Пифия
Шрифт:
— Она всего в двух системах отсюда, — проговорил Тридцать Два. — А ты все еще не имеешь ответов на свои вопросы.
— Когда она вздумает что-нибудь предпринять, вот тогда мы все узнаем.
Тридцать Два допил свой бренди и пристально посмотрел на Айсберга через стол.
— Мы не можем себе позволить выяснить это таким путем, — сказал он, — мы должны уничтожить ее сейчас.
— Может быть, единственное, чего она хочет, так это чтобы ее оставили в покое.
— А если бы ты обладал такими способностями, — произнес Тридцать Два, — ты бы хотел, чтобы
— Нет, но…
— Но что?
— Но я человек, — заметил Айсберг хмуро. — А она, вероятно, уже нет.
— Тогда мы тем более должны уничтожить ее.
— Ну, как скажешь.
— Десять миллионов кредиток, — сказал Тридцать Два Айсберг не ответил, его взгляд был прикован к какой-то точке на стене.
— Ну? — нетерпеливо спросил Тридцать Два.
— Помолчи, — ответил Айсберг, — я думаю.
— Подсчитываешь расходы?
— Я сказал, помолчи!
Тридцать Два пристально посмотрел на Айсберга пожал плечами, и в кабинете воцарилась тишина.
Айсберг сидел неподвижно почти целую минуту затем повернулся к Тридцать Два.
— Перед тобой действительно большая проблема — задумчиво произнес он.
— Я тебе именно об этом и толкую. Айсберг покачал головой:
— Это не то, о чем ты думаешь.
— Что ты имеешь в виду?
— Я так давно ее не видел, что склонен забывать о том, на что она способна, — сказал Айсберг. — У вас два человека на Аде…
— Мы знаем точно об одном.
— Поверь мне на слово, их там двое, — перебил его Айсберг.
— Ну хорошо, спорить не стану, двое так двое — сказал Тридцать Два. — Так в чем, собственно, дело можешь ты наконец нормально объяснить?
— Почему они оба до сих пор живы? Тридцать Два растерянно посмотрел на него.
— Я не совсем уверен, что понял твой вопрос.
— Почему корабль Индейца не потерпел крушение при посадке на Ад? Почему Свистун сумел убить этих кто они там, на двух спутниках?
— Ты думаешь, это она хочет, чтобы они оставались в живых? — удивленно переспросил Тридцать Два. — Почему?
— На то существует единственная причина, насколько я понимаю, — ответил Айсберг. — На Аде ее держат против ее воли, и она хочет, чтобы эти двое вывезли ее с планеты.
— Против ее воли? — повторил Тридцать Два. — Разве это возможно?
— Представления не имею… но, если бы она не хотела удрать с ними с планеты, Индейцу бы не удалось оставаться в живых достаточно долго, чтобы избавиться от твоих электронных игрушек. У хирурга могла дрогнуть рука, он мог чихнуть в неподходящий момент, и дело сделано — Индеец бы не выжил. — Айсберг помолчал. — Ты был прав. Если ты не сможешь связаться со Свистуном, тебе лучше убить его. И Индейца, вероятно, тоже. Если она хочет покинуть Ад, тебе надо во что бы то ни стало остановить ее.
— Я отдал приказ убить ее.
— Да плевать на твои приказы! — фыркнул Айсберг. — Она была у тебя в руках, когда ей исполнилось всего шесть, но даже тогда ты не сумел ее удержать. Я пытался убить ее, когда ей было восемь, и мне это не удалось. Но обитатели Ада каким-то образом действительно умудряются удерживать ее против воли, им удавалось это многие годы, хотя ее способности росли день ото дня. — Он пристально посмотрел на Тридцать Два. — Ты вытащишь ее с планеты, и за это поплатится вся Галактика. Ей не нужен Космический Флот, чтобы завоевать какую-нибудь планету. Она просто выберет тот единственный — из миллиона — вариант будущего, при котором светило планеты превратится в сверхновую или метеорит врежется в нее. Дай ей армию всего в пять тысяч человек, и она выиграет любое сражение против любых сил противника во всей Галактике, всего лишь выбирая исход каждой схватки. Ее фактически нельзя убить, но ее можно взять в плен: вот они и держат ее.
— Если ты прав, то существующие условия — самые удобные для того, чтобы уничтожить ее, — настаивал Тридцать Два.
— Ты все еще так ничего и не понял, — покачал головой Айсберг. — Предположим, она заключена в камере. Если ты вздумаешь стрелять в нее, то обязательно в этот момент чихнешь или споткнешься, и ты просто-напросто собьешь замок, тем самым ее освободив.
— И все-таки мы попытаемся.
— Нет! — рявкнул Айсберг. — Раз и навсегда постарайся понять, о чем я тебе толкую: они нашли способ удерживать ее взаперти. И надо быть сумасшедшим, чтобы вмешиваться в это.
— Но мы же не можем сидеть сложа руки и ничего не делать! — возразил Тридцать Два.
— Нам это прекрасно удавалось, пока ты не нанял меня и не послал туда Индейца, — ответил Айсберг. — Но как я тебе уже объяснил, перед тобой стоит действительно огромная проблема. Первый из тех, кому удастся до нее добраться, освободит ее, хочет он того или нет. — Он надолго умолк. — Переведи десять миллионов на мой счет, — наконец произнес он неохотно. — Я собираюсь отправиться туда за ними обоими.
— А я-то думал, ты вообще не собираешься с этим связываться.
— Я и не собираюсь, — заверил Айсберг, — но я — единственный, кто может остановить Свистуна. Он убьет любого другого, кого вы пошлете за ним.
— А как же Индеец?
— Если он жует семена, то витает где-нибудь в облаках, а если он все-таки попытается убить Свистуна, то можете похоронить то, что от него останется.
— Но если он и не думал жевать семена и если он не сумеет отыскать Свистуна, то он ведь наверняка отправится за Пифией.
— Тогда я постараюсь его найти и остановить, пока не поздно.
— Как ты уже сказал, ты всего лишь старый, хромой человек, — заметил Тридцать Два. — Почему ты думаешь, что тебе удастся его остановить?
— Он ничего не будет знать о моем прибытии, и у него нет причины убивать меня, — ответил Айсберг. — И, если повезет, на моей стороне окажется Свистун. — Он мрачно посмотрел на Тридцать Два через стол. — У тебя есть только одна альтернатива.
— Какая?
— Взорвать всю эту чертову планету и сделать это с помощью автоматических кораблей, задав им программу далеко отсюда, скажем, за пару тысяч световых лет.