Письмо на панцире
Шрифт:
«Экипаж московского отряда Аэрофлота приветствует вас на борту своего самолёта и желает вам приятного путешествия».
«Почему московского? — подумала Вита. — Ведь мы в Новгороде и летим в Симферополь».
В это время она увидела высокую девушку в синей форме с серебряными крылышками. Девушка протянула Вите поднос с леденцами. Беря леденец, Вита спросила:
— Мы полетим в Москву?
— Конечно… Что ж ты взяла только одну конфетку? Наш самолёт долетит до Москвы, а там вы пересядете на другой, до Симферополя.
В это время перед
Вита защёлкнула пряжку широкого пристяжного ремня и подумала: «Почти такой пояс, как висит в шкафу у папы вместе с бушлатом и фуражкой с крабом».
Но, по правде говоря, пояс был совсем не такой — брезентовый, а не кожаный и, кроме того, шире военного ремня. Но Вита об этом не думала. Всё, что хотя бы косвенно напоминало о папе, было приятным и радостным.
Самолёт летел так, будто он и не летел вовсе: машина не вздрагивала, не качалась, шла как автомобиль. Ничто не пролетало мимо круглого окошка. Просто всё вокруг было белым-бело, а кресла на полу самолёта стояли так же недвижимо, как в комнате.
И это тоже было для Виты чудно. Она-то думала, что лететь на самолёте интересно и, может быть, даже чуть страшно, чего ей, в общем-то, очень хотелось.
Рядом с Витой сидел мальчик, такой маленький, что в высоком кресле самолёта он как бы потонул. Когда вожатая пересчитала ребят и взволнованно выкрикнула: «Одного не хватает!» — мальчик этот сказал: «Это я».
Вожатая, должно быть, видела верхушки спинок кресел, а голова этого мальчика была где-то совсем внизу.
— Как тебя зовут? — спросила Вита.
— Василь, — сказал мальчик и при этом посмотрел куда-то в сторону.
Вита хотела спросить, откуда он и знает ли что-нибудь об Артеке? Но она поняла, что маленький Василь (ладно ещё, по отчеству себя не назвал) задавака и разговаривать с ним нечего. И ещё она подумала, что лететь совсем неинтересно: сидеть и смотреть в белое, как молоко, окно.
Был, правда, момент, когда самолёт вдруг накренился, снова зажглись красные буквы на табло, и Вите стало как-то не по себе. Вроде бы желудок подступил к горлу. Но это было совсем недолго. Окошко из белого стало вдруг ярко-голубым, а потом внизу показались крыши высоких домов, прямые ленточки дорог и на них, как букашки, медленно ползли автомашины.
«Далеко, потому кажется, что ползут», — сообразила Вита.
Крыши, дороги, машины промелькнули мгновенно, и теперь Вита увидела, как прямо на самолёт мчится огромный дом с вывеской из светящихся букв. Дом этот как бы поднимался снизу вверх, и Вита только успела подумать, что это так кажется ей, а на самом деле их самолёт спускается к самому дому.
Вот тут стало немножко страшновато: «Сможет ли лётчик удержать самолёт и не стукнуть его о дом?»
Вита только подумала об этом, и в это время её чуть встряхнуло в кресле.
— Эх! — воскликнул Василь. И не понять было — от радости и удовольствия или от испуга.
Теперь самолёт катил по
А ведь как Вите хотелось поскорее ступить ногой на московскую землю! И, наверное, не одной только Вите.
— Эх, — сказал Василь, — ползёт, как черепаха!
— А ты черепаху видел?
Это спросил высокий мальчик, который сидел по другую сторону от Виты.
Василь не ответил. А высокий мальчик сказал:
— У меня была черепаха. Настоящая. Живая… Стоп! Пассажиры уже поднимаются. Пошли давай!
Теперь все толпились в проходе, и Вита слышала, как Василь и тот высокий парнишка что-то говорили о черепахе. При этом она подумала: «Вот чудаки. Нашли о чём разговаривать, когда Москва — вот она. Нам бы её посмотреть!»
Ей было невдомёк, что в Артеке с черепахой будут связаны самые необычные события.
В тот раз всех ребят, которые отправлялись в Артек, также повели через лётное поле. Они прошли от одного самолёта к другому. Василь и высокий мальчик опять сидели рядом с Витой. Хотя от Москвы летели дольше, чем от Новгорода, но Вита этого как-то не почувствовала. Может быть, она привыкла к полёту, а может быть, просто прикорнула. Белизна за окном как-то сразу сменилась густой синевой.
— Море! — воскликнула Вита.
Маленький Василь сказал:
— Не то.
Только сейчас Вита хорошо разглядела мальчика. Он был какой-то бледный и сливался с парусиновым чехлом кресла.
— Как так «не то»? — спросила Вита.
— А так. Это пока что Симферопольское море.
— А я такого моря не знаю. У нас его не проходили.
— Оно искусственное, — сказал Василь.
— Интересно… — Вита расширила глаза от удивления.
— Оно в миллион раз меньше Чёрного. А может быть, и в сто миллионов раз.
— А ты море видел? — спросила Вита.
— Не. Не видел. У нас и речки нет. Кусты и болота.
— Откуда ты?
— Валдайские мы. — Он протянул Вите руку, и она ощутила теплоту и шершавость его ладони.
«Странный он какой-то: маленький, а суровый, как старик», — подумала Вита.
Василь был первый мальчик, с которым она познакомилась по дороге в Артек.
Потом было лётное поле, на котором человек в синей форме махал флажками, будто подзывая к себе гигантский самолёт, как можно подзывать к себе малыша-несмышлёныша.
ПРИЕЗД В АРТЕК
Дорога от Симферопольского аэровокзала до эвакобазы показалась Вите очень короткой и в то же время скучной. Когда же ей бывало скучно, она любила всякое придумывать и представлять себе: путешествие в какие-нибудь сказочные страны, полет в космос или рыцарей в шлемах и блестящих кольчугах. В Новгороде она видела много кольчуг, мечей и шлемов, найденных археологами. Случалось Вите задумываться и мечтать и во время уроков. За это ей попадало от учительницы.