Пиранья против воров (Пиранья-5)
Шрифт:
Парень повозился на столе, сбрасывая на пол газеты, кисти, какие-то наброски, в подметки не годившиеся, понятно, тому великому этюду, чьим обладателем Мазур нечаянно оказался. Достал стопочку фотографий, подошел поближе и вывалил на колени Мазуру, другой рукой ухватившись за пачку.
Скосив глаза себе на колени, Мазур разжал пальцы, предупредил честно:
– Там только половина, ты пока посчитай, а я посмотрю...
И принялся перебирать фотографии, поневоле ощутив мимолетный сердечный укол - все мы к пожилым годам становимся чуточку сентиментальны, особенно матерые живорезы. Бог ты мой, как она была хороша, прилежно запечатленная лет десять назад - совсем юная, Лара-Ларочка, золотые волосы до пояса тяжелой волной, вовсе даже нераспустившийся цветок...
На всех снимках она представала в костюме праматери Евы, или, учено выражаясь, голышом - сидела в мягком кресле, перекинув ногу через спинку, лежала на каком-то клетчатом покрывале то на пузе, то на спине, в относительно скромных позах, в позах вовсе уж вызывающих. Сразу видно было, насколько она еще неуклюжа и молода - ни следа нынешней отточенной грации, зрелого мастерства... Этакий молоденький щенок, которому еще предстояло вырасти в красивую, утонченную зверюгу...
Ай-яй-яй... Ежели половина снимков была, так сказать, соло, то на последующих наблюдалось известное многолюдство - наша обнаженная Ларочка в компании двух столь же неотягощенных одеждой молодых людей, в одном из которых без труда узнается хозяин квартиры. Старательно дурачится молодежь, выбирая позы попикантнее и устраивая замысловатые композиции в стиле "шведский бутерброд". Вот тут - чистой воды имитация, зато здесь - без дураков ей заправляют и там, и сям, и всяко...
– Нравится?– спросил парень с кривой усмешечкой.
– Ну, на любителя вообще-то, - сказал Мазур, прилежно складывая снимки аккуратной стопочкой.– Я человек не озабоченный...
– Я не про то. Есть контраст меж известной своей добропорядочностью скромницей и... этим?
– И еще какой, - сказал Мазур честно.– Студенческие забавы, а?
– Было дело...
– Негативы?
– Деньги?
Поколебавшись, - Мазур достал вторую пачку. Бегло ее пересчитав, парень сложил обе в пластиковый пакет, подошел к распахнутому окну, перевесился через подоконник и свистнул. Оказавшись рядом с ним одним прыжком, Мазур увидел, как затормозившая под окном девушка на велосипеде хватает брошенный ей пакет и рвет с места на максимальной скорости, какую только смогло развить ее безмоторное транспортное средство. Вжить - и след простыл, за углом скрылась...
– Разумные меры предосторожности, а?– спросил Мазур с ухмылкой.
– Вот именно.
– Верная любящая подруга?
– Вот ее вы не троньте, - хмуро пробасил парень.
– Помилуй бог, я и не пытаюсь...– пожал плечами Мазур.– Ну?
Парень выдвинул ящик, запустил туда руку до плеча, извлек кассету в черном пластмассовом футляре и протянул Мазуру уже без особой опаски. Мазур извлек рулончик пленки, бегло просмотрел некоторые кадрики и, убедившись, что имеет дело с качественным товаром, С негативами, спрятал во внутренний карман.
– С ней учились?– спросил он.
– Ага. Ей тут девятнадцать, умела еще расслабляться, терять бдительность, потом-то это прошло...
Похоже, ему самому ужасно хотелось выговориться. То и дело выхватывая из мятой пачки на столе кривые сигаретки, он говорил и говорил, расхаживая по комнате, присаживаясь на незаправленную постель.
