Пламя и Пыль
Шрифт:
– А по мне так ничего, - выпалил Иезекия и вбежал внутрь.
– Пойдем, Бритлин, там должно быть здорово.
Вопреки здравому смыслу, я последовал за ним. Древесина, из которой было построено незыблемое здание, оказалась трухлявой и могла вспыхнуть как солома с первым же огненным шаром наших огнеопасных врагов. Я мысленно воззвал к Госпоже Боли, моля, чтобы дождик не прекращался, и дерево успело как следует отсыреть.
* * *
Планировка здания была
Двери у квартир первого этажа отсутствовали. Так же, впрочем, как и рамы в окнах. Дождь попадал внутрь, и вода, благодаря кривому полу, скапливалась лужами по углам. Я поймал себя на мысли, что уже предвкушаю те дни, что нам придется здесь провести - мне еще не доводилось жить в таком ветхом доме.
Если повезет, тут найдутся еще и крысы.
Лестница немилосердно заскрипела, когда мы начали свое восхождение на седьмой этаж. Уизл попытался представить это в выгодном свете:
– Как вы, наверняка, слышите, уважаемые, мы можем абсолютно не опасаться, что враг прокрадется наверх незамеченным.
– Мы?
– спросил я.
– Значит, вы в одной команде с нами?
– Фактол Скалл полагает, что для блага нашей фракции я должен к вам присоединиться, - ответил гном.
– Это на случай, если у вас есть вопросы по поводу наших намерений.
– Другими словами, фактол Скалл пожелал внедрить в группу своего наблюдателя, который станет за нами шпионить и докладывать о любой подозрительной деятельности. Само собой, остальные фракции города предприняли то же самое.
Мы продолжали подниматься наверх, то и дело отмахиваясь от тонких тенет паутины. Ступени опасно прогибались под ногами, и я решил идти, стараясь не попадать в такт шагам Иезекии и Уизла, а то не ровен час, мы могли раскачать лестницу и обрушить ее. Вдобавок ко всему, последний пролет оказался залит дождевой водой, капающей сквозь десятки дыр в крыше. Несмотря на то, что с седьмого этажа открывался самый лучший вид на Мортуарий, я почему-то рассчитывал, что мы предпочтем занять место на шестом или даже на пятом этаже, куда дождю не так-то легко проникнуть.
На самом верху, не обращая внимания на неудобства, связанные с протекающей крышей, нас ожидал еще один член команды, известный нам с Иезекией по краткому знакомству в здании Суда - это была Законница Уна ДеВэйл. Она принесла с собой складной стульчик и теперь сидела на нем у окна, поглядывая на улицу. Ее увитый серебряными нитями посох был прислонен к стене на расстоянии вытянутой руки.
– Чудесное утро, не правда ли?
– поприветствовала она. ДеВэйл выбрала место, где на нее не попадали струйки воды, бежавшие с крыши, однако ее оливкового цвета шляпа все равно казалась промокшей.
– Как самочувствие у вас обоих?
–
– Да бросьте вы!
– отрезала она.
– Я не в суде, так что можете оставить титулы. Зовите меня Уной, ясно? Просто Уной.
– Иезекия Добродетельный, - выступил мой товарищ, протягивая руку. Уж не знаю, из какой дыры Прайма он взялся, но там явно все помешаны на рукопожатиях. Однако ДеВэйл с удовольствием взяла руку Иезекии и сердечно пожала ее.
– Мне сказали, что мы обязаны вам спасением библиотеки, - заметила она.
– Отличная работа. Хорошо постарались.
Я попытался принять надлежаще скромный вид, но Иезекия залился краской по самые уши.
– Тысяча извинений, уважаемые, - вставил Уизл, - но я должен вернуться, чтобы встретить наших гостей. Доброй вам смерти.
– Он поклонился и поспешил вниз.
Поскольку это была, скорее всего, единственная возможность, когда мы могли остаться с судьей ДеВэйл наедине, я решил задать мучавший меня вопрос.
– Законница, - начал я, - то есть, Уна... вам удалось выяснить, что похитили воры из вашего кабинета?
– И да, и нет, - ответила она тихо.
– Я полагаю, что они унесли свиток, который был написан моей матерью лет сорок назад. Меня часто называют путешественницей, но моя мать, Фелиция... в этом смысле мне до нее далеко. За свою жизнь она побывала на каждом из Внешних Планов, повидала все формы рая и ада, все Стихийные Планы и более дюжины миров Прайма. Никто другой не избороздил мультивселенную вдоль и поперек так, как это сделала моя мать.
Я мог бы заметить, что мой отец успел за свою жизнь отнюдь не меньше, если не больше, но мне не хотелось выступать в роли сына, бахвальствующего именем своего отца. Я промолчал, но подумал, что надо будет узнать, не приходилось ли матери Уны пересекаться в своих путешествиях с Найлзом.
– В прошлом году, когда она умерла, - продолжила ДеВэйл, - мне достались ее дневники, целая сокровищница историй и знаний о мультивселенной. Я просматривала их, систематизируя и подготавливая для более тщательных научных исследований... но, как это ни печально, не успела добраться до свитка, похищенного ворами. Я даже не представляю, что в нем могло содержаться.
– Воры говорили о какой-то пыли, - промолвил Иезекия.
ДеВэйл пожала плечами.
– Зная нужный портал, можно добраться до целого мира из этой дряни - Квазистихийного плана Пыли. Это ровное как стекло море мельчайшего песка, которое простирается во все стороны света. Там нет ни воды, ни твердой опоры под ногами... нет даже воздуха, и поэтому ветры не нарушают спокойствия поверхности. Вдобавок эта пыль голодна; оставьте в ней на день доспех, и он тоже превратится в пыль. Я никогда не была на том плане, но моя мать его как-то раз посетила. Она его ненавидела.