Писец. История одного туриста
Шрифт:
– Держи его! Сейчас я тебе покажу как это работает!
Второй схватил меня за руки и надавил коленом в спину, так что я не мог шевелиться. Затем тоже достал пистолет, но чёрного цвета, и приставил к моей голове.
Номер первый взял флакон, подошёл ко мне, и я услышал знакомый до боли щелчок.
Болезненные ощущения в ягодице подтвердили худшие опасения – по венам Якоба Гроота полился чудесный растворитель Каннингема.
Затем номер первый подошел к Патриции и сорвал с руки чудесные часы. Он держал мою
– Что ты там набирала? – спросил он Патрицию.
– Ты не сможешь им пользоваться, он настроен на мои отпечатки.
– Так в чём же дело? Набери сама!
– Я не стану!
– Тогда мы пристрелим этого хмыря к чертям собачьим!
– Да и пёс с ним! – сказала Патриция. – Стреляй, морда!
Я напрягся – у Патриции было хорошее чувство юмора, но в тот момент я не был готов оценить его в полной мере, потому что не знал, шутит она или нет.
Мордоворот подошёл к Патриции и с размаху ударил по красивому женскому лицу своей волосатой, как у гориллы, рукой. Такого обращения с девушкой я стерпеть не мог, как вы, наверное, сами понимаете.
– Не смей! – крикнул я.
– Заткнись! – сказал номер второй и ещё сильнее прижал ствол своего красивого, но чёрного пистолета к моей голове.
Я от боли дёрнулся, и ствол задел бинт и рану, а бинт взял и сполз на пол вместе с моими дорогими очками – из раны просочилась тёплая кровь.
Красная библиотекарская кровь испачкала собой рукав доброго бандита.
– Дьявол! Изгадил новый костюм! Ты знаешь сколько он стоит, собака очкастая?
Мужчина так расстроился, что ослабил-таки свою железную хватку. Я высвободил руку и услышал голос Патриции.
– Пистолет! Быстро! – крикнула она.
Я не мешкал в тот ответственный момент и выбил освободившейся рукой оружие из руки сидевшего на мне мордоворота.
Пистолет отлетел на пару-тройку шагов, а верзила растерялся, но потянулся-таки за стволом, скотина.
Номер первый отвернулся от Патриции, а она вскочила и с силой ударила ему ногой в бандитское междуножие.
Злодей вскрикнул и сложился вдвое, а Патриция схватила со стола бутылку с остатками коньяка и опустила её на голову потерпевшего от удара её прелестной ножки бандита.
Наконец, он потерял своё сознание и свалился на пол вместе с осколками от бутылки.
Второй бандит дотянулся-таки до пистолета, но воспользоваться им не успел – Патриция выбила оружие ногой, подняла окровавленной бинт с пола и затянула его на шее злодея.
– Кровь… Сорочка… Сука, – прохрипел он три самых важных слова в его жизни.
Даже в такой, казалось бы, неприятной, и даже опасной ситуации, мужчина с криминальными наклонностями переживал за свои долбаные шмотки больше, чем за себя самого!
Я до сих пор удивляюсь людям и думаю о том, что они по-разному воспринимают и оценивают реальность. Порой, их восприятие выходит за рамки полезной разумности и умеренной трезвости.
Всё произошло с такой бешеной скоростью, что я даже не успел сообразить, что к чему.
– Чего валяешься? Хватай бинт! – крикнула Патриция и пнула меня своей ножкой.
Я вылез из-под бандита и схватился за бинт обеими руками. Верзила задыхался, но сознание, скотина, терять отказывался.
– Тяни сильнее! – приказала Патриция.
Я старался как мог, и даже вспотел от чрезмерного напряжения, знаете ли.
Патриция подняла пистолет с пола и опустила тяжёлую рукоять на массивную бандитскую голову.
Это лёгкое движение прелестной женской ручки поставило, наконец, жирную точку в нашей неравной борьбе – злодейское тело с грохотом свалилось на пол.
Я поднял свои дорогие очки – они почти не пострадали в схватке добра со злом – бандиты оставили на них лишь пару-тройку лёгких царапин.
А если бы речной клошар промахнулся и не пробил бы Якобу Грооту голову своей бутылкой? Бывает так, что кажущееся досадным обстоятельство может обернуться спасительным в безнадёжной ситуации. Думаю, не нужно говорить «дерьмо» по любому поводу – возможно, вам повезло.
Но я знаю, что Патриция всё равно что-нибудь бы да придумала – она всегда видела выход из любого и самого трудного положения.
Через пару-тройку минут мы услышали звонок в дверь.
– Дерьмо! – сказала Патриция. – Иди открой, но в квартиру не пускай!
Я встал и направился к двери.
– Стой! У тебя кровь. Я сама.
Она прикрыла дверь в комнату и открыла дверь входную. Было слышно, что Патриция извиняется за шум и ругает тяжёлую, но дешёвую мебель. Через минуту находчивая девушка вернулась.
– Надо заканчивать здесь и валить.
Я кивнул и ждал распоряжений Патриции. А чего мне было ещё ждать?
Патриция осмотрела флакон.
– Должно хватить.
– Ты хочешь их…?
– А ты чего хочешь? Отправить долбаных чудил в больницу? Делай, что говорю!
Первым она растворила того негодяя, который ударил её волосатой рукой по красивому лицу без морщин. Полагаю, её можно понять – женщин синяки украшают реже, чем мужчин, пожалуй.
– Собери пока одежду! Вытащи всё из карманов! – сказала Патриция.
Я повиновался.
– Он сдох! Подонок!
– Кто?
Я обернулся, а Патриция кивнула на лежащее тело.
– Этот крепыш проявил себя не с лучшей стороны.
– Мы не сможем его растворить?
– Теперь нет.
– Оставим здесь?
– Нельзя. Квартиру снимала я, долбаная соседка меня видела – будут искать с собаками.
– Что делать?
– Будем избавляться от тела, – сказала Патриция и подмигнула мне.
Я был готовым ко всему, но мне стало не по себе, как вы, наверное, понимаете.