Письма к разным лицам
Шрифт:
Что писала вам пашковка какая-то, будто Христос в ней и что она ничего не боится, то ведайте, что нет истины в словах сих. Эти сектанты и сектантки все присвояют себе такое преимущество, но они его не имеют и иметь не могут. Христос Господь в тех есть, которые истинно веруют и Таинства благодатные приемлют во Святой Церкви. А пашковцы истинной веры не содержат, какою она должна быть по «Символу Веры» и определениям Вселенской Церкви на Соборах, Святые Таинства, благодать Божию, по учреждению Самого Господа, сообщающие, отвергают, от Церкви Божией Православной отпали: как же в них быть Господу? Господь – Глава Церкви, а Церковь – совокупность всех истинно верующих и по вере действующих – есть Тело Его. Исполняя Церковь – Тело Свое, Господь исполняет и каждый член тела Церкви, т. е. всякого верующего. А тех, кои вне Церкви, Христос Господь не исполняет. Следовательно, Его нет в них. Нет Его и в пашковцах.
Пашковцы мечтают, что Христос в них, присвояя себе чуждое им. Они не только не имеют Христа, но состоят под проклятием Его. Христос Господь устами Святой Церкви Вселенской
Есть ли Христос в них, всего бы решительнее показала сила Христова, присущая в них. Если б она была проявляема, нечего бы и спорить. Но где она в них? Никто не видит. На языке у них только и слышится, что: «Христос в нас, Христос в нас», – а на деле никаких следов присутствия Его в них не видно. Пашков, говорят, так говорит, как никто, – задушевно, сердечно, убедительно. Другие же приходили его послушать и нашли, что он говорит вяло, водяно, бессодержательно, одно и то же твердит в разных изворотах. Мало ли в Санкт-Петербурге есть священников, которые говорят и умнее, и сердечнее, и убедительнее? А это уж дух прелести и лукавства обуял некоторых, что они видят в нем что-то особенное. Иные толкуют: «Посмотри, они, пашковцы, то и то делают». – Слышу, слышу. А Пашков и деньги раздает, чтоб его слушали. Все же, что он и обманутые им делают хорошего и благодетельного для других, ничего особенного не представляет. И все православные, имеющие возможность, то же делают. Разница та, что у православных при сем правое сердце, а у тех – неправое. Они делают показное в видах привлечения к себе. Коновод их множество денег тратит в тех же видах.
Скажут пашковцы: «Покажи и ты нам следы присутствия Христа у твоих православных».
– Православные – не мои, а Христовы сыны и дщери, вот что в себе имеют и являют: во Святом Крещении они облекаются во Христа и в силу Причастия Святых Христовых Таин, имеют в себе пребывающим Христа, по неложному обетованию Самого Христа Господа. (В силу сего и пашковцы имели в себе Христа, но когда уклонились в сектанство и отпали от Церкви, Христос оставил их пустыми.) Присутствие Свое в них Господь являет тем, что мысли их просвещает, ноги их на путь добра направляет и силы на совершение его подает; тех, кои впадают в грех, влечет к покаянию, покаявшихся руководит к исправлению и очищению сердца чрез подвиги самоотвержения, доброделания и молитв. Таково общее течение жизни православных под действием Христа Господа. Осязают при сем присутствие в себе Господа удостоверительно вначале только сами православные и те, с которыми они в ближайшем находятся общении, особенно духовные их отцы. (Спросите священников, сколько насчитают они вам лиц, в которых осязают присутствие Христа Господа, не для всех, однако же, видное?) Но когда потом сказанными выше трудами над собою очистит кто сердце свое, тогда присутствие в них Христа Господа является видимым и для всех в проявлении всех тех благодатных даров, какие проявляли христиане первенствующей Церкви и всех последующих родов до нашего времени. Больше этого ничего не скажу на прописанный вопрос. Имеющие очи все сие видят.
