Пифия
Шрифт:
— Я не дам ей ускользнуть с Ада, — резко бросила Нефрит.
— У вас нет выбора.
— Есть, — ответила она, берясь за пистолет. — Я вам уже говорила, что не вы один убийца в этой комнате. До сих пор я оставляла вас в живых, но теперь у меня нет альтернативы.
— Вы в самом деле собираетесь меня убить? — поинтересовался Чендлер.
— Да, я собираюсь вас убить, — резко произнесла Нефрит.
— Откуда вы знаете, может, этого хотите не вы, а Пифия?
Нефрит нахмурилась, обдумывая это предположение, и в ту же секунду, как только она отвлеклась, Чендлер сделал быстрое движение. Нефрит с надсадным хрипом, выронив пистолет, схватилась за горло, из которого торчала рукоять ножа.
Чендлер подошел к ней.
— Мне очень жаль, — произнес он, — но вы действительно хотели меня убить.
— Вы глупец, — прохрипела женщина. — По вашей милости… мы все… погибнем… — С этими словами она умерла.
Он так и оставил ее в кабинете, вытащив нож из раны, затем вернулся в свою комнату, спустился на аэролифте в гараж и оттуда вышел в душную ночь Порт Маракайбо.
Часть 4
КНИГА АЙСБЕРГА
ГЛАВА 23
Айсберг шаттлом долетел до Филемона II, вышел из корабля и направился в восьмиугольное здание, которое и являлось пунктом его конечного назначения. Он предъявил временный пропуск в дверях и прошел внутрь. Едва переступив порог, Айсберг подошел к информационному компьютеру, задал короткий вопрос и направился к аэролифту. Его снова попросили предъявить пропуск, пройти проверку сетчатки глаз, после чего он спустился почти на двести футов ниже уровня земли.
Он вышел в лабиринт ярко освещенных, сияющих чистотой коридоров, подождал, пока вооруженный охранник в третий раз проверит его пропуск, потом вошел в небольшую приемную. Он едва успел закурить свою любимую короткую сигару, когда дверь открылась и в помещение вошел еще один, охранник.
— Мистер Мендоса, вас сейчас примут.
Айсберг направился к двери, охранник посторонился, пропуская его вперед. Айсберг оказался в просторном кабинете. Дверь с тихим шорохом закрылась за его спиной.
— Карлос! — воскликнул Тридцать Два, поднимая глаза от бумаг на своем хромированном столе и расплываясь в приветливой улыбке. Вся стена за его спиной была увешана наградами, полученными им за долгие годы служения Республике, включая голограмму, лично подписанную теперешним Секретарем Республики. — Сколько лет, сколько зим!
— Двадцать четыре года, ну плюс-минус месяц, — ответил Айсберг.
— А ты не слишком-то изменился.
— Если ты так считаешь, тебе нужно проверить зрение. Мне шестьдесят пять, у меня животик и нога-протез.
Тридцать Два снова улыбнулся.
— Да нет, Карлос, ты совсем не изменился, — сказал он. — Такой же резкий, так же отвергаешь доброжелательную светскую ложь. — Он отдал короткую команду компьютеру, и к Айсбергу подплыло кресло. — Садись.
— Как насчет выпивки? — поинтересовался Айсберг, садясь.
— Все, что угодно.
— Что-нибудь помокрее. Если за это время у вас не произошло радикальных перемен, то дешевых напитков вы здесь не держите.
Тридцать Два довольно усмехнулся.
— Можно тебе предложить альфианского бренди?
— Неплохо звучит, — признал Айсберг. Тридцать Два подошел к стене, которая, казалось, была заставлена книжными полками, нажал в определенном месте, и голографическое изображение книг исчезло, открыв взору бар с разнообразными напитками. Тридцать Два наполнил два бокала и один из них вручил Айсбергу.
— Благодарю, — откликнулся тот.
— Это с новых виноградников, — заметил Тридцать Два, разглаживая дорогую ткань сшитого на заказ мундира, слегка помявшегося, когда он сел. — Мне очень интересно знать твое мнение.
Айсберг пожал плечами.
— Какого черта, — бросил он. — Мне спешить некуда. Скажи мне, когда надумаешь поговорить о делах.
— Тебе никогда не нравилась светская болтовня, — с улыбкой заметил Тридцать Два.
— В конце концов платишь ты, — ответил Айсберг. — Болтай, сколько хочешь. Но когда тебе наконец надоест трепаться, я надеюсь, ты мне все-таки скажешь, почему ты предложил заплатить мне три миллиона кредиток лишь за то, чтобы я прилетел сюда, на Филемон II.
— Думаю, за меньшую сумму ты бы и не согласился, — откровенно ответил Тридцать Два. — Насколько мне известно, ты весьма состоятельный человек.
— Да кое-как существую.
— Однако за три миллиона кредиток ты все-таки согласился прилететь.
— Согласись, весьма приличная сумма только за то, чтобы предпринять небольшое путешествие.
— Там, откуда ты их получил, есть куда больше.
— Я слушаю, — поторопил его Айсберг.
— У нас серьезная ситуация, Карл ос, — сказал Тридцать Два, наконец переходя к делу.
— У кого это у вас?
— Ну ты же знаешь, на кого я работаю.
— Ну хорошо, хорошо, значит, у вас тут серьезная ситуация. А какое это имеет отношение ко мне?
— Если уж быть до конца откровенным, Карлос, то ты ведь на меня работаешь.
Тот лишь ухмыльнулся.
— Так это ты послал на Последний Шанс ко мне эту твою Беттину Бейли, или как ее там по-настоящему? — Айсберг помолчал. — Я знал, что ее подослал кто-то из Республики, но не знал, кто конкретно.
— Я послал ее, — признал Тридцать Два. — И ты заключил с ней соглашение.
— Я и выполняю его. Никакого отношения к вашей службе я не имею.
— Ну, если уж говорить точно, то выполняешь его не ты, а некий Джошуа Джереми Чендлер по прозвищу Свистун. Или я не прав?
Айсберг спокойно посмотрел на Тридцать Два.
— Я и не собираюсь врать по этому поводу, зачем? Он куда моложе и сильней меня, да и реакция у него лучше.
— Но я-то нанимал тебя, — с нажимом произнес Тридцать Два.
— Начнем с того, что ты сам никого лично не нанимал. Это сделал твой агент… и я послал выполнять работу лучшего своего человека.