Пламенный клинок
Шрифт:
Такой путь избрал Гаррик, и в итоге Арен потерял Кейда. В память о друге он обязан продолжать борьбу. Собрав волю в кулак, Арен отступил от беспомощного противника — и почувствовал заслуженное удовлетворение. Он изберет более трудный путь и будет жить дальше.
Треск балок над головой нарастал, и Арен бросился к выходу сквозь вздымающееся пламя. Проскользнув в дверь, он услышал истошный вопль Харта, а потом потолок обрушился, и охранителя погребло под грудой камней и горящей древесины.
Тяжело дыша, Арен рухнул в коридоре; после пережитого
С усилием поднявшись, Арен оглянулся: из развалин торчала сломанная, окровавленная рука в черной перчатке.
— Он был изменником, — тихо промолвил Арен. — Но он был моим отцом. И я его любил.
Так себе надгробная речь, но других слов у него не нашлось. Он вложил меч в ножны и пустился вдогонку за своими друзьями; на глазах у него выступили слезы, и не только из-за дыма.
А потом из глубин пылающей крепости донесся тонкий нечеловеческий крик: то был голос Плача, гнавшегося за ним сквозь мрак.
ГЛАВА 64
Фен стояла перед ограждением, крепко сжимая тонкими руками холодные металлические прутья, и испуганно смотрела вниз, в шахту. Над бездной висел подъемник — прямоугольная клетка с распашными дверями с двух сторон. Вдоль стены вглубь уходил вертикальный металлический желоб. Между подъемником и дальней стеной шахты, укрепленной деревянными распорками, оставался существенный зазор. В слабом свете фонаря Фен не видела дна: возможно, до него тридцать футов, а возможно, и три тысячи.
Граб усмехнулся ей прямо в ухо.
— До низу далеко, — сообщил он, забавляясь ее волнением.
И до Кейда далеко.
«Ни к чему не привязывайся, Фен. Ни к местам, ни тем более к людям. Иначе, когда они сгинут, ты сгинешь вместе с ними».
Она зажмурилась. Но бездна все равно смотрела на нее.
— Где же Арен? — прошептала Мара. Она стояла возле двери в подземелье, выглядывая в коридор. Остальные в тревожном ожидании толклись среди беспорядка, оставшегося после раскопок: вокруг громоздились груды щебня, сваленные в кучу кирки, фонари и емкости с маслом. Еще несколько фонарей были прикреплены к стенам, их свет отражался от сырого сводчатого потолка.
Скарл взмахнул Пламенным Клинком, не вынимая его из ножен.
— Грабу все равно. Граб — властитель всей Оссии!
Вика рванулась к нему, стукнув посохом по каменному полу, и вырвала у него Пламенный Клинок.
— Прояви хоть малость почтения! — огрызнулась она, погрозив ему мечом. — Он не для тебя!
Граб зыркнул на нее, и Фен увидела, как у него в глазах мелькнул коварный огонек, тотчас же исчезнувший. Скарл широко улыбнулся Вике, обращая все в шутку:
— Граб просто поддерживает боевой дух!
Но этого было мало, чтобы развеять общее уныние. Даже Скирда тревожно скулила и металась. Все любили Кейда, и теперь его не стало. К Осману Фен не привязалась, не подпускала его близко, но Кейд был ее другом. Был.
Его гибель постоянно вставала у нее перед глазами.
«Нет. Он не погиб. Он ушел. Совсем как отец».
Гаррик тоже ушел. Он отнюдь не был милым и добрым, но занимал большое место в их жизни. Мара подтвердила, что именно Гаррик устроил взрыв. Она спустилась в подземелье еще до того, как начался хаос, в надежде найти место побезопаснее, прежде чем Железная Длань примется ее разыскивать. Мара призналась, что ей было известно об истинных намерениях Гаррика, но она не верила, что у него хватит безумия исполнить свой замысел.
На середине ее рассказа Фен поняла, что Мара не столько дает разъяснения, сколько исповедуется.
— Там были дети, — прошептала Мара дрогнувшим голосом. — Там был Данрик, хотя я надеюсь, что он вовремя ушел. Я и подумать не могла…
Никто не собирался ее осуждать, и она умолкла. Фен беспокоилась только об Арене, который умчался от них так стремительно, что никто не успел его остановить.
«Возвращайся. Я не могу потерять и тебя».
Хаммерхольт содрогался и грохотал у них над головой, и Фен вжала голову в плечи. С потолка посыпалась пыль, кирпичную кладку прорезали трещины.
— Нам пора, — сказала Мара.
— Еще нет. Он придет. — Голос Фен прозвучал глухо и безжизненно.
— Или придут стражники. Или крепость обрушится нам на голову!
— Никакие стражники не придут, раз Хаммерхольт в огне, — возразил Харод. — Даже кроданцы не настолько одержимые, чтобы разыскивать нас в такой суматохе.
Откуда-то сверху донесся страдальческий вопль.
— Сегодня тут бродят не только стражники, — заметила Вика. — Это кричит Плач. Он идет за нами.
Мара подняла руку, прислушиваясь.
— Я слышу шаги!
— Арен! — выдохнула Фен, ибо страхоносец ступал по-другому.
Она бросилась к двери и тут же увидела, как по коридору приближается Арен: весь в крови, с синяком под глазом, но живой. Фен захлестнуло облегчение, она подалась вперед, чтобы обнять юношу. Но тот держался столь угрюмо, что она смутилась, и момент был упущен.
— А вот и Паршивец! Явился не запылился! — ухмыльнулся Граб.
— Где ты пропадал? — спросила Мара.
— Привет, Мара. Ты цела? — Арен говорил по-начальственному резко, не обратив внимания на ее вопрос. — Где Пламенный Клинок?
— У меня, — ответила Вика. — Возьми. Сейчас ты его хранитель.
Арен сурово взглянул ей в глаза, принял меч и прицепил к поясу. Граб мрачно наблюдал за Ареном.
— Постой, — сказала Вика. — Надо помазать порез, а то кровь не уймется. — Она достала из-под накидки маленький горшочек и натерла Арену подбородок мазью. Он неохотно подчинился и отстранил ее, когда она закончила.
— За нами гонится Плач. Мешкать нельзя. Вика, ты сможешь противостоять страхоносцу, если он нас настигнет?