Пашковцы, потеряв присутствие в себе Христа Господа в первом его виде, по причине своего еретичества, уж всеконечно не могут иметь его во втором. А кричать о себе они могут, что хотят.
72. О вражеских кознях
Толковали с некоей старицей о кознях вражеских. – Се добре! Внимайте себе, по Исихию, и молитву Иисусову держите, и научитесь различать, что от врага. Он и внешне искушает, но мало тем дорожит. Все внимание его устремлено на душу с помыслами, чувствами и намерениями. Он сидит неотходно сбоку души и подмечает, в какие образы облекается она, чтоб применительно к ним действовать на нее. Как только заметит те или другие образы, тотчас начинает развивать и распложать их в том же роде, имея целью посредством их навести на худое, в чем и успевает, переводя внимание души от помыслов добрых к пустым, от пустых к страстным, а далее, доводя страстные помыслы до страстных движений, и из них порождая страстные намерения, – от намерений же до дел недалеко. Враг пользуется при сем естественными законами движения образов в воображении и памяти. Законы сии суть: современность, одноместность, сходство и противоположность, связь причины и действия, средств и целей, всяких вообще соприкосновенностей в бывающем. Например: вы вспомнили о месте, в коем были и где вам сделана небольшая неприятность. Вы об этой неприятности уж забыли, но враг не забыл и поспешит теперь воспользоваться случаем поновить и в вас чувство забытой неприятности, чтоб на основании его построить что-либо и более худое. Как только, проходя воспоминанием по всему бывшему там, вы дойдете до неприятного случая, он тотчас подбежит и станет за вас заступаться: «Как они смели», – чувство неприятности и оживет. Когда оживет чувство, он внушит: «Можно ли оставить», – и засеменит желание отплатить, желание это разовьет в намерение, а далее начнет поджигать и к решимости так сделать – и сейчас же, поскорей-поскорей. Бедная душа и не опомнится, как дойдет до этого пункта, – и тут разве уж встрепенется. Как только встрепепется душа, враг тотчас отскакивает и опять смотрит, чем снова займется душа. Иногда и сам начинает занимать ее, принимая разные образы и рисуясь пред душою. У души есть свои глаза, кроме телесных; она видит эти образы, и иные пропускает без внимания, а иными и займется. Как только занялась, враг тотчас опять начинает тем же путем вести ее к страстным чувствам, чтоб чрез них довести до страстных намерений и решимостей. Вот какую забаву враг постоянно ведет с нашей душой, чтоб навести ее на зло. Авва Исаия по сему поводу говорил о себе: «Я похож на коня, который вольно пасется на лугу. Подходит чужой кто, садится и ездит. Когда, наездившись, бросает, подходит другой и то же делает, и т. д.» А другой старец уподоблял себя кудели: «Подсядет, – говорит, – враг, и ну прясть, и все прядет, пока не отгонишь». Прядение есть течение помыслов, которые идут одни за другими, одни из других вырождаясь, пока не дойдут до чего-либо грешного, от которого, опомнившись, душа пресекает течение помыслов и отгоняет врага. Враг водит, пока не доведет до пропасти. Вид пропасти приводит душу в себя.
Я думаю, что все это вы знаете по опыту. Пишу же о сем, чтоб дать вам знать, что это такое, именно – что это враг забавляет нас и забавляет не с добрым намерением. Почему нам следует серьезно отнестись к сему положению дела. Как быть, прочитайте, как я уже сказал, у Исихия.
С другою старицей шла у вас речь о трудах деятельных. Обе вы согласны, что надо, не жалея себя, трудиться по установленному порядку. – И добре! Поминаю об этом, чтоб только довести вашу речь до конца. Одною деятельною жизнью ограничиваться нельзя; надо при сем вести и умозрительные занятия, чтоб ими держать неослабно в своем чине и внутренний строй.
Надо непременно соединять с деянием умозрение и с умозрением деяние. То и другое в связи быстро подвигает душу вперед, очищая ее от худого и укрепляя в добром. Посмотрите в Достопамятных сказаниях Авву Иоанна Колова и Авву Пимена. Да об этом и во всех подвижнических писаниях найдете.
