Питер да Москва – кровная вражда

Сухов Евгений Евгеньевич

– Точно. Селезнев Игорь Владимирович. Сорок два года. Вы его…

Филат откинулся на подголовник. Та-ак! Петля вокруг него продолжает сжиматься! Селезня грохнули!

– Леха, поехали отсюда, – прошептал он в отчаянии, – посмотрим, что там на этой автостоянке.

Красный кивнул водителю, тот понял приказ и надавил на газ. Тормознув у платной автостоянки, что находилась в двухстах метрах от дома Селезня, Толян выразительно посмотрел на хозяина.

На автостоянке за металлической решеткой стояли штук десять тачек. У въезда на стоянку сидел черный лохматый пес и глядел в сторону. Ни на территории стоянки, ни рядом никого не было.

– Я понял, – наконец проговорил

Филат, – что это за шутка. Они специально вызвали меня сюда, чтобы я увидел… «Скорую». Что можешь сказать, Леха?

Красный сидел молча с мрачным видом.

– Одно скажу, Филат. Если грохнули Селезня, значит, совсем оборзели. Ни хрена не боятся. Селезень же был казначеем уральцев. За Селезня мстить будут по-черному. Теперь с Урала нужно ждать делегацию. Чего-то объяснять… А что именно, я даже не знаю. Одно ясно, что войну вам, братва, объявили не законные. И не уличные бандиты. Концы надо искать в той воздушно-десантной части, где покойники Гера и Сема служили.

Филат соглашаясь кивнул. Красный говорил дело. Да только где их теперь найдешь, эти концы, если не только Гера и Семен сгинули, но и убит их заказчик Кеша – единственный, кто мог бы его вывести на своего хозяина.

Глава 26

Не вешай носа

Видеомагнитофон отключился, экран телевизора потух. Мужчина лет сорока пяти и молодая брюнетка с фигурой топ-модели исчезли. Все бы ничего, да молодая особа была совершенно голой: широко раскинув ноги, она лихо оседлала самый краешек стола, а представительный мужчина навис прямо над ней с угрожающе торчащим орудием любви. Судя по тому, как стремительно разворачивались предшествующие события, парочке предстояло провести немало сладостных минут. Обстановка в комнате была казенная: потертые кресла, зеркальный шкаф, за тюлевой занавеской виднелась лоджия с белыми пластиковыми шезлонгами. С первого взгляда было понятно, что действо происходило в номере ведомственного санатория «Добрые ручьи» под Петергофом.

Генеральный директор ГАО «Балтийский торговый флот» Иван Борисович Абрамов с интересом досмотрел бы озорной фильм до конца и посмеялся бы над незадачливым чиновником, по глупости угодившим в коварные видеосети, если бы в седеющем крепком мужчине не узнал себя…

Влип, что называется, по самые уши. Как тот министр в бане! Чем это пахло, Иван Борисович понял сразу. Интересно, кому понадобилось ставить у него в номере «видеожучок»? Многие чиновники самых высоких рангов имеют любовниц, и ничего! А тут завел было невинный роман – и тут же засветился!

Беда в том, что красотка Анжела, с которой он так весело провел время в санатории, была владелицей крупного универсального магазина в Петербурге, и, что самое неприятное, на открытие универмага именно он ссудил ей деньги из бюджета. Конечно, оформлено все было надлежащим образом, но если следаки начнут копать глубоко, то выкопают много чего неприятного. Несколько раз он брал деньги из фонда реконструкции города, всякий раз «забывая» их вернуть. Нынешней весной он прокатился с Анжелой в Тунис – в тот раз помогли доброхоты, пожелавшие получить в его лице толкача для какого-то очень выгодного строительного подряда.

Если о его сексуальных приключениях прознает супруга, будет жуткий скандал. Обидно, конечно, да как-нибудь пережить можно. Но если что-то просочится в газеты, то конец его карьере! Тогда уж наверняка вспомнят о всех финансовых грешках – а в этом случае одним скандалом не отделаешься. Тут пахнет тюрьмой! От мысли о подобной перспективе Иван Борисович невольно содрогнулся.

