Петр Первый и его время
Шрифт:
Из Сум царь, как было сказано выше, отправился в Воронеж. Что его туда влекло? Личная страсть к кораблестроению или интересы государства?
Цель поездки — наблюдение за строительством и спуском кораблей. Эта забота на первый взгляд кажется странной, ибо у России не было более важной задачи, чем изгнание шведов. Но война с захватчиками велась не на море, а на суше.
При ближайшем рассмотрении обнаружим, что Петр, заботясь о флоте, проявил завидную дальновидность. Он рассудил, что в связи с походом Карла XII на Украину у Османской империи и крымских татар наступил самый благоприятный момент для нападения на Россию.
Задача состояла в том, чтобы предостеречь южных соседей от совместных действий со шведами.
В Азове царь не был свыше десяти лет. Увиденное оказало на него самое благоприятное впечатление. «А здесь гораздо люднее, нежели при нас перво было», — отзывался царь об Азове. Запомнилась панорама гавани в Таганроге: «Сие место, которое перед десяти летами пустое видели… ныне изрядной город купно с гаваном обрели».
Распорядившись о постройке новых кораблей и углублении гавани в Азове, Петр 27 мая отправился к армии.
В месяцы, проведенные царем в Сумах, Воронеже и Азове, армия Карла XII в жестокую стужу бродила по заснеженным степям Украины. Русские отряды и население не давали. этой армии ни отдыха, ни крова, ни пищи. Каждый населенный пункт шведы брали штурмом. Героическое сопротивление шведам оказала ничтожная крепость Веприк, наспех окруженная валом, возведенным в зимнюю стужу. Карл сначала велел подвергнуть городок артиллерийскому обстрелу, но, истратив уйму снарядов и обнаружив бесплодность затеи, велел штурмовать его. Малочисленный гарнизон русских и украинцев, располагавший всего тремя пушками, трижды отбивал приступы. Шведы ворвались в крепость 6 января 1709 г. лишь после того, как осажденные израсходовали весь порох. Королевская армия недосчиталась при этом свыше 1200 солдат и офицеров. Путь на северо-восток был усеян такими же городами, которые надо было осаждать, неся потери, тратя боеприпасы.
В феврале Карл достиг крайнего восточного пункта Слободской Украины — Коломака. Там произошел любопытный разговор между шведским королем и Мазепой. «Старый Мазепа, который со своими казаками участвовал в этой экспедиции, хотел польстить королю, рядом с которым он ехал на лошади, принося ему поздравления с его военными успехами и говоря ему по-латы-ни, что уже находятся не более, как в восьми милях от Азии». Карл принял всерьез льстивую речь бывшего гетмана и поручил генерал-квартирмейстеру Гилленкроку разведать дороги, ведущие в Азию. Гилленкрок, более осведомленный в географии, чем его повелитель, заметил, что до Азии еще далеко.
— Но Мазепа сказал мне, что граница отсюда недалеко. Мы должны туда пройти, чтобы иметь возможность сказать, что мы были также и в Азии.
Гилленкрок стоит на своем:
— Ваше величество изволите шутить, и, конечно, вы не думаете о подобных вещах серьезно.
Возражать королю было бесполезно:
— Я вовсе не шучу. Поэтому немедленно туда отправляйтесь и осведомитесь о путях.
Жестокие морозы сменились внезапной оттепелью. 12 февраля разразилась гроза и сильный ливень. Реки и речушки выступили из берегов, так что русской и шведской пехоте пришлось передвигаться в ледяной воде.
С первых чисел апреля внимание Карла XII было приковано к Полтаве. Он решил во что бы то ни стало овладеть этой крепостью, обнесенной всего лишь дубовыми стенами, ибо вполне оценил ее стратегическое значение. Если бы королю удалось принудить гарнизон Полтавы к сдаче, то в этом случае облегчились бы коммуникации с Крымом.
Значение Полтавы в стратегических замыслах Карла XII вполне разгадал Петр, когда писал Меншикову: «Сие место зело нужно».
Генерал-квартирмейстер шведской армии Гилленкрок записал свой разговор с Карлом XII, состоявшийся в двадцатых числах апреля. В диалоге столько же королевской самоуверенности, сколько полнейшего пренебрежения к русским. За это королю придется жестоко поплатиться, а пока он не принимал никаких доводов, противоречивших его замыслу.
Гилленкрок. Разве ваше величество намерен осаждать Полтаву?
Король. Да, и вы должны составить диспозицию осады и сказать нам заранее, в какой день мы завладеем городом; так делает Вобан во Франции, а вы здесь маленький Вобан.
Гилленкрок. Я полагаю, что и сам Вобан, великий инженер и генерал, увидел бы себя в немалом затруднении, потому что не имел бы под рукой того, что нужно для осады.
Король. У нас довольно всего, что может быть нужно против Полтавы. Полтава крепость ничтожная.
Гилленкрок. Крепость, конечно, не из сильных; но по многочисленному гарнизону из 4000 русских, кроме казаков, Полтава не слаба.
Король. Когда русские увидят, что мы хотим атаковать, то после первого выстрела сдадутся все.
Гилленкрок долго убеждал короля, что осада Полтавы связана с огромным риском, что у стен города может полечь вся пехота, если дело дойдет до штурма.
Король твердил свое: «Говорю наверное, что дело не дойдет до штурма. Они сдадутся».
Гилленкрок. Не вижу и не понимаю, как это может случиться без особого счастья.
Король. Мы совершим необыкновенные дела и приобретем славу и честь.
Дальнейшие события показали, что прогнозы короля были абсолютно беспочвенными.
Сосредоточение шведской армии у стен Полтавы было завершено к концу апреля, а первый штурм ее Карл XII предпринял 29 числа этого месяца.
Уверенность короля, что гарнизон крепости капитулирует, как только обнаружит подготовку к штурму, оказалась банальным бахвальством. Шведы чередовали осадные работы со множеством штурмов, но гарнизон, руководимый полковником Алексеем Степановичем Келиным, устоял. Число защитников города постепенно уменьшалось, тем не менее осажденные не только отбивали штурмы, но и совершали вылазки.
2 июня к коменданту крепости в восьмой раз явился барабанщик с предложением сдать город на самых выгодных условиях. Шведы грозили в случае отказа всех защитников истребить. Парламентер ушел со следующим ответом Келина:
— «Мы уповаем на бога, а что объявляешь, то мы чрез присланные, коих 7 имели, известны; тако же знаем, что приступов было восемь и из присланных на приступе более 3 тысяч человек головы положили.
И так тщетная ваша похвальба; побить всех не в вашей воле состоит, но в воле божией, потому что всяк оборонять и защищать себя умеет».