Письмо сестре, или Комментарии к эпиграфам
Шрифт:
То, что положено, называется «положнякм».
Когда я приехал в лагерь, у меня первым делом изъяли почти всю вольную одежду и выдали то, что положено: костюм для осуждённых мужчин, верхнюю куртку, зимние штаны, две рубашки, двое трусов, две майки, две пары носков, одеяло, матрац, постельные принадлежности и т.д.
Костюм для осуждённых состоит из штанов, в которых можно выходить на построение, и куртки лёгкого покроя, которую все называют ‘лепнем’. В целом костюм сконструирован и сшит так, будто разработчики хотели опровергнуть поговорку о том, что «подлецу – всё к лицу». Костюм чёрный и вполне самодостаточный,
Блатные и некоторые другие модники терпеть не могут положняковую одежду и надевают её крайне редко, предпочитая вольные вещи или индивидуальный пошив на швейном участке промзоны учреждения.
В колонии вам положена шконка, значит шконка – положняк. Еженедельная баня – тоже положняк. Передачи от родственников (лимиты) бывают положняковыми и дополнительными (поощрительными).
Хорошим и, можно сказать, классическим примером положняка является так называемый гигиенический набор, который каждый осуждённый получает ежемесячно совершенно бесплатно. В набор входят следующие компоненты:
– > 50 г. мыла. Мыло низкого качества, как будто пластмассовое, мылится плохо. Мы кладём это мыло в умывальной комнате и используем для мытья рук после туалета.
– > зубная паста, 30 г., в тюбике. В последние годы нам дают пасту «SilcaMed» производства компании «Дентал-Косметик-Рус». Нормальная обыкновенная паста. Раньше давали «Орбиту» и периодически зубной порошок. До поступления в тюрьму я никогда в жизни не видел зубного порошка.
– > туалетная бумага, 1 рулон (25 метров), производства ФКУ ИК-5 УФСИН России по Владимирской области. Бумага самого низкого качества, которое только можно себе представить; при разворачивании она рассыпается в прах прямо в руках. Для успешного использования по назначению её нужно сложить минимум в 4-5 слоёв.
– > бритва одноразовая, 6 шт. Этими бритвами совершенно невозможно бриться, и даже сотрудники Администрации полностью согласны с данной точкой зрения. Чтобы сбрить среднюю щетину, нужно буквально скоблить кожу, подвергая её жуткому раздражению. Это даже больно. Бритва называется “Rapira” – скорее всего потому, что бриться рапирой столь же неэффективно. Производитель не указан. Зеки вытаскивают из этих бритв лезвия, которые называют почему-то мойками, и используют их для других целей.
Пожив какое-то время в колонии строгого режима, многие начинают использовать термин «положняк» более широко. Например, пенсия для пенсионеров – это положняк; ОСАГО – положняк-обязаловка, ежедневные новости по Первому каналу в 21:00 – тоже своего рода положняк. Впрочем, в случае Первого канала больше подходит термин «нарпит», но это уже не тюремный разговор.
034
Нравственное отношение и логика тут ни при чём. Всё зависит от случая. Кого посадили, тот сидит, а кого не посадили, тот гуляет, вот и всё.
Когда я был на свободе, среди моих знакомых не было никого, кто мог бы рассказать о МЛС из первых уст, за исключением одного приятеля – Николая Викторовича, отсидевшего два года на общем режиме в возрасте двадцати лет. Он неохотно заводил речь о колонии, а мне, собственно, это было неинтересно.
Пришлось, чёрт возьми, узнать некоторые вещи непосредственно с обочины жизни…
…Юлия Алексеевна, я пишу Вам то, что приходит мне в голову в данный конкретный момент, и вот дилемма: с одной стороны, я ведь в тюрьме, и избежать некоторых аспектов жизни заключённого мне не удаётся; с другой стороны, при описании этих самых аспектов есть риск скатиться к язвительности, хотя бы и только мысленно, и наскучить Вам. Кроме того, кое-что может показаться Вам не совсем в тему или даже совсем не в тему… В-общем, не судите строго.
Один из наиболее распространённых мифов о тюрьме заключается в том, что, мол, в тюрьме - как ни в каком другом месте!
– можно освоить психологию. Дескать, знания по психологии здесь сами плывут к вам в руки, как если бы вы путешествовали по Франции и волей-неволей узнавали бы сведения об этой стране. Кстати, это единственная мысль, которой Николай Викторович поделился со мной, когда вспомнил по какому-то случаю своё заключение. У меня не было оснований ему не верить, но и использовать при случае данный тезис в качестве аргумента в споре я бы не стал. Миф звучит непрекословно и претензионно: человек, который сидел в тюрьме, лучше разбирается в людях, да и вообще в жизни.
Первое, что можно сказать об этом мифе – это то, что он поддерживается и распространяется непосредственно заключёнными – бывшими или текущими. Я своими ушами слышал в нашем общежитии (бараке), как один парень, разговаривая со своей подругой по мобильному телефону, сказал, что он буквально впитывает психологию, и что он стал раскусывать людей буквально за несколько секунд разговора. Полный кретин.
Когда я только вселился в четвёртый отряд, я также слышал различные «отеческие» советы и рекомендации, а также покровительственные фразы о том, что, мол, вскоре я научусь психологии и буду всё понимать. Эта мысль сквозит в мировоззрении почти каждого осуждённого и жутко меня раздражает.
Вольные люди, не сидевшие в тюрьме, не могут опровергнуть этот миф, так как не сидели, и это лишь усиливает позицию мифа.
Безусловно, он имеет под собой некоторое основание: вы оказываетесь в тесном замкнутом пространстве, набитом преступниками, в том числе и настоящими; вы сильно ограничены в общении с близкими и с противоположным полом; вы подстраиваетесь под примитивный быт, и вы чуть-чуть по-новому находите подтверждение тому, что чёрное – иногда на самом деле белое, и наоборот, и т.п.
Пребывание в тюрьме даёт опыт пребывания в тюрьме. Но не более того.
Опыт участия в военных действиях от Москвы до Берлина бок о бок с другими солдатами; опыт многолетней жизни в трущобах Бомбея, описанный в романе «Шантарам»; пятнадцатилетний стаж работы руководителем кадровой службы на большом предприятии – все эти и другие виды жизненного опыта по-своему уникальны и не менее обособлены, чем опыт тюремной жизни. Однако везде предполагается общение с людьми, вы всегда можете наблюдать за ними и за их мотивацией – на свободе таких возможностей несравненно больше, чем в тюрьме.