Картина помаленьку вырисовывалась небезынтересная. Жила-была студенточка из маленького городка, решившая зубами зацепиться если не за столицу нашей необъятной родины, то хотя бы за град-столицу Шантарской губернии. Умненькая девочка, с характером, первый год, выражаясь фигурально, плыла по течению, давая волю несложным желаниям и нехитрым страстям - но очень, очень быстро подернулась ледком, отвадила прежних кавалеров, являя на взгляд со стороны образец благонамеренности и невинности - но люди особо посвященные кое-что знали. Сплошные банальности - сначала старенький, но влиятельный ректор, потом еще парочка не менее дряхлых, но очень уж нужных, потом диплом и уютное местечко, зависевшее от очередного престарелого ловеласа, потом...
– У нас все знали, что эта старая сука - записная лесбиянка. Только я в жизни не слышал, чтобы кто-то из девчонок таким вот образом строил карьеру. За исключением Ларочки - Лара наша моментально смекнула, что к чему... И вообще... Хотите знать, как она ухитрилась окрутить господина Панкратова?
Да она его тачки по номерам откуда-то знала наперечет, месяца три на разных углах то под дождем мокла, то неподъемные чемоданы с понтом таскала, пока не клюнуло наконец... Пару раз попадала в неприятности, когда ее другие пытались в тачку затащить... Ну, она ж у нас упорная, выбрала случай и уцепилась зубками... И стала обитать на другом уровне.
– Информированный ты парень, я смотрю, - усмехнулся Мазур.
– Шантарск только на вид большой. А на деле - одна маленькая деревня. Между своими много полезной информации крутится. Наружу такое выпускать не станешь - жизнь дороже...
– Это точно, - убежденно сказал Мазур.– На таком уровне человека достать трудно, а вот он пакостей может наделать много.
– Уже наделала.
– То есть?
– Лева... ну, тот, что с нами на снимках... сдуру распустил язык. Про эти снимочки, про старые времена...
– И что?– терпеливо спросил Мазур.
– Схоронили Леву. Полгода тому. Как в песенке поется - но вчера с ножом в лопатке мусора его нашли...
– А может, чистой воды совпадение?– спросил Мазур с подначкой.
– Ага, совпадение... Вот только дня за три до того Лара его отыскала и потребовала кассету. Даже денег не предлагала, стерва. Или кассета, или "крайние меры". Лева посмеялся, послал ее подальше, дурик... А потом... Воды много утекло, она и забыла про эти снимочки, надо полагать... и вдруг аукнулось... Пустяк, если подумать... Или нет?
"Да нет, не пустяк, - подумал Мазур, представив решительное, холодное, обтянутое лицо Гвоздя.– Отнюдь не пустяк. Она ведь, насколько удалось вычислить, лепила образ насквозь домашней тихони, ангела светлого не от мира сего. А тут, изволите ли видеть, в цвете показано, как наш ангелочек один причиндал в рот затянул на всю длину, а второй с противоположного конца засадили... Допустим, это еще не смерть и не развод - но ведь отношение резко переменится, жить станет не в пример труднее. Жена Цезаря должна быть вне подозрений, сие не нами придумано и - не сегодня. Имидж трещинами пошел бы, а имидж ей чертовски дорог. И не говорите мне, что она не способна послать убивцев... Ого-го, я-то ее уже знаю немножко..."
– Я уже месяц дома не живу, - сообщил его собеседник.– А как же, приходили... Сообразила: если кассета сохранилась, быть она может только у меня. Вот только ухитрился слинять вовремя, а про Нинку, он обвел рукой комнату, - она пока не знает... Вообще, надо из этого милого города сваливать, хоть и жалко - я ж здешний...
– Твое дело, - сказал Мазур.– Ты человек взрослый... Я так понял, старая лесбиянка - это госпожа Нечаева, Анна Всеволодовна?
– А кто ж еще? Там у них хорошее гнездышко - она, Танька из "Радости", еще парочка... Я ж все подробно рассказал вашей девочке, когда вели переговоры... Она что, не рассказала?