Пилигрим
Шрифт:
Странник же отвечал мне:
– Сомнение твое есть девственность души твоей, о Элиа. Всю жизнь ищу я бога своего, но доныне не знаю, что есть бог. Есть ли он в образе божественном, что многие видят подобно человеческому, а другие порицают само сопоставление человека и бога? Или он есть чистая воля, освобожденная от всего приземленного, не отягощенная вожделением, жаждою, томлением и иными стремлениями, но что тогда есть движущая сила квинтэссенции воли и к чему направлена она? Или же он никакого образа не имеет, являя собой всеобщий и всемогущий закон, коему подвластно все на свете, и как же тогда он сам - какому закону подвластен он, ведь без закона не существует порядка? Есть вопросы,
– О многомудрый, и все же скажи, есть ли закон у мира сего?
– Очевидно, есть, но закон мира и справедливость в нашем понимании - суть вещи различные.
– Но не станешь же отрицать, что закон добра преобладать должен, ибо несомое злом разрушение есть стремление к хаосу, тогда как мир, как видим, упорядочивается день ото дня.
– Категория зла и категория добра тобой самим произведены, а что они на самом деле, не ведомо никому. Скажи, что есть зло? С твоим народом обошлись злодейски, говоришь ты, но ведь сейчас, по миновании скорбей и испытаний, под началом твоим люди многочисленные и обеспеченные, чего им не достигнуть никогда, если бы не то, что ты почитаешь за несправедливое угнетение. Ведь и тебе не стать бы в ином случае главой народа своего, поскольку приемышу после смерти патрона своего, что одно неизбежно и предсказуемо, не наследовать ни имени, ни имения. Может, судьба добром благодеяла тебе, причинив страдания и толику муки?
– Ах, странник, - вмешался Абукир, - но ведь мои-то мучения никакого отношения к судьбе не имеют, а есть лишь неприятие тем, кого желаю более всего на свете и кому принес все, что есть у меня, и себя самого. За что мне мучение, если не за доброту мою?
– А ты, о водитель караванов, думаешь читать в душе людей так же легко, как и звездном небе, отыскивая нужный тебе путь? Скажу тебе, но тайны не открою, много хитрее устроен человек, нежели само мироздание, ведь говорят - в человеке вся вселенная вмещаться способна; ничем не утверждается, что вселенная ведает о человеке, что поселился ничтожной мошкою в подбрюшье ее, но человеку известно и про вселенную, и про закон, что в ней, а несовершенство знания сего отнюдь не умаляет восхищения в нем. Ты же возмечтал - вот, принесу ей, что обликом своим и нежным голосом, и зависимым положением возбудила жалость в тебе и притяжение к ней, всего себя и все имение твое, а в самом деле принес ей лишь вожделение свое да навязал волю свою, купив ее на время. Требуешь ли ты ответной любви от верблюда, купленного тобою на торжище?
– Нет, ты лишь долготерпением и заботою добиваешься от зверя, разумом ограниченного, благорасположения к тебе, и это не скоро случается. С человеком же, с женщиною сие еще труднее и долее.
– Но ведь отдал я ей всю доброту свою, а в ответ ждал лишь нежности!
– Отдавал, не спрашивая, способна ли она взять. Взаимное же есть не условие торга и не соединение кусс и айра, и не многие подарки дорогие и сияющие, и не лакомства, и не благовония. Ключ от храма души свойства душевного, и в ином месте и из другого материала он не делается, храм телесный, в коем есть девять врат и три реки, и есть сады, и есть святилища со многими жертвами, лишь пристройка к храму души, и войти в него способно и с черного хода, да вот истинный путь лежит все же через душу.
– Случается и мне, идя в одно место из другого какого, утратить верный путь и пойти неверно, а может, и гибельно, но узнав о том, возвращаюсь на прежнюю дорогу, дабы пройти ее должным способом. Видится мне, что настало время отворить неоткрытое и прочесть то в книге судеб, чего избегал до сих пор - дойти до Мавераннахра и в том караван-сарае узнать, что должно.
–
– Уток, вышитых на ковре, можно показать другим.
Но игла, которой их вышивали, бесследно ушла из вышивки.
– Знаю я и такое, говорят же - вторая попытка не стоит и половины медяка. Но судьба неизвестна лишь до той поры, покуда стараешься не замечать очевидного и не делать того, что требуется.
– Воистину. Глина в огне твердеет и делается железом, но форму ей дал сам гончар. Человек, ты вчера был господином, ныне господином твоим стала судьба. Учителем дхармы, Бишмой, сказано было праведному царю Юдиштире: деятельность сильнее судьбы. Делай то, что должно, и обретешь спасение, но готовься и к разочарованиям, и к боли от утраченного, и к тому, что предмета поиска твоего уже нет вовсе или он необратимо изменился. Помни: человек получает ответ на свои вопросы в соответствии с его способностью к пониманию и его подготовкой.
– Человеком дороги рожден я, и мне лучше идти, претерпевая, нежели ожидать в недеянии. Туман спал с глаз моих, и я узрел путь мой ясно. Истина есть истина, и я обрету ее вне зависимости от того, чем она может оказаться. Благодарю же вас, о мудрые собеседники, за то, что подарили мне это благо, без вашего слова я пребывал бы в мучительной неразрешенности и поныне.
– А как же ты сам, - обратился я к страннику.
– Неужли твой путь окончен и ты обрел то, что искал?
– А что искал я?
– ответил он мне вопросом на вопрос.
– Скажу тебе - мой путь до сего дня, когда мы начали беседу, столь необходимую, как открылось мне, для моего пути, и для твоего пути, и для пути нашего проводника, так вот, мой путь, оказывается, был лишь путем, приблизившим меня к тому, что я осознал отсутствие предмета в поисках моих, так что я искал то, имени чего сам не зная, так стоит ли удивляться, что я ничего не сыскал?
– Открой же мне цель искания твоего, если только это не противоречит какому тайному замыслу твоему.
– Открою тебе лишь то, что почитаю за открытое для себя, вот, вижу я некую идею или некую мысль, что есть вроде стержня или древа, пронизывающего ткань бытия, как я способен постичь его, и собою скрепляющего все на свете. Имени того я не ведаю, полагаю же его за Абсолют, как предикат Универсального Принципа, что не имеет ни атрибутов, ни ограничений, и не может иметь таковых. Отпущенную же мне часть земного пути хочу отвести не на поиски, потому что они бесполезны, и в нашем мире присутствие его лишь эфемерно и неосязаемо, а на постижение того, что откроется мне в проявлениях Абсолюта. Вот этому я и обетовал обетованное.
– Что ж, воистину вы оба обрели путь свой, и он поведет вас до того самого места, где вам откроются иные горизонты. Не знаю лишь своего пути, ведь добра от зла не отличая, искать справедливости кажется бессмысленным.
– Но это не исключает самоценности искания, как такового.
– Тогда весь путь, что жизнью именуется, не более, чем движение, в коем остановиться означает умереть.
– Однако же жить, в самом общем смысле, означает просто двигаться - перемещать конечности или кровь по всему телу, содрогаться в наслаждении и сокращаться сердцем, расправляться грудью, вдыхая и выдыхая, и наполняя желудок яствами и питьем. Нет здесь противоречия...