73. О терпении
Вы укоряете себя в нерадении, забвении, лености, нетерпении, непостоянстве. – Хорошо, что вы стали это замечать. Внутреннее око ваше изощряется. Присматривайтесь позорчее и увидите многое другое, чего теперь не видите. Вот вам и начатки самопознания, о котором вы молились. Настоящее самопознание есть ясновидение своих недостатков и немощей в такой мере, что ими переполнено все. И поставьте такую заметку, что чем более видите вы себя неисправною и достойною всякого укора, тем более вы подвигаетесь вперед. Так благословляйте Господа, что Он дал вам увидеть себя такою.
Вы называете себя не имеющей нетерпения, потому что все исполняете легко, охотно и без чувства трудности. Но нетерпение не это есть; а то, когда кто, исполняя положенное: молитвы ли или поклоны, или другое что, тяготится тем. И при этом не всякий подлежит укору в нетерпении. Кто, несмотря на такое чувство тяготы, исполняет все, как должно, ни мало себе не поблажая, тот не есть нетерпелив, а есть победитель нетерпения и настоящий терпеливец. Но кто, почувствовав тяготу от какого-либо дела, бросает его или доделывает кое-как: молитвы, например, спешно дочитывает, не стараясь ни внимать, ни сочувствовать читаемому, тот страдает нетерпением и подлежит за то укору. А что вы и дома, и в церкви выдерживаете службы и правила легко и охотно – за это благодарите Господа. Не думайте, однако ж, что вы уже совсем свободны от нетерпения. Нетерпение не вдруг искушает, не с самого начала. Сначала много жару, и все сносно. Но когда жар стихнет, тогда пойдут прорываться и припадки нетерпения. С этого момента и начнется упражнение терпения – терпения дела благаго (Рим. 2: 7). Кто искренно возревновал о спасении, тот не дает хода нетерпению, а всякий раз, как оно появляется, прогоняет его и восстановляет охотность к деланию, при котором оно появилось. Так за одним, за другим, за третьим делом – и за всеми поступает он. Появится нетерпение, он прогонит его и охотно начинает и кончает дело. Когда, наконец, труженик такой ко всем делам привыкнет и сроднится с ними так, что делание их сделается некоей потребностью, тогда нетерпеливость опять пропадает и поглощается навыком, как в начале поглощалась жаром. Судя по сему, вам надобно ожидать припадков нетерпения. – И будьте готовы встретить их, как должно.
74. О превозношении и др.
Спрашиваете: «Как углубиться в созерцание своего внутреннего я». – Это зачем? Стойте вниманием в сердце и созерцайте не свое я, а Господа с благоговением и сокрушением. Вот и все. При этом легко будете замечать все дурное и пустое, исходящее из сердца и входящее в него. Старайтесь всегда поскорее прогонять то и восстановлять чистоту своего умного богозрения. И больше ничего не требуется. По времени само собою придет опытное познание всех своих недостатков и немощей, которое не даст вам засматриваться на свое добро. Следствие этого будет глубоко чувствоваться: Не у достигох, гоню же, аще и постигну.
Пишете: «Я и не знаю, чем бы могла превозноситься». – Всем можно превозноситься, даже тем, что печетесь о непревозношении и пишете о своем недостоинстве. Читайте у Лествичника слово о тщеславии. Есть глубокое превозношение, есть тонкое, иногда стоящее, а иногда, как молния пробегающее позади души и ее зацепляющее. Есть некое самочувствие, столь скрытное, что и при плаче о грехах держится. Бога молить надо, чтоб Он дал узреть все сие, а паче, чтоб не давал сему быть.
Что, совершая дневные службы дома, читаете их умом без звуков, стараясь все воспринимать мыслию и чувством и не на время смотря, а на пользу, – се добре. В этом существо молитвенного труда читательного.