Pink Floyd. Кирпич к кирпичу
Шрифт:
ИНТ.: Мне эта жизнь кажется фантастической, как…
РИК: Так и есть. Она потрясающая. Совершенно изумительная.
ИНТ.: Что вы думаете об инженерах звукозаписи — вы думаете, у них хорошая работа?
НИК: У звукоинженеров немного меньше работы. Нет, вероятно, почти столько же, сколько у нас, но не совсем, потому что они не так сильно задействованы персонально. Однако они тоже работают невероятно много. Невероятно много. Потому что для нас альбом — это, понимаешь, наше величайшее достижение на тот момент, когда мы этот альбом записываем. Но
РИК: К тому же он может работать над несколькими альбомами сразу.
НИК: Это особенная профессия, и, понимаешь, она очень полезная. В зависимости от того, как много работы они делают. Некоторые звукоинженеры фактически руководят группой, с которой они работают, и микшируют записи без какой бы то ни было помощи или советов со стороны группы. Существуют явные отличия в работе каждого звукоинженера.
ИНТ.: Думаю, я бы хотел быть звукоинженером.
РИК: Ты бы хотел быть звукоинженером? Ну, это прекрасная работа, если тебе нравится торчать в помещении по двадцать часов в сутки.
ИНТ.: Двадцать часов в сутки?
РИК: Да. Они работают невероятно много.
НИК: Я бы так не смог.
РИК: Я бы тоже. Я ненавижу работать в такой обстановке, понимаешь? Совсем не видеть солнечного света и прочее.
ИНТ.: Да, но временами у них бывают хорошие командировки. Например, записать Эдди Крамера, выступающего в Вудстоке, или записать «живой» альбом «Miami».
РИК: Да, примерно раз в год, понимаешь? Раз в год. Вообще забудь о поездках, если ты собираешься стать звукоинженером. Большую часть времени звукоинженер находится в студии, и, как правило, он…
НИК: Много работает.
РИК: Много работает, потому что, понимаешь… Ты должен концентрировать свое внимание гораздо больше, чем большинство других людей, чтобы однажды найденное тобой звучание оставалось гармоничным.
ИНТ.: Что вы думаете о Вудстоке и обо всем этом? Вы видели фильм или ездили туда?
РИК: Фильм понравился, да.
ИНТ.: Хотели бы вы быть там — выступать, я имею в виду?
РИК: Не знаю. Не знаю.
НИК: Я бы хотел выступить в Вудстоке.
ИНТ.: Как возникла идея альбома «Atom Heart Mother» («Мать с атомным сердцем»)?
РИК: Название «Atom Heart Mother» появилось благодаря заголовку в газете. Ты имеешь в виду идею названия или…
ИНТ.: Нет, идею музыки.
РИК: Мы создали это произведение экспромтом, просто репетируя.
ИНТ.: Каждый из вас внес в него свою долю? Каждый сделал вклад, так сказать?
РИК: Да, мы собрались вместе и сочинили его, а позже добавили духовых инструментов.
ИНТ.: Вы с самого начала знали, что вам нужны духовые инструменты или хор?
РИК: Не с самого… Не с самого начала, нет. (Длинная пауза.) Не с самого начала.
ИНТ.: Выступление в «Filmore» в воскресенье получилось хорошее? Зрители оценили его?
РИК: Думаю, оценили, да. А ты?
ИНТ.: Да. С точки зрения зрителя я бы сказал, что публике оно понравилось. Они не предполагали, что вы будете так играть.
РИК: Да.
ИНТ.: Я хотел, чтобы вы сыграли на бис «Interstellar Overdrive» («Космическая перегрузка»). (Смеется.) Этого все хотели: «Еще! Еще!»
РИК: После этой вещи мы просто не могли исполнять другой номер. Для нас она была финальной.
ИНТ.: Как насчет экспериментов с новым звучанием? Насколько я знаю, вы — первая группа, применившая квадрофоническое звучание. Четырехканальное стерео в зрительном зале, которое действительно звучит великолепно. Вы на самом деле добиваетесь замечательных эффектов. Как вы относитесь к этим эффектам и к реакции на них?
РИК (вздыхает): Как ты относишься к эффектам, Ник?
НИК: Что?
РИК: Я не знаю. Ответь на вопрос.
НИК: Ну, нам они нравятся, иначе мы бы их не делали. К тому же мы еще не достигли максимально возможных пределов. Мы еще только учимся этим вещам.
ИНТ.: Как насчет разницы в популярности между Англией и Америкой — что вы скажете о гастролях? Они хорошо проходят после выхода пластинки «Ummagumma»?
РИК: Гастроли в Америке?
ИНТ.: Да.
РИК: Предыдущие были очень хорошими. А эти — мы пока не знаем. Мы дали только два концерта.
ИНТ.: Я где-то прочел, что один парень сказал, будто ваш первый альбом — его английский вариант — был гораздо лучше, чем американская версия. Он думает, что он записан другими музыкантами — первый американский альбом «Pink Floyd»…
РИК: Что он думает?
ИНТ.: Он думает, что на нем играли другие музыканты и что английский вариант лучше.
РИК: Ну, это точно… Это весь наш материал, но он был… Из американского варианта они убрали три композиции, кажется, и вставили сингл «See Emily Play». Они заменили песни. Я думаю, английский вариант — это то, что мы хотели. Звукозаписывающая компания тогда изменила пластинку без нашего разрешения. Конечно, американская версия не такая хорошая. Но там не другие музыканты — другие музыканты никогда на ней не играли.
ИНТ.: Как тебе нравится новый филармонический оркестр Леонарда Бернстайна? Почему ты пошел посмотреть на них и что ты об этом думаешь?
РИК: Ну, он пришел на наш концерт, и мы надеялись, что когда-нибудь могли бы что-нибудь сделать вместе с ним. Как бы там ни было, мне действительно нравится Леонард Бернстайн, понимаешь? Думаю, он удивительный человек и он делает удивительные вещи с музыкой и музыкантами. Я просто хотел посмотреть, как он работает.
ИНТ.: Хорошо. Что вы думаете об этой стране? Понимаете, как и в Англии, здесь много проблем, но тут есть Спиро Эгнью, и, понимаете, ходят разговоры о революции и все такое. Как вы относитесь к политике и ее влиянию на музыку? Потому что… (Снова неразборчивая речь в течение нескольких секунд.)