Пламенное сердце

Колтер Кара

— Хочешь посмеяться, Майкл? По правде говоря, я не хочу возвращаться в Сиэтл. Я не уверена, что хочу служить там, где на первом месте стоят деньги.

Возвращение в Слипи-Гроув растревожило Сэди душу, заставив осознать, сколь одинока и пуста ее жизнь. Но Сэди больше не желала мириться с этим.

Однако вслух она сказала другое:

— Не знаю, городок изменился или я сама, но мне здесь стало нравиться. Думаю, я останусь. Сегодня я прочитала в газете, что Коммерческая палата ищет менеджера по связям с общественностью. Разве это не торжество справедливости? Я достигну вершины своей

карьеры, рекламируя Слипи-Гроув.

— Ты остаешься, Сэди?

— Да. В любом случае ты не смог бы присматривать за детьми. Тебе ведь скоро придется заняться реконструкцией старой пожарной части.

— Возможно, придется, — уточнил Майкл.

— Ну, не знаю… Сегодня я разговаривала еще и с Дэвидом Миллхаузом.

— С кем?

— С президентом «Гэнгвей продакшнз».

— О! Это компания, которая хочет снести особнячок!

— Мне пришлось говорить довольно резко. Я уведомила Миллхауза, что прекращаю работу над этим проектом. Сказала, что местный парень с солидной репутацией, опытный и знающий реставратор, борется за право восстановить это здание и что, по-моему, город поддержит энтузиаста.

— Не надо было тебе этого делать.

— Да, не надо было. Но я чувствовала, что должна сказать своему клиенту правду. Ведь я не сомневаюсь, что город будет на твоей стороне. У Миллхауза, кстати, есть интересная идея.

— Какая идея?

— Он спросил, не пойду ли я на компромисс. Ты восстановишь особнячок, и он станет центральной частью будущего торгового комплекса.

— Ну-ну.

— Старое и новое — рядом, бок о бок. Миллхауз сказал, что позвонит тебе.

— А что он вообще прицепился к Слипи-Гроуву?

— Я спросила его об этом. У него двое детей. Старший в будущем году пойдет в школу. Миллхауз сыт по горло большими городами. Они с женой хотят жить по-другому. Спокойно, размеренно… приятельствуя с соседями… наслаждаясь ощущением человеческого тепла… Кажется, они в прошлом году приезжали в Слипи-Гроув на праздники и оба влюбились в этот городок.

— Это случается со многими, Сэди.

— Люди словно прирастают к нему, — тихо сказала она и засмеялась. — Как грибы. Шучу. Знаешь, когда я созрею для того, чтобы завести детей, я тоже не откажусь жить в таком городке.

Майкл промолчал, и, почувствовав замешательство, Сэди продолжила:

— Знаешь, Микки попросил меня сегодня позвонить отцу, сообщить ему хорошие новости… ну, о Саманте.

— И ты?..

— Что я могу сказать? Что мы с отцом разные люди? Может, я более целеустремленный человек, раз мне удалось проделать такой путь. Я решительнее и тверже. Во мне больше жизненных сил. У меня творческий подход к работе. Но в любом случае отец был искренне рад за Саманту. Знаешь, Кейт сказала, что мне надо было вернуться сюда. И, думаю, она была права. Видишь ли, если бы я приехала в Слипи-Гроув и снова начала бы ощущать себя девчонкой с окраины, то никогда не почувствовала бы себя свободной. Я могла бы прикрывать это чем угодно — одеждой, машиной, драгоценностями, работой, но сомнения и неуверенность в себе всегда точили бы меня изнутри, заставляли бы все время кому-то что-то доказывать и одерживать победы над собой. Одну за другой. Снова и снова. Постоянно напоминать себе и другим,

что я принадлежу к сливкам общества… А вот сейчас — да, да, как это ни странно, именно сейчас — я всюду чувствую себя на своем месте. Здесь. В Сиэтле. И, похоже, особой разницы нет. Впрочем, все это неважно. Сэми будет жить. И это сейчас самое главное.

Майкл так пристально смотрел на Сэди, что она почувствовала себя неловко. И смутилась. Но все же, начав говорить, уже не могла остановиться. Тем более, что Майкл не пытался перебить ее.

Сэди посмотрела на пони.

— Ангелы могут являться людям в самых разных обличьях, правда?

Майкл подошел к ней поближе. Он не сводил глаз с ее лица.

— Да, так оно и есть.

Сэди засмеялась.

— Не смотри так на меня. Я не ангел.

— А твоя племянница думает, что ангел.

— Ну, дети, ты же понимаешь…

— И я тоже мечтал, чтобы ты оказалась ангелом и спустилась с небес ко мне в больницу. В грезах я видел тебя у своей постели. Я тебе об этом говорил, помнишь?

— Ты не грезил.

Майкл промолчал.

— Я приходила. Услышав, что ты ранен, я примчалась к тебе.

— Почему? — тихо спросил он.

Сэди отвернулась и устремила взгляд в бескрайнее звездное небо.

— Потому что я не могла не прийти.

— Тогда почему ты исчезла? — Он положил руку ей на плечо.

— У тебя была подружка.

— Наверное, была, — вздохнул Майкл.

— А что с ней стало?

— Видимо, на том этапе она желала большего, чем я.

— А чего ты хотел?

— Думаю, тебя.

Сэди молчала. Ей казалось, что Майкл слышит оглушительный стук ее сердца. А потом нервно рассмеялась.

— Я не шучу.

Она не знала, что сказать. Поэтому перелезла через загородку и провела рукой по косматой гриве Анджело.

Майкл вошел в загон и встал рядом с Сэди.

— Ты заставила меня разочароваться во всех других женщинах. Ни с одной из них я не смеялся так, как с тобой. И не ощущал всей полноты жизни. В душе моей клокотали нерастраченные чувства — и едва не разрывали ее, не находя выхода.

Сэди повернулась к Майклу. Глаза у нее были широко открыты. Она внимательно вглядывалась в его лицо. И от того, что Сэди увидела, у нее замерло сердце. Нет, подумала она, я себя не обманываю.

— Ты говоришь это мне? Сэди Макги?

— Да. Тебе, Сэди Макги.

Он любит меня!..

Майкл был так близко… Но оказался вдруг еще ближе.

Он поцеловал Сэди, нежно приникнув к ее губам, и глаза его говорили, что он хочет целовать ее снова и снова.

Он целовал ее так, что мысли ее смешались, а душа исполнилась страсти и надежд.

Пони одобрительно заурчал.

Сэди отодвинулась от Майкла и коснулась своих губ. Сияет луна. Микки, его жена и дети счастливы. И этот дивный маленький посланник небес посапывает в загончике…

Сэди посмотрела на Майкла.

Вот они стоят — мужчина и женщина, предназначенные друг для друга.

— Майкл… — прошептала она.

— Тетя Энджел! — Из дома донесся громкий плач.

— Эмбер плохо спит, когда слишком взбудоражена. Мне надо идти.

— Долг ангела-хранителя, — с деланным сожалением произнес Майкл. — Я понимаю.