды глаза торчат да нос…
— Что-то я никак не соображу, — раздраженно перебил его проектировщик, который с момента избавления не проронил еще ни слова. Почему он нас отпустил? Загадку-то мы не отгадали.