Пират Его Величества
Шрифт:
— Где нам было взять такие документы? — С каждой минутой Гектор сердился все больше. — Тела пришлось выбросить за борт, чтобы попытаться остановить заразу, и не к кому было обращаться за бумагами. Я уже говорил, что судно поднялось вверх по африканской реке, а там правят только туземные вожди.
— Тогда вам надо было остановиться у первой же фактории на побережье, отыскать представителя власти и зарегистрировать происшедшее, — возразил Коксон. — Вместо этого вы отправились прямиком на Карибы. Мой долг состоит в том, чтобы соблюсти порядок и привести все в соответствие с законом.
— У вас нет права забирать корабль, — настаивал Гектор.
Коксон одарил его слабой улыбкой.
— Это право дано мне губернатором Пти Гоав. По его поручению я действую от имени Франции. Ваш корабль идет под французским флагом. На борту — заклейменный каторжник, подданный французского короля. Судовые документы не в порядке, и нет свидетельств того, как умер капитан. Возможно, его убили, а груз — похитили.
— И что вы намерены делать? — спросил Гектор, с трудом подавляя гнев. Следовало догадаться, что с самого начала Коксон только и искал повод, чтобы захватить корабль. Коксон и его люди были ни кем иным, как морскими разбойниками, пусть и обзавелись патентом.
— Это судно и все, кто на нем находился, будут доставлены в Пти Гоав призовой командой. Там судно будет продано, а тебя и остальную команду предадут суду за убийство и пиратство. Если вас признают виновными, то меру вашего наказания определит суд.
Неожиданно заговорил Дан, мрачным и угрожающим тоном:
— Если вы или ваш суд плохо с нами обойдетесь, то отвечать придется перед моим народом. Мой отец — один из старейшин в совете мискито.
Слова Дана, казалось, возымели какое-то воздействие, потому что Коксон немного помолчал и потом ответил:
— Если правда то, что твой отец — член совета мискито, тогда суд учтет это обстоятельство. Власти в Пти Гоав вряд ли захотят ссориться с мискито. А что до остальных, они предстанут перед судом.
Коксон опять сунул руку под рубашку и принялся чесать себе грудь. Гектор гадал, уж не чесотка ли сделала капитана таким раздражительным.
— Мне нужно знать твое имя, — обратился буканьер к Гектору.
— Меня зовут Гектор Линч.
Рука капитана перестала скрести грудь. Потом Коксон медленно произнес:
— Кем ты приходишься сэру Томасу Линчу?
В голосе Коксона явственно слышалась настороженность. Вопрос повис в воздухе. Гектор не имел ни малейшего представления, кто такой этот сэр Томас Линч, но понятно, что этот человек хорошо известен Коксону. У Гектора также сложилось впечатление, что к особе сэра Томаса Линча Коксон относится с почтением, возможно, даже испытывает по отношению к нему страх. Стараясь не упустить даже малейшего изменения в поведении буканьера, Гектор ухватился за подвернувшийся шанс.
— Сэр Томас Линч — мой дядя, — ничуть не краснея, солгал он. Затем, чтобы придать побольше весомости своему заявлению, юноша прибавил: — Потому-то я согласился со своими товарищами не мешкая отплыть на Карибы. Сначала мы отвезли бы Дана на побережье Мискито, я потом я собирался отыскать сэра Томаса.
На какой-то тревожный момент Гектору показалось, что он хватил лишку и не надо было усложнять свою ложь. Коксон уставился на него сузившимися глазами.
— Сэра Томаса сейчас нет на Карибах. Поместьями управляют члены его семьи. Разве ты этого не знаешь?
Гектор поспешил исправить положение.
— Несколько месяцев я провел в Африке, и родня потеряла со мной связь. А из дома я получал мало вестей.
Коксон поджал губы, обдумывая слова Гектора. Что бы сэр Томас Линч ни означал для буканьера, юноша видел: его имени оказалось достаточно, чтобы человек, захвативший Гектора, изменил свои планы.
— Тогда я позабочусь о том, чтобы ты воссоединился с семьей, — в конце концов решил буканьер. — Твои спутники останутся на борту этого корабля, пока его не приведут в Пти Гоав. Тамошним властям я отошлю письмо, что они были заодно с племянником сэра Томаса. Может, это пойдет им на пользу. А ты тем временем составишь мне компанию в плавании на Ямайку — куда я, собственно, и направлялся.
Мысли Гектора понеслись галопом, пока он пытался отыскать в словах Коксона ключ к разгадке того, что за человек его предполагаемый дядя. У сэра Томаса Линча есть поместья на Ямайке, следовательно, он должен быть состоятельным джентльменом. Резонно предположить, что он — богатый плантатор, человек, имеющий друзей в правительстве. Богатство и политическое влияние владельцев вест-индских плантаторов были широко известны. Однако что-то в поведении Коксона настораживало Гектора. Какие-то неуловимые намеки наводили его на неприятные раздумья: что бы ни было на уме у капитана буканьеров, вряд ли он будет действовать в интересах Гектора.
Запоздало в голову Гектору пришла мысль, что не худо бы замолвить словечко и за лапто, которые выказали себя с самой лучшей стороны во время плавания через Атлантику.
— Капитан, если кто-то в Пти Гоав и окажется перед судом, — сказал он Коксону, — то это не должны быть ни Бенджамен, ни его товарищ-лапто. Даже когда прежний капитан умер от лихорадки, они все равно оставались на корабле. Они надежны и преданны.
Коксон вновь принялся почесываться. Теперь он ногтями расчесывал шею сзади.
— Мистер Линч, на этот счет волноваться не нужно, — сказал буканьер. — Суд им не грозит.
— А что с ними будет?
Коксон отнял пятерню от ворота, внимательно осмотрел ногти — наверно, искал следы того, что вызывало зуд, — повел плечами, как будто рубашка ему мешала, раздражая кожу.
— Как только их доставят в Пти Гоав, то продадут. Ты говоришь, что они преданные и верные. Значит, из них выйдут превосходные рабы.
Он взглянул на Гектора в упор, словно бы провоцируя юношу на спор.