Пикник на обочине. Счастье для всех
Шрифт:
Вот всегда бывает так: начнешь думать про какую-нибудь хрень, так она непременно и случится. Внезапно Борода круто вывернул руль, чуть не съехав на обочину. Мчались бы хотя б километров под семьдесят в час, точно оказались бы в глубоком кювете. А так «уазик» только накренился опасно, но все-таки сумел выкарабкаться обратно на дорогу.
Я успел заметить, от чего так рисково ушел Степан. По дороге полз «крокодил». Не зеленый обитатель тропических водоемов, а специальная гибкая лента с полыми металлическими шипами для прокола шин. Видимо, доброжелатель сидел в кустах, спрятав «крокодила» на противоположной стороне дороги, и, увидев автомобиль, потянул за веревку, к которой и была привязана колючая лента.
Короче, нас ждали. И, поняв, что номер не удался, сейчас перейдут к более радикальным мерам. Потому единственный способ предупредить действия пока что невидимых недоброжелателей – среагировать на опережение.
Ну, я и среагировал, швырнув в кусты слева РГДэшку и следом полоснув длинной очередью из пулемета по густым зарослям справа.
Немедленно послышались вопли, которые на мгновение заглушил хлопок гранаты. Вопли стали более насыщенными, но в то же время отдалились, потому как Борода вдавил газ до пола.
– Кто это был? – крикнул Молодой, повернув голову ко мне. В его глазах, как водка в ополовиненной бутылке, плескалась растерянность.
– А хрен его знает, – буркнул я, анализируя содержимое пулеметной ленты и сложившуюся ситуацию.
Средство принудительной остановки автотранспортных средств «Барьер-2М», именуемое в просторечии «крокодилом», есть орудие силовых структур, но никак не местных бандюков. Вывод? Неутешительный. Или я кому-то сильно не нравлюсь, или…
– Возможна засада на три часа! – рявкнул Борода. Да я и сам уже видел, что справа от дороги явно неспроста образовалась куча всякого хлама, в которой очень удобно спрятать огневую точку.
В любом боестолкновении, как и в драке, преимущество за тем, кто раньше начал. Конечно, Степан мог и ошибиться, и это не стрелок огневую точку соорудил и замаскировал, а мутант какой-нибудь вечерком себе мусора натаскал и закопался в него на ночь для сугреву. Но одной засады мне было достаточно, чтобы быть настороже и серьезно опасаться подозрительных куч всякого дерьма, наваленных вдоль шоссе номер десять.
Пять сотен патронов для пулемета вполне хватит на хороший бой местного значения, но сейчас их осталось уже четыреста восемьдесят, а мне еще в Чернобыле разбираться с Орфом и его шайкой. Но, с другой стороны, ежели не перестраховываться, то можно и не доехать до логова двухголового мутанта. Ну, я и перестраховался, потратив на ворошение кучи мусора еще пяток патронов.
В ответ замигали вспышки, причем не только из потревоженной кучи, но и из-за нагромождения строительных плит, сваленных недалеко от дороги. Били с двух точек, причем неприцельно, как это бывает, когда стрелков, поджидающих ничего не подозревающую жертву, застают врасплох. Тем не менее, я явственно ощутил несколько мощных ударов по корпусу машины, от которых та ощутимо вздрогнула, словно живое существо.
– Твою мать! – заорал Борода, выписывая на дороге немыслимые кренделя. – Стреляй, Толян, хрен ли ты сидишь, как просватанный?
Молодой, очнувшись от ступора, принялся палить в белый свет как в копеечку. Практического толку от такой стрельбы почти ноль, разве что противник окажется необстрелянным и, впечатлившись нашей огневой мощью, попрячется за укрытиями…
Не впечатлился и не попрятался. Несколько пуль просвистело рядом с моим лицом, одна обожгла по касательной и без того паленую щеку. Да чтоб вас!
Стрелять одновременно в обе стороны нереально, плюс мне здорово мешала дуга, ограничивающая поворот ствола пулемета.
– Борода, влево! – заорал я, впечатываясь ребрами в дугу, на которой был закреплен поворотный кронштейн ПК.
Степан крутанул руль. Наш «бобик» встал на два колеса, едва не перевернувшись. Но «едва» – не считается. Автомобиль еще медленно заваливался в обратную сторону, словно раздумывая, принимать нормальное положение или так и остаться скособоченным, а я уже вспорол несколькими короткими очередями кучу мусора, выбив из нее пулями чье-то тело с таким же пулеметом в руках, как у меня.
Половина победы – это очень неплохо. А вот когда у тебя за спиной противник, это никуда не годится. Сейчас я представлял собой классическую ростовую фигуру, на полсекунды зависшую в воздухе – ровно столько требовалось нашему «козлику», чтобы встать на четыре ноги, то есть колеса.
И противник, скрывшийся за плитами, не растерялся, добросовестно отработав по ней четверть магазина. Вернее, по тому месту, где я был полсекунды назад.
Не знаю, правду ли мне сказал Директор насчет того, что мои родители были цирковыми артистами и что меня учили разным трюкам с малолетства. Во всяком случае, на турнике, брусьях и кольцах я запросто крутил разные финты во французском Легионе, удивляя инструкторов и товарищей по оружию.
Вот и сейчас, чуя нижней чакрой, куда целится неведомый супостат, я отлип от пулемета, схватился за дугу, мощно оттолкнулся ногами и, совершив в воздухе сальто, оказался на капоте автомобиля, наконец-то принявшего нормальное положение.
Дело было за малым – развернуться на сто восемьдесят, одновременно переводя автомат из положения за спиной в боевое, упасть на одно колено и дать одиночный чуть выше вспышек, мигающих из-за плит.
А потом был миг тишины, какой всегда случается после боя. Ее еще называют мертвой. Странное словосочетание, придуманное писателями и поэтами, как будто раскаленными пулями можно умертвить тишину. Нет, пулями можно убить только живое существо. Например, Молодого по имени Толян, который неподвижно застыл на пассажирском сиденье, насквозь прошитый свинцом, предназначенным мне.
Борода, сидевший за рулем, кривился от боли – водительскому креслу тоже досталось, а значит, и его хозяину тоже. Правда, меньше, чем Молодому – у Степана только правый рукав был разодран и медленно намокал кровью. Судя по всему, царапина, правда, наверняка болезненная. Но это меня интересовало в последнюю очередь.
– Говори, – сказал я, направляя автомат водителю в голову.
– Что говорить? – еще сильнее скривился он, хотя вроде сильнее и некуда было.
– Говори, кто вы и зачем пришли в Зону. Лох со стажем, которого ты из себя корчил, вряд ли знает, что такое засада на три часа, и однозначно не обладает навыками экстремального вождения в условиях скоротечного боя.