Петр Великий, голландский. Самозванец на троне

«Поверьте, что в России убивать умеют, и если при дворе кого-то отправляют на тот свет, ему уже не воскреснуть»

Король Фридрих II Великий

Питер ван Муш стоял на баке, у руля корабля. Его бриг « Красный тюльпан» шёл под сильным ветром, чуть кренясь на левый борт. Да, парусов было поднято многовато, но отчаянный капитан не боялся. Его штурман увидел на горизонте испанское судно, а он не желал терять добычу. Деньги были нужны, и немалые, что

– Йохим! Заряжай орудия у бортов картечью, а два носовых- ядрами!

– Понял Питер! Эй, ребята, быстро за дело! – крикнул канонир Йохим Ланг.

И хоть исполнилось орудийному мастеру уж пятьдесят четыре года, тот был очень ловок и быстр, да и обладал верным глазом. И что важно, пообвык Йохим к карронадам брига, а они к нему. Каждый сухопутный невежда думает, что это так просто выстрелить из корабельной пушки. Нет, выпалить – то просто, попасть нелегко. Только ведь море, это не суша… И любое судно качается на волнах. Есть и килевая качка, и бортовая, и пушка то задирается вверх, словно целится в Луну. То ныряет вниз вместе с палубным настилом, словно жаждет подстрелить кита или дельфина!

Но а герр Ланг приноровился палить из пушки за годы службы на бриге, и при бортовом залпе из шести пушек, при даже сильной качке, умудрялся попасть одним ядром во врага на дистанцию в милю. С носовых попадал одним ядром из выпущенных трех! Питер ценил и любил канонира, а тот любил свои чугунные карронады.

Да эти пушки приехали из далёкой России, страны дешёвого хлеба и икры. Оттуда приходило много изделий чугунного литья. Всё, же лесов в далёком царстве хватало.

Герр ван Муш как-то пробовал чёрную икру, нет, и вправду понравилось, хотя, конечно, не лучше лангустов, как ему показалось …

Корабли продолжали сближаться, и добрый Йохим попал со второго выстрела в кормовую настройку. От первого ядра в море поднялся высокий столб воды у борта противника

Питер слыщал выстрел карронады, а воплей и ломающихся досок на палубе испанца не слышал, и слышать не хотел. В голове лишь крутилось, во сколько талеров ему обошлись эти три выстрела… Чугунные ядра, по полталера, и порох, по талеру за ларъ и того, четыре с половиной талера! С кормы торговца в них выстрелили два раза, но ядра дали перелёт. Но тут, флаг Испании пополз вниз, а сменил его не белый, а Юнион Джек, флаг Британии.

–Не может быть, Питер, они лгут! – в отчаяньи закричал Яан Михельс, штурман корабля, – прикажи им остановится!

На мачте брига «Красный тюльпан» поползли флажки, приказывая остановится. На бывшем испанце, теперь британце, поднялся флажок, что согласны. И точно, паруса были опущены.

– Плевать кто это, но выкуп они заплатят! Да мы за ними целый день гнались! Тысяча талеров, никак не меньше! – шептал себе под нос просто разъярённый пиратский капитан.

– Питер, они сигналят, что хотят выслать к нам шлюпку! – крикнул штурман, просмотрев в подзорную трубу на сигналы.

– Ответь, что мы примем парламентёров! Боцман! Спустить трап!

– Сделаем! – и Антон Прист засвистел в свою дудку.

Команда резво принялась выполнять команды боцмана, и веревочный, но не парадный, трап оказался у борта брига. Ну и Питер ван Муш изволил одеть свой парадный камзол. Но и припрятал на поясе пару двухствольных пистолетов. Капитан жил по принципу: «Никому не стоит доверять». И в этом никогда не ошибался.

Но из-за борта торгового судна, «Чайка», как наконец, разглядел ван Муш, вышел гребной катер, на восьми вёслах. На носу стояли два офицера, один из них держал белый флаг. Вот, на борт брига поднялись два парламентёра.

– Джекоб Купер , капитан судна и Габриел Твайс, штурман, – представились оба, – а вы, небезызвестный Питер ван Муш, голландский капер?

– Так и есть, – усмехнулся пират, поправив свои кошачьи усы, – пойдёмте в мою каюту, выпьем кофе и рому?

Ван Муш заметил, что его боцман уговорил подняться и матросов с катера. И их всех уже обнёс глиняными кружками с ромом. Герр Прист был малым толковым, и исполнительным, чем всегда нравился капитану «Красного тюльпана».

Купер и Твайс спокойно вошли в каюту голландца, а врт Питеру пришлось сильно нагнуться, что бы не разбить голову. Ростом он всё же был семи футов, никак не меньше.

– Присядьте, господа, сейчас нам принесёт кофе и ром..– предложил радушный хозяин.

– И всё же, сэр Питер, мы вынуждены будем подать жалобу на вас в Адмиралтейство, если вы, скажем так, не дадите нам сто соверенов за беспокойство?

– И всего-то … – прошептал ван Муш.

И это были последние слова, услышанные англичанами. Питер мигом выпалил из двух пистолетов в английских джентельменов. Он неспешно обыскивал из камзолы, когда в каюту вошёл кок.

– Видишь, дружок, как всё вышло? Лишние приборы убери, а ром и кофе оставь.

Питер смотрел на тела, освобожденные от верхней одежды и башмаков. Не спеша пил кофе, и курил табак из своей любимой трубки. Торопиться было не для чего, надо было лишь дожидаться вечера.

***

– Антон, ты сегодня за капитана! – и кииул ему камзол и штаны Джекоба Купера.

– Питер, дыра? – и штурман просунул два пальца в отверстие.

– Ну, прости.. Не досмотрел. Яан, ты за помошннка!

Штурман только пожал плечами, и стал одевать одежду Габриэла Твайса. У борта лежали тела убитых матросов с «Чайки», тоже раздетые. Рядом лежал топор и колода. Питер ухмыльнулся, опробовав в руке ухватистое топорище.

А его пираты принялись подносить тела к колоде, где герр ван Муш мигом лишал мертвецов их голов. Питер посмотрел на свою работу, ополоснул руки.

– Всё за борт, что бы с «Чайки» ничего не видели. И мой топор в катер!

Ван Муш с трудом оделся в наряд матроса, и грёб со всеми, а на носу катера стояли Яан Михельс и Антон Прист. У каждого было по четыре пистолета. И, как часто бывает в этих широтах, темнело быстро, так что на корме катера горел фонарь. Двигались неспешно, размеренно, и команда «Чайки» не заметила подвоха.