Петля

Гоуинг Ник

Марченко повел Полякова наверх, остановились у входа в его кабинет, где стояли два охранника.

— Если это правда, Виктор Петрович, откуда узбеки узнали о наших планах? — спросил Поляков, произнося «наших», «наши», но как-то неуверенно.

Марченко приказал охранникам пропустить Полякова. Но неожиданно провел его к туалетной комнате, находившейся через три двери. Пнув дверь ногой и нервно откусив кончик кубинской сигары, Марченко показал на потолок.

— Думаю, за нами ведется наблюдение. Полностью не уверен, но кто-то нас, кажется, подслушивает.

Марченко забыл о сигаре

и только жевал ее откушенный кончик.

— Решение напасть на «Галакси» приняли в моем кабинете два дня назад. Барсук находился снаружи. Двое бойцов внутри, они докладывали, что некоторые из «клиентов» не платят положенных денег. Иные забывают платить под видом рассеянности, на самом же деле им просто трудно расстаться со своим бумажным мусором. Но владелец «Галакси» открыто отказался. Активно сопротивлялся. Мои люди уже разбили его машину, убили собаку, терроризовали жену и угрожали расправой с детьми. А он все равно уперся.

В конце концов Марченко закурил сигару, она оказалась туговатой, пришлось отчаянно пыхтеть над ней, чтобы табак тлел.

— Этот, из «Галакси», думал, проживет спокойно, сможет обойтись без нас, считал, что незачем платить мне. Я велел объяснить, что он заблуждается. Дал добро на бомбежку и сообщил Барсуку еще до того, как тебя взяли из «Баку». Утром он проинструктировал ребят, и они выполнили то, что от них требовалось. Повторяю, о плане операции знали — я, Барсук, двое бойцов, что были в кабинете.

— А хозяин ресторана план раскрыл, и у него оставалось тридцать шесть часов, чтобы подготовиться к приходу ваших людей, — сделал вывод Поляков.

Марченко кивнул головой, прислонился спиной к раковине, выпустил струю дыма в застекленный потолок.

— А наемники, которые постреляли твоих людей?

— Они тоже узбеки. Можешь посмотреть трупы. Черные волосы, коричневая кожа, золотые зубы. Они из Центральной Азии, все в тюбетейках. Мой друг из милиции рассказал, как поймали одного из них. Он пытался улизнуть через проходной двор. У него был еще теплый автомат в чехле, шесть пустых магазинов и четыре гранаты. Мой агент описал его как деревенского парня. Тот даже не имел представления, где находится. Когда его спросили, оказалось, что он знает лишь ресторан «Узбекистан» на Неглинной — неподалеку от Сандуновских бань.

Поляков понял, что Марченко сейчас в шоке, и в полковнике взыграли старые профессиональные дрожжи. Он мгновенно переоценил происшедшее.

— Итак, Виктор Петрович… Раджабов не только имеет информатора внутри «Братства», но и держит в Москве своих боевиков, выполняющих грязную работу. В «Галакси» это оказались узбеки, но это могли быть и местные гангстеры, работающие по контракту.

Марченко медленно кивнул, соглашаясь. Он, казалось, хотел привести сказанное в соответствие с собственными мыслями.

— И я сегодня утром выяснил, что Раджабов, может быть, имеет высокопоставленного сообщника в Москве. Не исключено, что не я один являюсь представителем высшего командования КГБ, связанным с преступным подпольем. Это меня нисколько не удивляет. Даже для Брежнева и самых вроде бы преданных большевиков преступность и коррупция являлись фактом повседневной жизни, так же как в итальянской и французской политической жизни обычными

считаются внепартийные связи.

Поляков вежливо согласился и ждал от Марченко дальнейших разъяснений.

— Мне кажется, тебя заинтересует следующее обстоятельство, — сказал Марченко. — Тот, кого я имею в виду, крупный начальник, именно он вынудил и меня, и дисциплинарную комиссию тебя уволить.

— Зорин? Ты имеешь в виду заместителя Председателя?

— Да, Зорин. Я пока еще не могу сообщить тебе все детали. Скажу только, что он вызвал меня сегодня и без какого-либо предупреждения, экспромтом так сказать, приказал сделать сообщение перед высшим офицерским составом и приглашенными извне о борьбе Центра с организованной преступностью. Не хвастаюсь, но я сделал все, что мог, однако уверен, что Зорин устроил этот подвох.

Марченко ткнул пальцем, словно указывая на кого-то невидимого, как это делал Зорин во время совещания.

— «Расскажите нам о „Братстве“», — повторял он то и дело. Глаза сверкали как у маньяка, и он продолжал давить на меня. «Мы все ждем, говорите же. Нам это необходимо». Теперь, Олег Иванович, ясно, что не зоринская это затея поставить меня под подозрение. Он что-то знает, но мне никогда не скажет. — Марченко в возбуждении сосал кончик сигары, пытаясь сделать затяжку. — Зорин поступил мудро, когда сообщил то, что ему было известно, и остановился. Он походил на женщину, задыхающуюся от наслаждения перед оргазмом. Он оставил меня в состоянии напряжения и неопределенности, чего, возможно, и добивался, отчаянно пытаясь изобразить себя великим реформатором в КГБ. Но это всего лишь ширма, Олег Иванович. У Зорина иные цели. Он, видимо, вовлечен в другие дела. И крепко завяз в них. — Марченко провел рукой по горлу и, очень довольный собой, глубоко затянулся. — Надеюсь, мы скоро обнаружим, что Зорин и есть человек Раджабова в Москве. Что он тоже впутан в операции с золотом и твердой валютой и всей наиболее доходной деятельностью организованной преступности, какую только можно представить. Такой, которую довело до совершенства мое «Братство». Этим можно объяснить и настойчивое желание Зорина уволить тебя в отставку, товарищ Поляков. Он выгнал тебя, чтобы прикрыть Раджабова.

Поляков, сохраняя спокойствие, прошелся взад и вперед по грязному плиточному коридору морга и сказал:

— Но Зорин молчал во время моего дисциплинарного разбирательства. Ведь это ты, Марченко, без умолку говорил. Ты же и уволил меня.

— Зорин заставил меня выполнить эту грязную работу, — ответил генерал. — Я думал, ты поймешь это и по моим словам, и по моему тону, Олег Иванович. Я напрягал все силы, чтобы дать тебе возможность оценить обстановку, но старался сделать это незаметно.

— Не знаю, что и сказать, — произнес Поляков все еще с подозрением.

Марченко загасил недокуренную сигару в раковине с потрескавшейся эмалью, открыл кран, чтобы смыть остатки, затем позвал Олега Ивановича в кабинет.

— А что же теперь? — продолжал расспрашивать Поляков.

— А теперь я собираюсь отомстить Зорину, — ответил Марченко.

— Можно узнать, каким образом? — Поляков спрашивал осторожно, не уверенный в том, захочет ли генерал посвятить его в дальнейшие свои планы.