Пингвины над Ямайкой
Шрифт:
– По ходу, никаких, – согласился Оскэ, – У тебя семья, или как?
– Мальчишка, 2 года, – ответила она, – Сейчас он в Кимби, у моей подружки. Типа, я подкинула на время. А семья у меня в среднесрочных планах.
– Пока семьи нет, можешь всех подкидывать к нам, на Жако, – вмешался Снел, – Или вообще, приезжай к нам жить. Там красиво, ты знаешь. А теперь еще большая ферма.
– Далековато от центрального Атауро, но я подумаю, – пообещала Пепе.
Флер деловито потерла руки.
– Мы с Ежиком съездим на Жако,
– А нормально будет, если мы с вами? – предложила Стэли, переглянувшись с Эсао.
– Yo! – сказал папуас, – Дядя Дв всех вас будет эксплуатировать на плантациях.
– Ой-ой-ой, – пропищала тиморка, – мы уже испугались.
– Поедем вместе, – резюмировал Оскэ и повернулся к Пепе, – слушай, гло, а многие волонтеры вот так кого-нибудь забирают с тетрабублика?
– Про многих не знаю, – Пепе пожала плечами, – Но двое точно забирают, и я третья.
– А что об этом думает тетрабубличная администрация? – спросил он.
– Мне насрать, – лаконично ответила она.
– А вот мне интересно, – снова вмешался папуас, – С одной стороны, вроде как, мы срываем план эксперимента. Сначала притащили дополнительно юниоров-тиморцев, которых не было в плане, а теперь растаскиваем контингент. А, с другой стороны, я прикидываю: может, Шуанг и Торрес для этого все и устроили?
– Для чего? – переспросила Флер.
– Для того, чтобы показать: подростки не бывают хроническими исламистами. Нет, я неправильно сказал. Точнее так: чтобы kanaka-foa сами это увидели. Во как!
– Похоже, – согласилась она, – Не случайно же здесь болтается Ив Козак.
– Кто? – переспросил Снел.
– Дядька, лет 30, светлый креол, квадратный такой, голова выбрита наголо, зато есть пушистые рыжие усы. Нос сплющенный, глаза серые, на левой щеке длинный шрам.
– Есть такой, – подтвердила Пепе, – И что?
– Да так… – Флер равнодушно пожала плечами, – …Военный психолог. Он раньше работал в маминой спецгруппе, а потом перешел в аналитический сектор.
…
Каждый благоустроенный атолл на закате уютен, причем каждый по-своему. Хатхат, несмотря на свое искусственное происхождение, и свою плавучую природу, не был исключением. Над всеми тремя мини-отелями и над десятком клубных кабачков под навесами вдоль берега лагуны поднялись разноцветные полупрозрачные светящиеся воздушные шары. Над плавучим рынком около среднего отеля висела оригинальная конструкция, напоминающая раскидистую ярко-зеленую крону пальмы. Одна из ее ветвей-листьев служила навесом для маленького кафе-автомата на три столика, из которых был занят лишь один, причем одним человеком: крепким мужчиной лет 30, одетым в обычную здесь вязаную майку и шорты. Цвет одежды был темно-синий, а рисунок – очаровательно-нескладный робот Wall-E из мультика начала века.
Сторонний наблюдатель удивился бы, увидев, что зашедшая в кафе молодая парочка, одетая в модные мгновенно-снимаемые короткие комбинезоны Ere-style, вместо того, чтобы выбрать один из свободных столиков, подошла к единственному занятому.
– Iaorana, Ив, – сказала девушка, – Как на счет поговорить?
– Aloha, – добавил молодой человек, – Меня зовут Оскэ.
– Я знаю, – ответил мужчина, – Aloha oe. Устраивайтесь. Поговорим.
– У нас не очень приятный разговор, – предупредила девушка, садясь напротив него.
– Это понятно… – он махнул рукой, – …Когда человека находят путем сканирования видео-ряда с камер наблюдения, то уж точно не за тем, чтобы спеть ему песенку про зайчиков. А ты здорово выглядишь Флер. Я помню…
– Обойдемся без трогательных воспоминаний о моем детстве, – перебила она.
– Ты стала похожа на Чубби, – констатировал Ив, – Как она?
– Мама в порядке. Но не в порядке кое-что другое.
– Я куплю чего-нибудь, – проинформировал Оскэ, – Флер, тебе…?
– Черный кофе без сахара, ОК?
Оскэ пожал плечами и направился к торговому автомату в углу.
– Так что не в порядке? – спросил Ив.
– Это блядство с малавийскими юниорами, – сказала она, – Кто автор? Ты?
– Я отвечу «да», или отвечу «нет», что изменится? – спокойно произнес он, – тебя интересует ответ на совсем другой вопрос, не так ли?
– Ты прав. Меня интересует: зачем это понадобилось.
– Это общеизвестно, – заметил Ив, – Если бы Шуанг не выкупил этих юниоров, наши союзники трансэкваториалы отправили бы их на каторжные работы в Зангела.
– И что дальше? – спросил Оскэ, возвращаясь с двумя пластиковыми чашечками.
Ив посмотрел на молодого человека с некоторым удивлением.
– Дальше? Тебе объяснить, что бы там с ними произошло?
– Объясни.
– Ладно. Вкратце: тяжелая работа от рассвета до заката и казарменный режим.
– Понятно, обер-лейтенант, – Оскэ кивнул, – А если конкретнее?
– Что именно конкретнее? – спросил Ив, – Перечень работ, нормы выработки, состав продовольственного пайка и бытового обеспечения, распорядок дня?
– Вот все это, – сказал Оскэ, – И еще инструкции топ-менеджера и шефа охраны.
– Это намек, что ты владеешь ситуацией не хуже меня? – уточнил разведчик.
– При чем тут намеки? Я владею ситуацией лучше, потому что я сначала был в группе проектантов, а сейчас я в группе контролеров. Мы получаем info каждую декаду, и нам платят за то, чтобы мы дистанционно оценивали КГЭЭП на этих объектах.
– КГЭЭП? – переспросил Ив.
– Да. Критерий гуманитарно-экономической эффективности персонала. Чоро Ндунти хорошо усвоил главный принцип постиндастриала: самый ценный ресурс – это люди, позитивно воспринимающие свою жизнь и свой труд. Вот почему цепь малых ГЭС в Зангела уже работает, и рядом уже строится электрометаллургический комплекс.