Письма солдат
Шрифт:
Ротмистр с раннего утра уехал, как и обещал. Иван Дмитриевич вновь погрузился в дела. Как истинный старовер он привык все делать тщательно, от и до, со старанием. Как раз в Киль пришел «Евлампий Терехов» с грузом для батальона. Вскрывать контейнеры моряки не разрешили, но по грузовой роли саперы прошлись внимательно.
Что касается «устройства дистанционного разминирования» пришлось удовлетвориться заверениями, что все собрано и проверено. Шесть таких пневматических минометов со шнуровыми зарядами опечатаны в трюме. Испытывать
Вечером же пришлось накрывать стол для молодежи. Нарочный фельдпочты вручил запечатанный конверт с именным приказом о присвоении. За столом ресторана Никифоров торжественно срезал с погон четыре звездочки штабс-капитана. У капитана в русской армии, как известно, нет звездочек.
Ночью в гостиничном номере Иван Дмитриевич курил у окна и смотрел на город. Вновь вспомнились вчерашний лихой набег и история жандарма. Никифоров никогда не любил Германию. Однако эта страна иногда преподносила сюрпризы. Один Бог ведает, действительно племянница жива, или это все бесплодные надежды. Хотелось верить в первое, но оставалось только молиться.
В эти самые минуты ротмистр Вавилов ехал на машине из Кельнского отделения гестапо. Путь жандарма лежал в Остенде на базу торпедных катеров. Пусть сам дивизион перебазировался за Атлантику, но документы, архивы остались в Старом свете.
Да, жандарму удалось удивить немецких коллег. Ему помогли с пропусками и допусками, быстро выписали все разрешения. Аристарх Германович сам не знал, что его потянуло за язык, но сожалений не испытывал. Вот настоящая работа охранителя, а не отслеживание настроений в поднадзорной части и допросы пленных. Ради таких ночей стоит жить.
Глава 34
Мейкомб. Штат Алабама
27 ноября 1941. Алексей.
Все же День Благодарения начался хорошо, но странно. Дик проснулся в постели Хиллари Джервис. Мужчина открыл глаза, сбросил одеяло, осторожно чтоб не разбудить мирно посапывающую учительницу встал с кровати и широко потянулся. Опять свободен! Нет ни работы, ни дома, ни обязательств. Привязанность к Хилл тоже оборвана. Все что началось должно закончиться. Крылья за спиной сами собой расправляются.
Бользен быстро оделся, оглянулся на подругу, поднял с пола и положил на стул женское белье и тихо вышел на лестницу. Дверь придержал, чтоб не хлопнула. Утренним туалетом лучше заняться в своей квартире. Пока есть свой угол, личное пространство. Скоро этого тоже не будет. И это пристанище останется в прошлом. Мистер Финн на днях познакомил Дика с его преемником. Молодой мужчина с уверенным взглядом, крепким рукопожатием, белоснежной фальшивой улыбкой.
— Очень рад, мистер Бользен. Жаль, что вы нас покидаете.
— Очень рад, — Дик широко улыбнулся, отвечая на рукопожатие.
Уточнять, он не стал. Молодой человек с блеском в глазах не поймет двусмысленности ответа.
Немного жаль
Завтрак готовится за считанные минуты. Рихард никогда не понимал, почему многие женщины делают из приготовления пищи трагедию, утверждают будто часами не покладая рук трудятся на кухне. Это же принципиально невозможно, особенно с современной газовой плитой и электрическим чайником.
Яичница с беконом и сыром, крепкий чай. На улице прохладно, потому Дик надел теплое пальто и шляпу. Перед выходом, провел щеткой по ботинкам. Машина завелась легко. Покурить пока греется мотор и можно ехать. Бользен бросил взгляд на окна учительского дома. Большинство соседей спят, только у Хилл светится гостиная. Проснулась, вон штора шевельнулась. Дик улыбнулся и помахал рукой. Утреннюю меланхолию как индианка отшептала.
На фривее Дик не спешил. Все равно выехал рано. Перед Монтгомери остановился на заправке, пока негр работник заливал бак, взял себе кофе. После первого же глотка человека перекосило. Бользен брезгливо отодвинул наполовину отпитую чашку. Напиток омерзительный, кофе даже не пережарен, а с привкусом сажи, да еще цена зашкаливает.
— Мистер, это еще неплохой кофе, — владелец отреагировал на исказившую лицо Дика гримасу. — Из прошлой партии вообще пить было невозможно.
— Тогда я заеду, когда поступит следующая партия.
— После войны точно. А пока я бы не рассчитывал.
— Окей. Сколько с меня?
В городе Дик не стал крутиться по улицам, сразу остановился на парковке у кинотеатра АМС. Несмотря на утро, на недостаток посетители здесь не жаловались. Обычно дешевле дневные сеансы. А сегодня еще выходной, праздничные скидки. Дик пробежал взглядом по афишам. Яркие продающие картинки, кричащие слоганы. Стоит, наверное, сходить, если вдруг появится желание. Вдруг вспомнил, что три месяца в кино не был.
Взгляд на часы — время еще есть. Нет, в кино на очередной патриотический блокбастер желания нет. Зато Дика привлекло кафе в кинотеатре. Растрепанная официантка итальянской внешности приветливо улыбнулась. Легкий перекус, горячий человеческий кофе, свежая пресса. Самое то, чтоб скоротать время.
— Привет, командир! — Герхард Эйслер плюхнулся на пустой стул.
— Рад видеть! Извини, выдернул в праздник.
— Пустое. Не с кем встречать. Вместо семьи верные камрады. Самому себе накрывать праздничный стол и дарить индейку слишком буржуазно. Отмечу вечером в хорошем ресторане.