Пирамида Мортона
Шрифт:
— Войны не было? — сказал я, вспоминая ночь в бмодоме, когда Лайовелл раскрыл мне самую невероятную ложь, на которой держалась Пирамида Мортона.
— Вы все видели документальный фильм “Стена”. Он был сделан при помощи биокукол и комбинированных съемок по заказу тогдашнего президента Болдуина Мортона. План американского правительства был таков — с Бермудской подводной базы нацелить на Нью-Йорк не поддающиеся радарному обнаружению ракеты, а саму базу уничтожить при помощи самовзрывающейся атомной бомбы. После этого Стена должна была навсегда
Я не стал рассказывать, чем руководствовался истинный творец Стены Лайонелл Марр. Тех, что на востоке, он считал неповинными в гибели индейской расы. Стена являлась ловушкой для живущих в Америке белых, и одновременно единственной надежной защитой остального мира от американских ракет.
Для подробностей не было времени. Логос еще щгаега не успел предпринять, но Тристан Мортоя уже дейетвэвал. По его знаку шеренга выстроенных перед, полунепроницаемой стеной черно-комбинезонных полицейских навела на меня свои трехствольные автоматы, а сама стена начала медленно раздвигаться, как занавес.
— Но Латнелл Марр хотел итого! — крикнул я, уже ощущая в cвоей груди разрывные пули. — Жертвой атомного удара с Бермудской базы стало не миллионное население Нью-Йорка, а само правительство во главе с Болдуином Мортоном. Окруженные гравистеной радиоактивные развалины Вашингтона являются единственным правдивым памятником эпохи, где нищенское прозябание выдается за процветание, логическое безумие за высший разум, массовое уничтожение — за мир и благополучие! Пятисотмильная Зона Опасности вдоль Стены, куда кибернетическая охрана не допустила бы даже меня, прячет…
Мне не дали договорить. Повторилась та же картина, которую я уже наблюдал пятьдесят лет назад, когда телемортоновские болельщики ворвались в зал заседаний подкомиссии Сената. Автоматчики не успели выстрелить, их смяла толпа. На меня надвигался живой разъяренный вал разноцветных комбинезонов. Ибо огромная, заложенная еще в мои дни, выстроенная в течение тридцати четырех лет пирамида чудовищного обмана была сильнее меня. Люди карабкались на сцену, готовые разорвать меня на куски. Я их не осуждал. Ведь столько моих современников непреложно верило неправде — чуть меньшей и поэтому куда менее убедительной.
Кдк тогда Джордж Васермут, мое слабое, страшившееся смерти естество пыталось вскочить на стол и кричать голосом уже почти вздернутого на виселицу преступника: “Все, что я сказал, — ложь!” Но я не вскочил на стол. Отступая к телеону, через который Логос изучал меня сейчас своими бесчисленными мыслительными блоками, я бросал навстречу надвигавшейся многоликой смерти свое единственное оружие — правду.
Я не сразу понял, почему они остановились. Но потом и я услышал громоподобный механический голос:
— Сообщение государственной важности Логосу. Докладывает кибернаблюдатель Стены, Гренландия-127. В стратосферной гравизащите по непонятным причинам образовалось “окно”. Сквозь него две секунды назад прошел управляемый космический снаряд. Прошу принять срочные меры.
— Установи уровень радиации в зоне разрыва! — раздался за моей спиной мой голос — голос Логоса.
Я думал о том же самом, что и Логос. Может быть, это вовсе не долгожданное спасение, а последняя месть Лайонелла? Может быть, не достигший непосредственно своей цели Лайонелл избрал меня своим орудием, чтобы прикончить семь миллиардов белых одним последним, почти мгновенным ударом? Может быть, война действительно была, и сейчас в разорванную моими собственными руками гравистену хлынет убийственная радиация, а за ней инопланетные захватчики, только и ждавшие этого момента, чтобы завладеть обезлюдевшей Землей?
— Уровень радиации в зоне разрыва ноль рентгенов восемьдесят миллирентгенов. Разрыв увеличивается. Космический снаряд только что приземлился на ледяном плато Скорбесун. Прошу скорее принять меры!
Я стоял плотно прижатый к телеону, чувствуя, как он весь вибрирует. Логос думал. Потом он приказал:
— Покажи мне космический снаряд по гравителеону!
И тут я увидел самое удивительное техническое чудо XXI века, которое, как и гравикрылья, нигде и никогда не применялось — Логос считал, что изготовлявшие искусственную пищу синтезаторы людям куда нужнее.
Прямо посреди зрительного зала возникла бескрайняя ледяная пустыня. Мы видели ее как бы сверху. Серебристое, еле заметное на белом фоне, пятнышко все приближалось и постепенно выросло в ракету невероятных размеров. В верхней части открылся люк, из него как бы по воздуху спустились на лед несколько серебряных бесформенных коконов.
Потом верхняя часть коконов потеряла окраску, стала прозрачной. Мы увидели человеческие лица и услышали человеческие голоса.
— Вижу! Можешь выключать! Срочные меры будут приняты! — после долгой паузы сказал Логос.
Телеон за моей спиной пронзительно загудел. Каждой нервной клеткой я ощущал трагедию, что сейчас разыгрывалась в электронной мыслительной субстанции.
Корабль и космонавты исчезли как мираж. Был старый телемортоновский зрительный зал, а в нем неподвижно застывшие люди и такая тишина, какая бывает только перед чудом.
И вдруг, как тогда в моих галлюцинациях о Храме Радиотелескопического Откровения, раздался чей-то одинокий голос, вобравший в себя семь миллиардов голосов:
— Чудо! Чудо!
На сцене засветился старый многоканальный телевизор, так и оставшийся влюченным с того момента, когда господин Чири в последний раз демонстрировал отсталость смертельно скучных европейских программ. В миг, когда возникла Стена, экран просто погас.
То, что я видел на экране, как будто подтвердило мои худшие опасения. Передо мной простиралась огромная безжизненная пустыня. Значит, война…
Моя судорожная мысль оборвалась. Где-то вдали, на краю каменистой пустыни, загорелось яркое пятно.