Пифия
Шрифт:
— А пешком туда можно добраться? — поинтересовался Индеец. — Мне бы хотелось немного размяться.
— Трудно сказать, сэр, и да, и нет, — ответил Бруссар. — Если идти по прямой, то тут не больше четырехсот ярдов. Но нам придется пройти не меньше мили, прежде чем мы до него доберемся.
— Да, — вздохнул Индеец, — на этой планете, как видно, прямой путь не самый короткий. Показывай дорогу.
— Сэр, позвольте мне еще раз предложить воспользоваться машиной. Вы не привыкли к жаре и можете переоценить свои силы.
— Прогулка — это самый эффективный способ привыкнуть к жаре.
Они
— Это не совсем религиозные символы, — пояснил Бруссар. — Я хочу сказать, что это не аналог креста, например. Полагаю, это скорее эмблема, что-то вроде флага или знака отличия. Насколько можно судить, каждой этнической группе предназначена своя форма, цвет и размер, хотя, если говорить откровенно, никто толком не знает, кланы ли это, профессиональные гильдии или воинские формирования. Но это наиболее распространенный символ на Аде. — Бруссар осмотрел улицу, по которой расхаживало около сорока голубых дьяволов: куда-то целенаправленно идущих, глазеющих на витрины, просто стоящих посреди улицы без всякой видимой причины. — Обратите внимание, почти половина из них носит на себе треугольники. Некоторые носят их на шее, некоторые прикалывают к одежде, а кое-кто привязывает к руке или ноге.
Индеец с интересом глянул на голубого дьявола, который в этот момент лениво фланировал по улице, пожал плечами и пошел дальше. Через несколько шагов они попали в волну тошнотворной вони. Индеец поморщился и заглянул в одно из зданий, где на крюках висели туши каких-то шестиногих животных. Это весьма походило на мясную лавку.
— Бойня, — пояснил Бруссар. — Голубые дьяволы любят мясо с душком.
— Более идиотского места для бойни просто и не придумаешь, — прокомментировал Индеец. — Такое впечатление, что тут торговый район.
— На самом деле нет, сэр, — возразил Бруссар. — Голубые дьяволы устраивают свои дела совсем не так, как это принято у людей. Если и есть какой-нибудь порядок, по которому живет этот город, то я его пока не обнаружил.
— А есть ли здесь предприятия или лавки, которыми бы управляли люди? — поинтересовался Индеец.
— Нет. — Бруссар покачал головой. — Конечно, закон не запрещает открывать на Аде собственное дело, но, как я уже вам говорил, мы здесь — не слишком популярная раса, и, кроме медицинского центра, ни один человек до сих пор не получил официальной лицензии. Рестораны принадлежат канфориту, лодиниту и моллуту. — Он указал на сферическое здание, которое высилось впереди, в сотне ярдов от них: — А вот это медицинский центр.
— Слишком уж мал для больницы, — заметил Индеец.
— Ну, а большого и не надо, — пояснил Бруссар, — все работники посольства имеют свою медицинскую службу. Этот центр построен для тех людей, которые в посольстве не работают, а их не так уж и много: на Аде в настоящий момент проживает всего около тысячи человек, так что центр со своими обязанностями справляется.
— Ты говоришь так, словно тебе приходилось там бывать?
Бруссар улыбнулся.
— Не в качестве пациента, сэр. Просто леди, с которой я встречаюсь, работает здесь врачом.
— Надеюсь, мое прибытие не слишком помешало вашему роману?
— Это моя работа, сэр. Если бы я не был с вами, сэр? я сопровождал бы кого-нибудь другого.
— Отлично. Не люблю чувствовать себя виноватым.
Они продолжали идти по жарким извилистым улочкам, и Бруссар рассказывал Индейцу про здания или другие достопримечательности. В конце концов они добрались до ресторана.
Это было маленькое здание с крохотным обеденным залом. В нем стояло всего пятнадцать столиков. Девять из них были пусты, а за оставшимися шестью сидели посетители, ни один из которых не был человеком.
— Ну вот, видите, сэр, я же вам говорил, — сказал Бруссар, когда они уселись за столик рядом с дверью, — редко кто покидает отель, чтобы пообедать где-нибудь на стороне.
— Никаких проблем, — беззаботно заверил его Индеец. — Я просто хотел посмотреть город.
Над столом зависло голографическое изображение меню, они выбрали ту его часть, что была составлена на языке землян.
— Я бы на вашем месте не стал заказывать мяса, — наклонившись через стол, предупредил Бруссар. — Конечно, они тут его именуют говядиной, но на самом деле, поскольку Ад не торгует с Республикой, они используют мясо местных животных. Человеческий метаболизм не приспособлен к таким блюдам.
— Не хочешь же ты сказать, что все вы тут заделались вегетарианцами?
— Нет, сэр. Посольство ввозит продукты с Порт Самарканда, но ни один из этих ресторанов не принадлежит людям, а местные жители не слишком-то заботятся о наших желудках. Поэтому-то я и считаю их мясные блюда подозрительными.
— Ну я, конечно, ценю твою заботу, — откликнулся Индеец, — но мне приходилось есть мясо в дюжине разных миров, и пока обходилось без осложнений. — Он еще раз просмотрел меню и заказал блюдо по собственному выбору. Как только оба они сделали заказы, меню растворилось в воздухе.
— Думаю, вы совершили ошибку, сэр, — озабоченно покачал головой Бруссар.
Индеец пожал плечами:
— Я никогда не смогу в этом убедиться, если не попробую.
— Ты глупишь, Джимми.
Индеец не обратил внимания на прозвучавший в его голове голос. Он продолжал болтать с Бруссаром о всякой чепухе: о спорте, о недавних событиях в городе, о разных слухах, пока наконец не принесли заказанные блюда.
— Выглядит довольно устрашающе, — сказал Индеец, глядя на тарелку с сине-зеленым куском мяса.
— Если хотите, мы можем заказать что-нибудь более безобидное, — предложил Бруссар.
— Ну уж нет, — Индеец решительно тряхнул головой, — кто не рискует, тот не пьет шампанского. — Он поддел на вилку кусочек, сунул в рот и пожевал. — Ну, на вкус оно вполне соответствует своему внешнему виду.
Бруссар принялся за свой заказ — большую порцию, салата, а Индеец съел еще несколько кусочков, затем отодвинул тарелку и объявил, что на этом его эксперименты с инопланетной кухней кончаются и впредь он будет обедать в посольстве.