Плаха Палача
Шрифт:
– Вера! Ты когда-то спрашивала меня, не рассказывал ли мне твой дядя Семен какой-нибудь истории, которая бы всполошила все село, - прощаясь вдруг вспомнила Раиса Ивановна вся черная как земля: и лицом, и одеждой.
– Я тогда не в себе была и слабо соображала. А вот намедни, перебирая фотографии, наткнулась на снимок свадьбы у Климчуков. Помнишь, они соседями у твоих дедушки с бабушкой в Цветово были?
– И - и?
– встрепенулась Вера.
– Мужики тогда, после застолья, в домино играть ушли, а мы бабы на скамейке у дома судачили. Так у всех тогда на слуху был случай с каким-то приезжим разгильдяем, который в отместку местным парубкам, в селе всех собак на заборах повесил.
– И за что он так мстил?
– интуитивно почувствовав след напрягся теперь уже Михаил.
– Не помню. То ли он кого-то побил. То ли его побили.
– А в каком это году случилось?
– не теряя нити разговора, задала Вера свой наводящий вопрос.
– Если мне не изменяет память, то та фотография датирована 1988 годом, - и Раиса Ивановна направилась в глубь комнаты к старинному комоду.
– Точно 1988 год - подтвердила Вера, взяв свадебный снимок у тетки с рук и взглянув на его обратную сторону.
– Жаль, что вы больше ничего не помните, - тихо вздохнул Михаил, да так наглядно, что при искреннем желании помочь на убитую и одурманенную горем женщину сошло чудное просветление.
– Есть - есть человек, который о тех временах наверняка помнит!
– уверенно вдруг сообщила хозяйка и снова направилась к комоду.
К столу она вернулась с большой школьной фотографией.
– Это выпускная за девятый класс нашего старшего Сереженьки. У него легкие были слабые, - женщина украдкой шмыгнула носом, - так мы его к родителям мужа в Цветово на три года жить отправляли. Врачи посоветовали пожить в деревне, пока мальчик перерастет.
Раиса Ивановна для верности надела очки и, немного запинаясь от волнения, прочла вслух:
– Думенко Николай Давыдович. Вот он вам и нужен! Он у Сережи классным руководителем был и математику преподавал.
– Но ведь все жители Цветово погибли, - мягко перебил Михаил, думая, что женщина просто немного не в себе.
– Нет. Думенко - это не наша, не Цветаевская фамилия.
Это наверняка из Быкова, из соседней деревни, - возразила мужу жена раскрасневшаяся то ли от выпитого шампанского, то ли от нахлынувшего волнения.
– Верно, - приняла тетка сторону племянницы, - Да вот не помню, работал ли Николай Давыдович в 1988 году еще в школе или уже на пенсию вышел, - рассуждая вслух, высказала хозяйка свои сомнения.
И Михаил опять потух, но вот Вера была оптимисткой:
– Работал - не работал ... Главное живой свидетель!
– Чего свидетель?
– враз встрепенулась Раиса Ивановна. Свидетель тех времен, - быстро подправил оплошность жены Михаил.
– Мы с Веруней собираемся написать историю села Цветово.
– Это вы хорошо придумали!
– и темное от горя лицо женщины на миг просветлело.
3 глава
– Сегодня же едем в Быково, - решительно заявила госпожа Михеева, как только они с Михаилом снова оказались на улице.
– А как же медовый месяц?
– садясь в автомобиль, но уже снова за руль, поинтересовался молодой муж, но обреченно и без надежды.
– Я и не думала, что ты такой комфортист, - немного рассеяно вместо ответа отшутилась Вера и при этом оглянулась по сторонам. И вдруг вместо передней неожиданно открыла заднюю дверцу и очаровательно покраснела.
Миг и Михаил оказался рядом.
И снова пелось караоке, но сегодня в два голоса.
От любви одни хмелеют, а другие еще и добреют. Это я к тому, что Веруня решила все же прислушаться к мнению мужа. И в деревню Быково они отправились не в этот день, а на следующее утро.
…
В этом году природа наверное решила побить все свои рекорды по урожайности. Даже в лесах было полно грибов и ягод. А сады селян просто ломились от сочных и умопомрачительно пахнущих плодов. А на бахчах словно накатанные откуда-то, рябели, казалось всплошную, огромные полосатые арбузы и солнечными колобками желтели дыни, с роящими над ними осами - сладкоежками. Да и мед с ульев в этом году качали молочными бидонами и во многих пасечников впервые под него не хватало тары.
Но это все приятные хлопоты и настроение у всех было приподнятое.
Женщины по селам повсеместно заготавливали соления и варения. А мужики моченные грибы да яблоки: зимой на закуску. И гнали «по-черному» самогон из даров садов. И у каждой местности своей фирменной марки, но под общепринятым названием: «сливянка».
Бывший учитель среди Быковских мужиков не был белой вороной и занимался тем же.
Николай Давыдович гостям конечно же обрадовался и поспешил тепленький еще первачок отправить на быстрое охлаждение. Но от все примечающих сыщиков все же не ускользнуло то, что хозяин дома был далеко не в лучшем настроении.
Из разговора стало известно, что в учителя вчера с вечера пропала коза знаменитой заанинской породы. И Николай Давыдович был уверен, что на нее позарился кто-то из многочисленных приезжающих грибников.
– О событиях восемьдесят восьмого года я к сожалению ничего рассказать не могу. Так как с восемьдесят шестого я уже ушел на пенсию, - подтвердил бывший учитель математики наихудшие опасения наших следопытов.
Ребята, конечно же, сильно опечалились, но козу отыскивать все же взялись.
– Напрасная эта трата времени, - пессимистично заявил Николай Давыдович, но молодята быстрым шагом направились в сторону леса, с опушки которого и исчезла злополучная коза.
Ох, лужайки, вы лужайки!! На второй же «понравившейся» молодоженам полянке обнаружилась и пропажа.
И козьей волюшке - воле пришел конец, но вот мытарства беглянки на том не окончились. Так как домой коза попала лишь под вечер, простояв привязанной к стволу дерева еще целых три часа, после того как ее нашли.