Пираты Марокко
Шрифт:
– Ну что там? – с нетерпением спросил Арман.
– Ничего особенного, кроме того, что наше возвращение вряд ли совершится скоро, – с огорчением ответил Пьер. – Надо сторожить случай и готовить побег. Это и будет нашей основной целью, не считая сохранения собственной жизни, Арман.
Видя, что друг не расположен к разговорам, Арман не стал больше расспрашивать Пьера и отошел с озабоченным видом.
Черные мальчишки стали разносить еду. Всем выдали по кружке вина и по куску вареной баранины с лепешкой. В миске золотилась горка пшенной каши, политой оливковым маслом. Это был праздничный
– Все же и неверные употребляют вино, – заметил Арман, с наслаждением прихлебывая терпкий напиток.
– Запрет запретом, но арабы всегда его употребляли и теперь не могут себе отказать хоть изредка в этом удовольствии. Вековые привычки трудно искоренить полностью. У нас остались же некоторые обряды и привычки от прежних наших верований. Так и у них.
В открытом море ветер посвежел. Шебеки ходко шли на восток в поисках удобной бухты для ремонта и пополнения людьми. Теперь во флотилии осталось не более ста пятидесяти матросов. Это слишком мало для пяти судов. Треть из них ранены, некоторые обязательно помрут или останутся калеками. Так что у адмирала хватало забот.
Вечером адмирал подал сигнал сбора капитанов. Шлюпки отвалили от шебек и понеслись к флагману. Суда уже легли в дрейф и покачивались на широких волнах. Фонари уже зажглись на корме и баке, звезды разгорались все ярче, а ветер стихал, едва шелестя в такелаже.
Два часа спустя капитан «Тени пророка» вернулся. Он созвал начальников команд.
– Адмирал передает всем свое благословение и благодарность за минувшее сражение, – голос капитана был бесстрастным и спокойным. – Но мы потеряли много людей, и наши суда нуждаются в основательном ремонте. Мы идем на восток в район Уэд-Адуду и мыса Аглу. Там пополнимся людьми и починим суда, на это у нас должно уйти не более недели. Всех раненых, которые не смогут быстро поправиться, оставить в дуарах. Особо отличившимся выдать по пять золотых и лишний отпуск на берег. Идите, – закончил капитан. Никто не произнес ни слова и не задал ни единого вопроса. Видимо, такое было здесь не в привычках.
Пьер вернулся к другу и рассказал об услышанном. Тот мечтательно сказал:
– Вот бы нам выбраться на берег и удрать, а?
– Нечего и думать, Арман. Слишком далеко ушли мы на юг от наших мест. Нам не удастся ничего сделать, кроме как нарваться на смерть. Она и так за нами охотится чуть ли не ежедневно. Лучше повременим.
Три дня спустя при свежем ветре флотилия подошла к мысу Аглу и легла в дрейф, дожидаясь благоприятных условий ветра для вхождения в устье реки.
Песчаные утесы громоздились на берегу, дальше тянулись холмы, покрытые редким лесом и кустарником. Редкие пальмы оживляли пейзаж. Далеко в глубине материка синели цепи невысоких гор. Несколько дуаров виднелись по берегу и в глубине. В устье Уэд-Адуду можно было различить два форта из красного камня.
Форты были небольшими сооружениями, но, расположенные совсем рядом, могли легко обороняться, поддерживая друг друга.
Флотилия вошла в почти открытую гавань вблизи мыса Аглу. Южнее раскинулись несколько дуаров и гробниц святых. Отсюда форты были уже не видны.
Шамси, слабый и бледный, появился на палубе, опираясь на палку. Он внимательно оглядел берег, якорную стоянку, утесы и рифы, коварно выглядывающие из волн. Недовольно скривился, но промолчал и поковылял на ют, где, очевидно, хотел перемолвиться с капитаном.
– Если удрать нельзя, то хорошо хотя бы отдохнуть на берегу, как ты думаешь, Пьер? – спросил Арман. Он блаженно потянулся, вздохнул и продолжил: – И деревень много. Есть где поохотиться, – он многозначительно подмигнул Пьеру.
– Пошел к черту! – выругался тот. – Кобель паршивый!
Заливистый довольный смех Армана прокатился по палубе. Арабы недовольно глянули на него, отвернулись, а он сказал:
– Что поделаешь, Пьер! Я такой, какой уж есть! А куда деваться? Для меня женщина – чуть ли не главное в жизни.
– Так женись, дурень! Чего бродишь с алчными глазами и девок портишь?
– Я не могу долго жить с одной, Пьер! Как ты не можешь этого понять! Скука, однообразие! Ладно, мы никогда не поймем друг друга в этом споре, так нечего его и заводить. Все, я молчу, – и Арман примирительно поднял руки вверх.
Тем временем Шамси вышел на палубу вместе с капитаном. Матросы вопросительно уставились на начальников, прекратив свои занятия.
– Правоверные! – закричал капитан зычно, оглядывая матросов. – Шесть человек остаются на судне, остальные могут идти на берег. Утром всем быть на месте! И получите у казначея отпускные на это время. Да будет благосклонен Аллах к вам, правоверные! Инша-аллах!
– Аллах акбар!– закричали матросы и бросились готовить шлюпки к спуску.
– Судя по всему, Пьер, нам не суждено сейчас отправиться на берег, – заметил Арман со скучающим видом.
– В следующий раз побываем, а сейчас лучше отдохнуть, а то я порядком вымотался за эти дни.
Арман вздохнул и, понурившись, отошел к борту.
Шамси увидел, что Пьер не собирается на берег, подошел и спросил:
– Почему не готовишься на берег, руми?
– Думал, что мне еще не приспело время, раис.
– Ерунда. Ты заслужил отпуск больше других. Так что собирайся.
– Вдвоем с другом, раис?
Шамси не ответил, и Пьер понял, что этот вопрос лучше было не задавать. Он сказал:
– Спасибо, раис, но без друга мне там нечего делать. Я лучше останусь на судне.
– Дело твое, руми. Тогда оба пойдете в другой раз. А сейчас приказываю вам вооружиться и нести караульную службу, – и он отошел, ковыляя.
– Не огорчайся, Арман, – попытался успокоить друга Пьер. – Завтра опять будет день. Мы свое не упустим.
– Ладно уж. Пошли за мушкетами.
Глава 33
Северный рейд
Время, отпущенное на ремонт, быстро проходило. Оставалось всего два дня отдыха. Пополнившие экипаж матросы понемногу осваивались на корабле, привыкали к изменениям, произошедшим в их жизни. Два новичка попали в команду Пьера, и он старательно обучал их обращаться с пушками и огневым припасом.
День клонился к вечеру, но все еще сильно палило солнце. Ветер с берега дышал жаром и пылью. Пустыня постоянно чувствовалась тут. Даже горы не могли остановить ужасный ветер, который приносил с востока невыносимую жару и пыль.