Пипец Котенку! 3
Шрифт:
— Анатолий! Давно не виделись, — поднимаюсь я. — Видите, я всё-таки стал дворянином.
— Поздравляю, Ярослав, — хмуро отвечает Кузнечиков. — Чем обязан?
— Прежде всего хочу знать, не отобрал ли Кузнечик у вас перстень, который я вернул?
— С чего бы?
— Отвечайте на вопрос.
— Это что, требование?! — грозно вопит Анатолий. — Не твоё дело, что с моими родовыми перстнями!
— Значит, покровитель всё-таки его забрал. Вы ведь обещали взамен поручиться за меня, когда я решу стать дворянином. Я стал и без вашей помощи, но вы повелись
— О, неужели? — восклицает Анатолий, дёрнув себя за ус. — И что ты намерен в связи с этим делать?
— Весьма очевидно. Вызываю вас на дуэль, барон. Не смертельную.
Кузнечиков оглядывает меня и Василия, который невозмутимо пьёт чай. А потом вдруг улыбается:
— Думал, я откажусь, Котов? Как бы не так. Вызов принят! Пистолеты, без магии, дуэль с барьерами! Стреляемся прямо сейчас!
Глава 12
Отлично! Я уже сто раз подрался в магических поединках, один раз позвякал на шпагах, но стреляться не доводилось. Будет классный новый опыт.
— Хочу заметить, что дуэль на пистолетах часто приводит к летальному исходу, — спокойно замечает Грозин и переводит взгляд на барона. — Вам не позволили смертельный поединок и вы решили отыграться, ваше благородие?
— Даже если так, то что?! Ты вообще кто такой?
— Василий Грозин. Адвокат его сиятельства Котова и его секундант.
— Ну, раз ты адвокат, то прекрасно знаешь — я имею право на выбор любого оружия. Что поделать, если дуэль на пистолетах часто приводит к смерти, — скалится Анатолий. — Ты же не испугался, Ярослав?
— А кого здесь пугаться? Идёмте.
— Проводи их! — приказывает барон слуге. — Мне нужно переодеться, господа. Буду через пятнадцать минут.
Лакей отводит нас с Василием на задний двор, и по дороге Грозин разъясняет мне правила. Потому что про дуэль с барьерами я раньше даже не слышал.
— Прежде всего скажите, вы намерены ранить или убить барона?
— Убивать не хочу, — отвечаю я. — Раню с удовольствием.
— Хорошо. Тогда оптимальной дистанцией между барьерами будет двадцать шагов, — кивает Грозин. — Слушайте: вам выдадут однозарядные пистолеты. Учтите, что это не современные револьверы, точность крайне низкая. Вы с противником отойдёте на равное расстояние от барьеров и по команде начнёте сходиться. Бежать запрещено, отступать тоже, но идти вперёд можете с любой скоростью.
— И кто первый доберётся до барьера, может стрелять, так, что ли?
— Нет. Прошу, не перебивайте, ваше сиятельство.
— Хорошо, хорошо, — бурчу я.
Слуга бросает на меня мимолётный взгляд. На его губах играет гаденькая ухмылка.
— Что весёлого? — спрашиваю.
— Простите, господин, — спокойно отвечает слуга. — Непривычно видеть аристократа, который не знаком с правилами дуэлей. Впрочем, вы совсем недавно получили высокое звание, поэтому простительно.
— Ты, что
— Простите, ваше сиятельство, — бормочет под нос лакей.
— Слушаю дальше, Василий, — поворачиваюсь я к адвокату.
— Стрелять можно в любой момент, — невозмутимо продолжает Грозин. — Но у каждого, как вы понимаете, лишь одна пуля. Поэтому тот, кто стреляет вторым, имеет право потребовать от противника подойти к барьеру. Чтобы иметь возможность выстрелить с более близкого расстояния.
— Ах вот откуда выражение «К барьеру!», — восклицаю я. — Хорошо, понял. Никаких проблем.
Слуга выводит нас на задний двор и с поклоном удаляется. Здесь неожиданно красиво — со стороны улицы дом Кузнечикова плачет по ремонту, а вот садик у него неплохой. Беседку, конечно, не мешает покрасить, но небольшая аллейка с мощёной дорожкой смотрится очень уютно.
Скоро к нам выходит седой мужчина в мундире, который представляется гвардейцем барона и его секундантом. Они с Василием отходят в сторону и оговаривают условия дуэли.
— Ваше сиятельство, — возвращается ко мне адвокат. — Кузнечиков настаивает на десяти шагах. Это дистанция, с которой невозможно промахнуться даже из дуэльных пистолетов. Ранение или даже смерть одного из участников неизбежны.
— Хорошо, — пожимаю плечами. — Я не против.
— Уверены? Согласно дуэльному кодексу, такое расстояние допустимо только в случае серьёзных оскорблений. Конечно, барон наверняка пригласит целителя, но тот может не успеть…
— Расслабьтесь, Василий. Я не боюсь. Если Анатолий так хочет пустить мне кровь, пусть попробует.
Грозин молча кивает и возвращается к седому гвардейцу. Они отмеряют десять шагов и кладут поперёк дорожки длинные палочки. Затем заряжают пистолеты, которые принёс в чемоданчике гвардеец, и проверяют друг друга.
Всё честь по чести, прямо настоящий ритуал. Мне даже интересно становится. Ещё и лёгкий снежок пошёл, драматизму добавляет. Приходит целитель, молча всем кланяется и садится на лавочку поодаль. Лицо у мужика недовольное, как будто его оторвали от важных дел.
Наконец-то, появляется и сам Кузнечиков. Он вырядился во фрак с пышным красным галстуком, а на руки надел белые перчатки.
— Прекрасно выглядите, ваше благородие! — восклицаю я. — Если вдруг случайно вас убью, даже не придётся переодевать для гроба.
— Посмотрим, кто кого, — цедит сквозь зубы Анатолий.
— Господа, напоминаю, что дуэль не смертельная! — неожиданно сильным голосом объявляет Грозин. — Если кто-то намеренно попытается убить соперника, я буду вынужден доложить в городскую канцелярию. Сами знаете, чем это грозит!
Я не знаю, но надеюсь, что Кузнечиков в курсе. Судя по тому, как уверенно он держится — стрелять наверняка умеет, даже из таких неказистых пистолетов, больше похожих на дубины. Винтовки, которыми я пользовался, тоже заряжаются через дуло, но чтобы надо было бить молотком по шомполу, такого я ещё не видел.