Пираты-призраки (др. изд.)
Шрифт:
Мы вымыли палубу и отправились в кубрик. Нечего и говорить, что все были подавлены происшедшим. Некоторое время мы просто сидели на койках или рундуках и молчали. Лишь матросы из старпомовой вахты продолжали спать, и никто из них не знал, что случилось.
Так прошло несколько минут, потом в кубрик внезапно заглянул Пламмер, который должен был нести вахту на штурвале.
— Что тут у вас произошло? — спросил он. — Уильямс сильно расшибся?
— Тише, разбудишь ребят! — шикнул я
— Второй приказал передать штурвал Тэмми, а меня отослал на нос — сказал, что я могу пока отдохнуть. Еще он сказал, что Уильямс свалился с мачты. — Пламмер оглядел кубрик. — Где же он?..
Я посмотрел на остальных, но никто из моих товарищей, похоже, не был расположен обсуждать случившееся несчастье.
— Уильямс сорвался с вант брам-стеньги, — сказал я.
— Ну и где он? — повторил Пламмер.
— Разбился, — коротко сказал я. — Мы положили его на люке.
— Насмерть? — спросил Пламмер и побледнел.
Я только кивнул.
— Я сразу понял: случилась какая-то беда, когда увидел, что кэп идет на нос. Как это вышло-то?..
И он снова обвел взглядом матросов, которые курили в угрюмом молчании.
— Никто не знает, — ответил я и перехватил взгляд Стаббинса, который удивленно покосился на меня.
После непродолжительной паузы Пламмер снова заговорил:
— Я слышал, как он кричал. Мне даже показалось — что-то произошло с ним там, наверху.
Стаббинс зажег спичку и принялся заново раскуривать погасшую трубку.
— Что, например? — спросил он.
— Что, например?.. — переспросил Пламмер. — Ну, не знаю я… Может, ему защемило пальцы между бейфутом и мачтой, или случилось еще что-то в этом роде…
— А почему он ругался на второго помощника? Это тоже потому, что он прищемил пальцы? — вставил Куойн.
— Не знаю. А разве он ругался? — удивился Пламмер. — Кто это слышал-то?
— Наверное, его слышали все, кроме тех, кто спал, — сказал Стаббинс. — Только думаю, Уильямс ругался вовсе не на второго. Сначала я решил, что парень спятил, вот и честит всех подряд, но сейчас мне кажется, что это не совсем так. Во всяком случае, у бедняги Уильямса не было никаких причин ругать второго помощника. Не из-за чего ему было его ругать! И вообще, сдается мне, что обращался он вовсе не к нам; я, правда, не все разобрал, но у меня сложилось именно такое впечатление. В конце концов, наш второй помощник не имеет никакого отношения к выплате жалованья.
И Стаббинс снова посмотрел на меня. Джок, сидевший на рундуке рядом со мной, вынул трубку изо рта.
— По-моему, ты не так уж не прав, приятель, — сказал он и кивнул. — Не так уж не прав, проглоти меня акула!
Стаббинс
— Ну а ты что думаешь? — спросил он внезапно.
Не знаю, быть может, мне это только показалось, однако похоже было, что кроме желания знать мое мнение в его вопросе был заложен некий подтекст.
Я в свою очередь посмотрел на Стаббинса. По совести сказать, я понятия не имел, что думаю.
— Даже не знаю… — проговорил я, слегка растерявшись. — Я… Мне тоже не показалось, будто Уильямс ругался на второго помощника. Правда, это было только первое впечатление, но все же…
— Именно об этом я и говорю! — перебил Стаббинс. — С чего бы ему ругаться на второго помощника?! Но не это самое странное… Сам подумай: сначала Том едва не сорвался с самой верхотуры, а теперь вот Уильямс… Просто поразительное совпадение, не так ли?
Я кивнул.
— Если бы не сезень, Том тоже мог погибнуть, — уверенно сказал Стаббинс и, помолчав, добавил: — А ведь это случилось всего три-четыре дня назад!
— Верно, — согласился Пламмер. — Я только не пойму, к чему ты клонишь?
— Да ни к чему, — пожал печами Стаббинс. — Только странно все это. Чертовски странно! Можно подумать, корабль и в самом деле проклят.
— Да уж, — кивнул Пламмер. — В последнее время на борту и так хватало всякой чертовщины, а теперь еще и это… Впредь надо будет как следует привязываться, если придется лезть на ванты ночью.
Старина Джаскетт вынул трубку изо рта и вздохнул.
— Почти каждую ночь на борту что-нибудь да случается, — проговорил он почти жалобно. — Никакого сравнения с тем, что было в начале плавания. Я, признаться, думал, что все эти разговоры про сглаз и прочее — пустой треп, но теперь… Похоже, на борту и в самом деле водятся призраки.
— Ну, это вряд ли, — сказал Стаббинс. — Во всяком случае, не в том смысле, в котором ты думаешь…
Он немного помолчал, словно пытаясь ухватить за хвост мысль, которая упорно от него ускользала.
— Ну?.. — поторопил его Джаскетт.
Но Стаббинс не обратил на него внимания. Его лицо сделалось сосредоточенным, напряженным, словно он пытался найти ответ на вопрос, еще не до конца сформировавшийся в его мозгу.
— У нас на борту действительно творится много странного… — проговорил он медленно. — Сегодня ночью и вовсе случилось скверное дело. Совершенно не понимаю, почему Уильямс, когда был наверху, вдруг заговорил о жалованье и прочем. Быть может, у парня и в самом деле были не все дома, только… — Стаббинс снова замолчал и молчал примерно полминуты. Потом произнес с нажимом: — Только главное не в этом. Главное в том, кому он это говорил!..