Пикник на льду (Смерть постороннего)
Шрифт:
Дверь на кухню открылась и в проеме показался пингвин. Он словно пришел на холод. Подошел к Виктору и задрал голову вверх, глядя на хозяина.
Виктор улыбнулся ему. Потом посмотрел на воздух, проверяя еще раз его прозрачность.
Свет кухонной лампы вдруг резанул по его глазам.
Виктор выключил свет и остался в темноте.
47
Проснулся Виктор около одиннадцати. Проснулся от холода. Вскочил, выбежал на кухню,
Полежал одетым под одеялом, немного согрелся. Снова встал.
После горячей ванны и крепкого кофе Виктор почувствовал себя лучше.
Да и тепло уже постепенно возвращалось в квартиру. Припомнился прошедший день. И резолюции на его «некрологах» в сейфе, и авиакассы, и игра в преферанс до полвторого ночи. Все это словно было не вчера, а давно. Все было где-то в далеком прошлом. Только вдруг откуда-то появился слабый запах табачного дыма и снова все происшедшее вчера вынырнуло из прошлого, вынырнуло и стало видимым во всех мельчайших деталях.
А за окном было тихо и морозно. И оттепель опять уступила место зиме.
– Что делать? – думал Виктор, снова держа в руках горячую чашку с кофе. – Работы уже нет и скорее всего не будет. Главный удрал… Деньги пока есть, хотя теперь их на восемьсот долларов меньше… Может, снова приняться за рассказы? А может за роман?..
Виктор попробовал себя отвлечь мыслями о будущей прозе и вдруг ощутил пустоту. Вся его проза была уже точно в далеком прошлом. Настолько далеком, что возникало сомнение – а его ли это прошлое? Или, может, что-то из прочитанного и забытого вдруг показалось частью пережитого самим Виктором?
Он глотнул кофе, вспомнил, что к вечеру Нина привезет Соню.
Реальность побеждала мысли. Впереди – просто продолжение жизни, исполнение долга перед Соней, забота о Мише. Потом – наверно, поиски новой работы…
И продолжающееся одиночество.
Он вдруг подумал о Нине. Что она сказала вчера? Что они были на вокзале. Провожали Сергея. Значит, Сергей все-таки уехал в Москву. Уехал не попрощавшись. Еще один кирпич в стену одиночества, окружающую Виктора.
И снова – Нина. Ее полуулыбка, некрасивые зубы и красивые глаза. Какого они цвета? Нет, Виктор не помнил их цвет.
– Что это я о ней думаю? – Виктор снова посмотрел в окно – свежий мороз выводил узоры на стекле. – Мне скоро сорок и пингвин Миша – самое близкое мне существо… Ему просто некуда от меня уйти. Кроме того, он лишен возможности думать, значит он и подумать об этом не может… Есть еще Соня, которая ничего не понимает, Соня, у которой куча денег и она спокойно говорит: «это мой телевизор!» И это правда ее телевизор. А если мы втроем или даже все вчетвером с Ниной, Соней и пингвином выйдем погулять, кто-нибудь обернется и подумает или скажет: «Какая дружная семья!..»
Виктор грустно улыбнулся. Его воображение рисовало забавные иллюзии, настолько правдоподобные со стороны, что хоть иди в фотосалон и снимай семейный портрет.
48
В шесть вечера Нина привезла Соню. Хотела сразу уезжать, но Виктор остановил ее и попросил с ними поужинать. Он быстро сварил картошки.
Соня закапризничала и ушла из кухни, почти ничего не съев.
Виктор и Нина остались за столом. Они ели молча, украдкой поглядывая друг на друга.
– Сергей надолго уехал? – спросил Виктор.
– Сказал, что на год, – ответила Нина. – Но он обещал летом приехать на пару дней… Мама его здесь осталась… Я теперь ей продукты покупаю…
– А она что, старая? – спросил Виктор.
– Нет, но у нее больные ноги…
Выпили чаю. Нина поблагодарила за ужин и попрощалась до завтра.
Закрыв за ней дверь, Виктор прошел в гостиную. Там работал телевизор, а на диване спала Соня. Она заснула одетой.
– Устала, – подумал Виктор.
Он раздел ее, накрыл одеялом. Подошел к телевизору, чтобы выключить.
Увидел на экране пингвинов, смешно прыгающих с ледяной горы в воду.
Негромко звучал голос комментатора, рассказывающий о животных Антарктиды.
Виктор оглянулся, разыскивая взглядом Мишу. Он стоял у балконной двери. Виктор подошел, поднял его и опустил уже перед телевизором.
Пингвин что-то буркнул.
– Смотри! – прошептал ему Виктор.
Миша, увидев своих собратьев, замер. Уставился на экран.
Минут пять они вместе с Виктором смотрели на прыгающих и ныряющих пингвинов, пока передача не кончилась. Миша вдруг подошел к телевизору и попытался толкнуть его грудью, но толкнул только тумбочку, на которой тот стоял. Правда толкнул сильно, так, что телевизор зашатался.
– Ты что! – шепотом сказал Виктор, придерживая телевизор и оглядываясь на пингвина. – Так нельзя!
Утром позвонили из больницы.
– Ваш родственник умер, – сказал спокойный женский голос.
– Когда? – спросил Виктор.
– Ночью… Тело забирать будете?
Виктор молчал.
– Вы будете его хоронить? – снова раздался из трубки женский голос.
– Да… – произнес Виктор и тяжело вздохнул.
– Мы можем держать его в морге до трех дней, – сказала звонившая женщина. – Пока вы организуете похороны. Не забудьте взять паспорт, когда за ним приедите…
Виктор опустил трубку. Обернулся на Соню – она уже не спала. Лежала на диване под одеялом, сонно смотрела на Виктора.
Часы показывали полдевятого.