Эту кассету в простой белой коробке

ему передал сегодня утром вежливый молодой человек выразительной наружности: крепкий, рослый, бритый, с толстой шеей и стального цвета глазами – по виду бывший военный. При разговоре с ним у Абрамова сразу возникло подозрение, что за его внезапным визитом скрывается опасная подстава. Самое странное, что курьер сумел миновать милицейский пост и беспрепятственно добрался до его кабинета. Хотя ребята, дежурившие на вахте, были далеко не рохли. Абрамов припомнил случай, когда Егорову, уборщицу, они даже заставили выписать пропуск, а все потому, что сержант, дежуривший в этот день, оказался на редкость принципиальным. Сейчас же десантник умудрился без проблем миновать охрану, дотопал до третьего этажа, где размещался кабинет Абрамова, и, передав пакет, исчез. С таким же успехом он мог принести ему не кассету, а посылку с динамитом…

Иван Борисович уже поднял трубку, чтобы позвонить вниз на пост и выяснить, каким таким чудесным образом неизвестный оказался у него в кабинете. Но в последнее мгновение передумал: ведь у неизвестного вполне могла оказаться корочка, перед которой спасовала даже охрана ведомственного здания. А если так, то игра затеяна на самом высоком уровне. Визитеру совсем не обязательно быть сотрудником ФСБ – нужные документики ему могли любезно предоставить люди, его пославшие.

…Телефонный звонок прозвучал неожиданно и оттого показался Абрамову неестественно громким. Он дрожащей рукой поднял трубку и едва ли не выкрикнул:

– Да! Слушаю!

– Что же вы так нервничаете, господин Абрамов? Я и так вас прекрасно слышу. – Голос невидимого собеседника звучал чуток насмешливо. – Вы получили документальный фильм о похождении одного высокопоставленного чиновника?..

Абрамов подавленно молчал.

– Надеюсь, он вам не испортил настроения? Должен заметить, что это только небольшая часть из нашей обширной видеотеки. Если вы интересуетесь этими съемками, могу прислать вам более захватывающие эпизоды. Например, есть материал о вашем отдыхе в Тунисе с Анжелой Тарасовой. Вы тогда были там в служебной командировке, а…

– Послушайте, что вам надо от меня?! – Абрамов едва сдерживал бешенство.

– Не надо так горячиться, Иван Борисович! Поберегите нервишки, они вам еще пригодятся.

Неизвестный говорил нагло и не делал попыток это скрывать. Абрамов сразу понял, что юлить не имеет смысла: собеседник много чего знал про него – даже про Тунис… Иван Борисович ощущал себя так, как, наверное, чувствует себя комар перед пастью прожорливой жабы.

– Говорите, я слушаю. – Иван Борисович призвал на помощь все свое самообладание.

– Судя по вашему взволнованному тону, отснятый материал произвел на вас сильное впечатление. Да, сцена в санатории ну прямо пособие для…

– Какого черта!

– А вот так со мной говорить не стоит, – рассердился незнакомец. – Как я слышал, питерцы вообще народ вежливый, культурный… Вы, наверное, родом не из Ленинграда?

И тут Иван Борисович кое о чем догадался. Ага, значит, это приезжий. И что же ему надо? Ну ясно что. Опять заведет речь о приватизации флота. Он вспомнил, как пару недель назад сюда звонил такой же нахал. Правда, не ему, а его заместителю Семенову. Тоже вел разговор о приватизации флота. Говорил, что кое-кого в Москве это очень интересует. Он даже назвался – Чиф. Семенов сразу поведал ему о том странном разговоре, и Иван Борисович принял срочные меры. Позвонил. А через неделю прочитал в «Санкт-Петербургских ведомостях» о том, что на свалке у порта нашли труп московского вора в законе Чифа…