Петровна
Шрифт:
Одна радость — умереть от голода ей не грозило. Как и задохнуться. С вентиляций в подвале был полный порядок. Как это было устроено и откуда шел приток воздуха, Петровна не знала, но главное, что это работало. Тут даже бочка с дождевой водой имелась, причем поступала вода тоже откуда-то извне. Одним словом, магия.
Вот только непонятно, сколько придется здесь сидеть. Алмус, Карлус и Валентина вернутся нескоро, а прислуга, увидев утром, что дома никого нет, вряд ли примется готовить еду, а значит и в подвал за продуктами не пойдет.
Петровна вздохнула и озадаченно почесала затылок. Да, дела.
Подвалы она не любила. В таком же подземном помещении, разве что пострашнее и без пищи, она оказалась год назад. Алмус, тогда еще наивный малолетний маг-недоучка, вырвал ее из привычной жизни и переместил в этот мир. За год многое изменилось, сама Петровна стала другой. Теперь у нее был свой маленький магазинчик с собственноручно сваренными магическими зельями. Этим вечером она как раз собиралась разлить по бутылкам очередной эликсир на радость покупателям. Сейчас что-то подсказывало ей, что сделать это не удастся. Ее интуиция, как и магический дар, с каждым днем становилась сильнее, так что Петровна привыкла ей доверять. Сейчас шестое чувство крайне мрачно реагировало на вынужденное подвальное заточение.
Подвал внезапно тряхнуло. Мигнули светильники, дробным звоном отозвались стоящие на полках кувшины.
Петровна бросилась к двери, однако дерганье ручки по прежнему ни к чему не привело. Засов по ту стороны двери был основательным, а крепкое дубовое полотно выдержало бы и удар тараном. Петровна подозревала, что не обошлось и без заклинаний — от воров, мышей и какой-нибудь нечисти.
Все, что ей оставалось — это сидеть и ждать, пока кто-нибудь появится и спасет. Но ждать, да еще и сидеть было не в характере Петровны. Поэтому она принялась обходить подвал по периметру, высматривая другую дверь. О запасном выходе она не слышала, но почему бы не поискать, раз уж с водой и воздухом вопрос решили?
Никакой двери она в результате не нашла. Зато обнаружила бочку с мочеными яблоками, которую потеряла полгода назад. Небольшая, но все же радость.
Она уже собиралась вытащить яблочко-другое, когда земля под ногами снова дрогнула. Да так, что Петровна повалилась наземь. В углу с грохотом упало что-то тяжелое, из-под двери взметнулось облако пыли… и она приоткрылась, словно с той стороны отодвинули засов.
Поднявшись, Петровна бросилась к двери, распахнула… и тут же попыталась ее крыть, отплевываясь от попавшего в лицо песка. Но не тут-то было.
Ветер дунул с такой силой, что Петровна чудом удержалась на ногах, ступни поехали по полу, словно гигантская невидимая рука отпихивала ее назад… «Ах, ты так!» — рассердилась Петровна, наваливаясь на дверь что есть мочи… И победила, лязгнув затвором с внутренней стороны. И только когда наступила тишина, задумалась — а что это вообще такое было? Как на подвальной лестнице может разыграться буря?
Петровна поворошила ногой кучку нанесенного ветром песка, присев, пропустила его сквозь пальцы и подумала о том, что по ту сторону двери было как-то уж слишком светло. Освещение на лестнице намного слабее.
Петровна приложилась ухом к двери — по ту сторону выл и свистел ветер. А должна была царить тишина.
«Что это? Где я?!» — с ужасом подумала Петровна.
И тут раздался скрежет когтей. Раз, другой, третий…
Не зная, что делать, Петровна застыла на месте. «Да что же это такое?!»
Скрежет оборвался… и вскоре возобновился с новой силой, словно кто-то из последних сил пытался проделать в двери дыру.
Сердце Петровны затрепыхалось, словно испуганный воробей..
Спустя какое-то время звуки стали слабеть, словно таинственный некто умирал, теряя последние силы…
Этого Петровна вынести уже не смогла. Отодвинув засов, готовая в любой момент его задвинуть, она осторожно приоткрыла дверь, прищурясь, чтобы уберечь глаза от песка.
Ветер попытался вырвать дверь силой, но Петровна была начеку. А затем что-то большое, меховое и светлое попыталось заползти внутрь, но рухнуло на пороге. Мохнатая голова с темными кисточками на ушах, крупные мохнатые лапы…
Бросив дверь, Петровна вцепилась в меховую тушку и потащила вовнутрь. Ветер сбивал с ног, песок набивался в глаза, стихия безумствовала. Упираясь изо всех сих, Петровна затаскивала тяжеленную зверюгу в подвал. А когда ей это удалось, снова налегла на дверь. В этот раз закрыть ее было сложнее, но она справилась.
И только потом, оглянувшись на труды своих рук, она поняла, что совершила странный и, вероятно, очень безрассудный поступок. Существо, которое она затащила в подвал, было размером с теленка и выглядело скорее мертвым, чем живым. Тощее, покрытое грязно-белым мехом, оно больше всего походило… на гигантскую кошку. Но только не на домашнюю, а на дикую. От нее веяло опасностью: когти, похожие на маленькие кинжалы, вызывали трепет; длинный хвост в рыже-черную полоску наводил на мысль о жалящих насекомых, чей окрас предупреждал — не лезь.
И все-таки Петровна не жалела о сделанном. Присев, она погладила лобастую голову. От зверя исходило еле ощутимое тепло. «Держись, милая, держись». Уверенность в том, что это «она», а не «он» пришла сразу, стоило только дотронуться мягкой шерсти. «Держись, милая, я принесу тебе воды».
Покинув гостью, Петровна отправилась к бочке. Вскоре зверюга уже жадно пила, сунув голову в ведро. После чего, тяжело дыша, снова опустилась на пол и закрыла глаза. «Поспи, милая, поспи», — вновь принялась наглаживать ее Петровна.
Занятие это оказалось таким расслабляющим, что вскоре и у нее самой глаза начали закрываться. И тут Петровна совершила еще один странный поступок — она улеглась рядом и, привалившись к теплому боку «кошки», заснула. На самой границе сна и яви в сознании мелькнула мысль — надо придумать имя.
Проснулась Петровна от хруста. В дальнем углу подвала кто-то с аппетитом что-то жевал.
— Маруська, это ты там хрустишь? — имя появилось само собой.
В углу воцарилась тишина. Затем, неслышно ступая мохнатыми лапами, в поле зрения показалась недавняя знакомая. «Это ты ко мне обратилась?» — читалось у нее на морде. Убедившись, что к ней, зверюга развернулась и вновь исчезла вдали. Затем вернулась, и перед Петровной брякнулась на землю здоровенная полуобглоданная кость, еще недавно бывшая говяжьим бедром. Вяленое мясо хранилось на крюках в самом дальнем углу подвала. Магическую защиту в виде консервирующих и охранных заклинаний зверюшка обошла без труда.