Пилигрим
Шрифт:
Конвой забрал всех преступников в пустыню, где был тренировочный лагерь. Нас держали там полгода. Я умоляла начальство отпустить меня хотя бы на пару дней, рассказала им про брата, но они пообещали мне, что позаботятся о нем.
– Они тебя обманули.
– Да, - Ксайра снова отпила из стакана.
– Брат умер от болезни и голода, прямо на улице. Из комнаты его выгнали за неуплату. Но об этом я узнала позже, когда окончила обучение.
– Почему ты осталась в гвардии?
– Червь точит дерево изнутри. Мао - это чудовище, пожирающее людей. Но империя дает своим псам хорошее вознаграждение. Они научили меня убивать, лгать, манипулировать, выживать в самых трудных
– У тебя был план, - снова угадал Онерон.
– Он созрел в тот же день, когда я узнала о потере брата.
– Ты хотела уничтожить империю изнутри.
Ксайра подарила Со красноречивый взгляд.
– Ты ведь не просто так рассказала все это. Задавай вопросы.
– Я совершила серьезное преступление, убив одного из братьев церкви. Поэтому моя жизнь в твоих руках. Я буду служить тебе, выполнять все твои приказы и упаду на нож в любое время, когда ты того пожелаешь. Но если ты оставишь мне жизнь и спасешь этих существ, согласишься ли ты вернуться в наш мир и снести голову чудовищу империи?
– А ты думаешь, это что-то изменит?
– Мне плевать на последствия.
– Это понятно, - вздохнул Со.
– Если от этого тебе станет легче, я кое-что сделаю.
Ксайра встала.
– Спасибо тебе, человек из прошлого, Бог-Странник.
– Я не бог.
– Для меня останешься им навсегда.
– Ты записана в поисковую группу?
– Да, южное полушарие. А чем займешься ты?
– Мне нужно попасть в логово нома, что поглощает город-Улей эри, и посмотреть, во что он превратился.
– Если хочешь, я отправлюсь с тобой.
– Спасибо. В этом нет необходимости.
Ксайра коротко кивнула и ушла. Онерон погрузился в раздумья. До конца данского дня осталась пара часов - двое человеческих суток. Затем настанет долгая холодная ночь, означающая месяц жизни во тьме, а если быть точнее, тридцать дней. Поверхность планеты остынет и покроется коркой застывшего газа. Уже сейчас сквозь пленку окна слышался грохот от остывающих стен башен. Онерон повеселел. Обстоятельства складывались удачно. Он поспал, принял ванну, основательно закусил концентратом и отправился искать Шиса. Обычно эри обитали в сферах, подвешенных под потолком в огромном жилом зале. Онерон шел по нему, задрав голову и не переставая дивиться техническому искусству обитателей этой планеты. Жилые пузыри пустовали и лишь в одном месте мерцал слабый, призрачный свет. Онерон добрался до единственной мерцавшей сферы и долго наблюдал за переливами ее внутреннего мерцания. Сфера казалась наполненной туманом, который мерцал всеми цветами радуги. Обычный человек ничего не понял бы, но Со знал, что этот туман и есть эри. С запозданием полковник подумал, что эри уже уснул. Но вот мерцание стало интенсивнее, и спустя несколько минут туман просочился за стенки шара, чтобы сжаться в эфемерный силуэт, напоминавший облик морского ската. Силуэт подплыл к человеку.
– Прости, что разбудил.
– Меня мучит бессонница, - прогудело у Со в мозгу.
– Точнее, это не бессонница в вашем понимании, а набор галлюцинаций из прошлого и будущего.
– Что говорит будущее?
– В нем есть вы, люди.
– А ты?
– В каком-то смысле и я, мы - великая Симбиота.
– Это хорошо.
– Наверно. Я бы сказал, это неизбежно. Человек - мощная флуктуация в континууме.
– Тогда, вероятно, ты в курсе, зачем я пришел?
– Разумеется. Пойдем.
Со послушно пошел за эманацией. Они спустились в ангары. Здесь было холодно, гораздо ниже комфортной зоны,
Капсула около часа летела вдоль крупной артерии, которая извивалась по равнине, словно гигантский червь. Аппарат развил огромную скорость и обогнал вечер, попав на территорию ночи на час раньше. Шис включил ночной фильтр, и тусклая пелена сменилась розоватым свечением, в котором земля была светлее неба. Онерон быстро сориентировался. Как раз в этот момент толстая магистраль оборвалась и прыгнула вниз, убегая к дну гигантского кратера. Поначалу Онерону показалось, что они зависли над пропастью - внизу была ослепительная пустота, не имевшая ни дна, ни границ. Но постепенно ему стало открываться нечто, притаившееся в глубине невообразимой бездны. Ускорение потянуло вниз: корабль полетел к верхним слоям атмосферы, чтобы с высоты можно было оценить масштабы открывшегося зрелища. Они почти достигли границы вакуума, откуда горизонт превратился в овальную кромку, и только с этого рубежа человек увидел масштаб кратера.
Воронка была размером с небольшой континент. И там, в ее недрах, что-то светилось. Края кратера, чуть приподнятые над поверхностью планеты, были неровными, волнистыми и состояли как бы из застывшей, некогда жидкой, пенистой массы, словно вытекшей из самого нутра планеты.
– Великая Септа...
– На ночь он сворачивается, - отозвался Шис, - и замирает.
– Что же он творит днем?
– воскликнул Со.
– Подумать страшно.
Они не озвучили это, но оба знали, что происходит: ном пожирал планету.
– Хочешь взглянуть поближе?
Онерон с ужасом посмотрел на эри.
– Уверяю тебя, человек, он даже не заметит нас.
И их маленькая капсула упала камнем к краю исполинского кратера. Они снижались, пока поверхность края не превратилась в гряду овальных гор высотой в семь или восемь километров. Вблизи Онерон увидел, что массивы нома губчатые и испещрены огромным количеством дыр, в которые мог бы свободно влететь самый крупный корабль, созданный человеком. Они нырнули в один такой туннель и пролетели по нему несколько километров. Туннель постоянно ветвился, менял направление в пространстве и казалось, вливался сам в себя. Шис сверился с показаниями радара и направил капсулу в маленький боковой туннель. Они пролетели еще немного и выскочили наружу. Внизу слышался рокот, от которого будто вибрировало само нутро. Казалось, бездна кратера не имеет дна.
– Как глубоко он проник?
– Около сотни километров, по вашим меркам. Добрался до мантии и активно поглощает тепловую энергию планеты.
– Пространство! Черный космос! Я никогда не видел ничего подобного...
– Хочешь осмотреть еще что-нибудь?
– Пожалуй, нет. Летим домой.
Шис развернул капсулу в направлении Улья, но Со все оглядывался назад - взгляд притягивало это неописуемое жерло, похожее на врата преисподней.
– Боюсь, с ним не справиться, - сказал он.