Петля желания
Шрифт:
– До сих пор ты знаешь только то, что это мог быть Алан, – сказал Дент. – Рей мог солгать, чтобы защитить брата, когда утверждал, будто Сьюзен посмеялась над Аланом.
– Может, и так. Все говорили неправду, – согласился Муди, буравя Дента тяжелым взглядом. Затем его взгляд переместился на Беллами: – Все, за исключением разве что вас.
Но вам-то и сказать было нечего.
– Я ничего не помнила.
Муди, прищурившись, посмотрел на нее:
– Это как понимать?
– Беллами… – еле слышно шепнул Дент.
Однако она пропустила его предупреждение мимо ушей.
– Так, что я
Муди ни разу не потянулся к стакану или к сигарете, пока гостья рассказывала ему о том, что произошло с ее памятью. Когда она закончила свою историю, он затушил в пепельнице сигарету, докуренную до самого фильтра, и запалил новую.
– Вы же выступали в суде как свидетель.
– Я под присягой честно ответила на все заданные мне вопросы. Например, что видела, как Сьюзен и Алан вместе вышли из павильона. Руп Кольер спросил меня, было ли это в последний раз, когда я видела сестру живой, и я ответила утвердительно, потому что это правда. Адвокат Алана не стал устраивать перекрестный допрос. Должно быть, решил, что мне больше нечего добавить, и я ничего не стала больше говорить.
Муди выпустил сизую струю дыма к потолку, который был так плотно затянут паутиной, что та напоминала свисающий полог.
– Какой, однако, удобный период времени выпал из вашей памяти!
– Не вижу в нем ничего для себя удобного. Наоборот, хочу его вспомнить.
– Вам оно нужно?
– Нужно, – ответила Беллами и, встав с кровати, подошла к висевшей на стене карте штата. Указательным пальцем она прикоснулась к звездочке, обозначавшей Остин. Затем ее палец скользнул к темно-зеленому пятнышку Национального парка. – Восемнадцать лет это место было средоточием моей жизни. Я хочу вырваться из него.
Обернувшись, она добавила:
– Возможно, я бы успокоилась, разреши мне отец и Оливия побывать в том месте, где нашли Сьюзен. Я умоляла их отвезти меня туда. Они отказались. Сказали, что это лишь еще больше меня расстроит. Так что я ни разу не видела места, где была убита моя сестра. Только не думайте, будто мне хотелось сделать это место священным или чем-то в этом роде.
Сьюзен была далеко не идеальным человеком, – сказала Беллами, посмотрев на Муди. – Я уверена, что и вы пришли к такому же мнению из разговоров с людьми. Я восхищалась сестрой, потому что она была красивой и уверенной в себе. То есть полной мне противоположностью. Но сказать, что я любила ее, это было бы ложью с моей стороны.
Беллами перевела взгляд на Дента. Тот сидел, закусив изнутри щеку, и явно находился не в духе. Скорее всего, злился на нее за то, что она призналась Муди в потере памяти. Вот и сейчас он буквально буравил ее взглядом, умоляя замолчать.
Но она еще не сказала всего.
– Я хочу знать, кто убил ее, мистер Муди. Потому что, какой бы развратной она ни была, Сьюзен не заслужила такой непристойной смерти – лежать ничком, без нижнего белья, с задранной юбкой, сжимая в руке сумочку, с которой она проходила весь тот день. – Беллами опустила голову и сделала глубокий судорожный вдох: – Ее просто обесчестили.
Она принялась разглядывать пятно на грязном па-ласе и подняла голову лишь тогда, когда заговорил – Муди.
– Вы ошибаетесь в одном
На внутренней поверхности было вышито ее имя, и поэтому сумочку передали мне. Я снял с него отпечатки пальцев. На ней оказались только ее отпечатки, поэтому я вернул ее вашим родителям, и они заплакали, получив эту вещь. – Немного помолчав, Дейл Муди добавил: – Если вы видели вашу сестру лежащей ничком и сжимавшей в руке сумочку, получается, что вы были на том месте, где она умерла. Причем еще до того, как разразился смерч.
Глава 19
Повисшее после этих слов молчание оказалось долгим и почти осязаемым. Дент был готов поклясться, что слышит, как в душном воздухе кружатся пылинки.
Беллами застыла на месте, не сводя глаз с хозяина дома. Тот встал, подошел к выходу, открыл дверь и шагнул на крыльцо.
– Похоже, скоро пойдет дождь, – сообщил он, посмотрев на небо.
Дент выглянул в окно: на западе, заслоняя заходящее солнце, клубились облака. В самой лачуге атмосфера была тягостной, но не из-за погоды. Это свое черное дело сделала последняя фраза Дейла Муди.
Ко всему прочему, тот, войдя обратно в комнату, так громко хлопнул дверью, что Беллами вздрогнула. И, как будто их разговор не прерывался, поспешила спросить:
– Вы думаете, это я убила ее?
Муди остановился и, покачиваясь на пятках, в упор посмотрел на нее:
– Вы? Нет, конечно.
– Но вы же сказали… сказали, что…
– Я сказал, что, если вы видели вашу сестру лежащей ничком с сумочкой в руке, значит, вы видели ее мертвой до того, как разразился смерч.
– Скорее всего, ты неверно ее понял, – запротестовал Дент. – Может быть, сумочку нашли именно там, но сейчас ты слишком пьян, чтобы точно вспомнить, как к тебе в руки попала эта сумочка и когда.
Муди смерил его тяжелым взглядом.
– Место преступления было не в лучшем состоянии. Но я еще не настолько выжил из ума, чтобы не помнить, где наткнулся на эту чертову сумку. Об этом говорится в этих бумагах, – произнес он, указав на лежавшую на кровати папку. – И даже дата стоит.
Беллами подошла к кровати и села рядом с Дентом.
– Должно быть, я видела сумочку в ее руке, – произнесла она упавшим голосом. – Иначе почему бы я так сказала?
– Это плод вашего воображения. Вы видели, как она в тот день носила эту сумочку с собой, – объяснил Дент. – Через считаные дни стало известно, в каком виде нашли тело Сьюзен. Об этом раструбили в теленовостях.
Беллами заглянула ему в глаза, как будто отчаянно желала поверить в его объяснение.
Впрочем, его слова вряд ли ее успокоили.
Муди вновь опустился в кресло.
– Синяк спереди на горле был узким и длинным, – сказал он и ладонью провел по горлу ровную линию. – По мнению судмедэксперта, которое я тоже разделяю, вашу сестру задушили какой-то удавкой. Обычно, чтобы задушить человека, ее набрасывают на горло жертвы сзади. Вашу сестру, судя по всему, сильно прижали к земле, чем лишили возможности сопротивляться.